Дело подстерегающего волка - Эрл Стенли Гарднер Страница 20

Мейсон сидел в комнате, специально отведенной для беседадвокатов со своими подзащитными, и задумчиво смотрел на Арлину Феррис.

– Вы рассказали мне все? – спросил он.

– До самых мелочей.

– Они собирают против вас доказательства, – сказал Мейсон. –И выглядят очень уверенными. Такое впечатление, что они припрятали кое-какиефакты, о которых я ничего не знаю.

– Я тоже не знаю, что это может быть. Знаю только одно: яего не убивала. – И через некоторое время с яростью добавила: – Иногда мне дажехочется, чтобы это была я. Если бы у меня в руках в тот момент оказался нож,то…

– Ну-ну, – прервал ее Мейсон, – нечего об этом говорить. Вырассказали полиции свою историю?

– Рассказала. Может, и не надо было этого делать, нолейтенант Трэгг из отдела по расследованию убийств казался таким милым идоброжелательным, что я подумала… ну, мне показалось, будто он вовсе несобирается арестовывать меня, а просто хочет, чтобы я все объяснила.

– Да, знаю, – сказал Мейсон. – Это одна из деталейполицейской техники. И вы рассказали?

– Я все рассказала.

– Все?

– Все.

Мейсон задумчиво нахмурился.

– Послушайте, – сказал он, – через несколько дней состоитсясуд, предварительное слушание дела, на котором мы с вами будем присутствовать.Цель этого слушания – выяснить, есть ли достаточно оснований для ареста вас поподозрению в уголовном преступлении. Там мы будем иметь право задавать вопросыи вызывать свидетелей. Как правило, вызов свидетелей ничего особенно хорошегоне приносит, но зато дает возможность выяснить количество и весомостьдоказательств обвинения. Мы знаем, что произошли определенные события.Например, Лоринг Ламонт должен был вернуться в дом и съесть ветчину с яйцамипочти немедленно по возвращении.

– Почему почти немедленно?

– А потому, что холодная яичница с ветчиной не слишкомаппетитна. Вы уверены, что там было две тарелки с яичницей?

– Да, я только что разложила ее по тарелкам.

– Значит, вторую порцию и несколько бисквитов съел кто-тодругой, – сказал Мейсон. – И этот кто-то должен был оказаться там спустя всегонесколько минут после вашего ухода. Сколько машин вы встретили по дороге?

– Ни одной. Во всяком случае, до того, как я выехала смощеной дороги на шоссе.

– Подумайте хорошо, – сказал Мейсон. – Вы уверены? Там должнабыла быть какая-то машина, идущая по дороге и…

Она яростно покрутила головой:

– Нет, я точно знаю, что там не было ни одной машины.

Мейсон опять нахмурился и, подумав, сказал:

– Если судить по вашему рассказу, то его поведение резкоизменилось после того, как он в последний раз поговорил по телефону. До звонкаон намеревался провести долгий, уютный вечер, а потом внезапно стал грубым.

– И еще каким!

– Что-то в ходе этой беседы в корне изменило план операции.Он понял, что если хочет получить желаемое, то должен торопиться. Кто-то шел кнему. У вас есть подозрения, кто бы это мог быть?

Она отрицательно покачала головой.

– Я не обратила особого внимания на тот разговор. Да он и неговорил много. Во всяком случае, до того момента, как положил трубку и прошел кпараллельному телефону.

– Но тем не менее разговор был, – сказал Мейсон. – Ламонтпошел к отводному телефону, значит, ему не хотелось, чтобы вы слышали, о чем онбудет говорить. Что он сказал, когда поднял трубку? Было в разговоречто-нибудь, что могло бы дать вам ключ к отгадке его собеседника?

Она покачала головой.

– Никаких имен?

– Я совершенно уверена, что он не называл ни одного имени.

– По его словам или по характеру беседы не могли бы высказать, был это мужчина или женщина?

– Нет, не могу… казалось, он соглашается с тем человеком. Вовсяком случае, он не спорил.

– Почему вы так решили?

– Ну, он все время повторял: «Хорошо, хорошо»…

– Значит, он говорил: «хорошо»?

– Да, и я помню, что он несколько раз сказал «о’кей». Онсказал что-то…

Мейсон резко выпрямился.

– Подождите минутку. Попытайтесь вспомнить все, что касаетсяэтого «о’кей».

– Ну, он сказал «алло», потом сказал «привет». Ну, вызнаете, как говорят с хорошо знакомыми людьми, а потом сказал «о’кей» и еще«хорошо» или что-то в этом роде. Я не могу все вспомнить, мистер Мейсон, ноточно помню, что он сказал «о’кей», и думаю, что еще один раз он сказал«хорошо, о’кей». Я помню, что два согласия подряд прозвучали несколько странно.

– А может быть, «о’кей» – это кличка того, с кем он говорил?– возбужденно проговорил Мейсон. – Кого-то, чьи инициалы О.К.

– Да, действительно, это может быть. Тогда понятно.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Не говорите об этом никому.Держите язык за зубами, а мы постараемся сделать все как можно лучше.Повторяйте то, что уже сказали. Но ничего не добавляйте, а главное, не говоритеникому об этой телефонной беседе и об этом О.К. Об этом ни слова.