Исповедь обманутой жены - Галина Владимировна Романова Страница 2

Лере было так обидно, так горько от Сашкиного обмана, что она даже расплакалась.

– Ну, ты чего, дуреха? – попыталась та ее утешить. – Так расстраиваешься, будто я тебе изменила.

– Почти, – всхлипывала Лера. – Как же так можно, Саша?! Ты шпионила за Алексом. Ты превратила его жизнь в кошмар, отслеживая его звонки, сообщения. Ты растоптала девушку, с которой он даже не переспал. Которая просто на него глаз положила. А сама…

– Ох, Лерка, ну какая же ты все-таки дурочка, – неуверенно улыбнулась подруга и погладила Леру по щеке. – Ты что, правда поверила, что он с ней не спал?

– А разве?..

– Да, милая. Да. Сто раз да. И еще как да. Я выследила их на съемной квартире. Устроила сцену. Алекс в ногах валялся. Просил не рушить все. Тебя в пример приводил.

– А я что?

– Вот, мол, твоя подруга пошла до конца, и что получилось.

– А что получилось?

У Леры гудело в голове от громкой музыки оркестра. От потока грязной информации. От противных Сашкиных откровений.

– Получилось то, что ты кругом проиграла, Лерка. – Саша обняла ее, погладила по голове. – Учит тебя жизнь, учит.

– Погоди. Погоди, Шурочка. Ты его простила? Алекса?

– Еще чего! – фыркнула со злостью Саша. – Разве такое прощают? Нет, конечно. Я просто приспособилась. Я приняла его условия. И мы зажили каждый своей жизнью. Одной семьей, но каждый своей жизнью.

– Но это же… – Лера потерла щеки, зажмурилась. Произнесла шепотом: – Но это же фальшь, Саша! Фальшь и притворство.

– Это просто жизнь, Лера. Такая, какая она есть. И не фиг тут мне лекции читать, моралистка! У нас с Алексом двое детей. Предлагаешь мне им каждые пару лет папу менять?

– Почему? Почему так часто? – задала она идиотский вопрос.

И Сашка даже рассмеялась.

– Потому что больше не выдержу. Чужого человека при моих детях не выдержу дольше двух лет. И одна быть не хочу. Поняла? Поняла прозу жизни, Лера?

И ушла, оставив ее в одиночестве. Ушла с любовником, отношения с которым благословил ее супруг.

Тьфу! Гадость какая!

На Сашку она потом дулась пару месяцев. На звонки, конечно, отвечала, но от встреч и совместного отдыха на их семейной даче отказывалась. Жить стало совсем скучно, и временами делалось так горько, что она тихонько плакала, утыкаясь носом в подушку на своей кровати под потолком.

И вдруг однажды, под самый конец осени, к ней в гости пожаловал Игорек. Без звонка, без договоренностей. Просто позвонил в дверь. И вошел в просторную прихожую.

– Привет, – поздоровался он, заходя. – Как дела?

– Ты явился, чтобы спросить?

Смотреть на него ей было очень неприятно. Игорек, в отличие от нее, выглядел превосходно, дорого, молодо. Она, в своем домашнем трикотажном костюме, который следовало выбросить еще год назад, рядом с ним казалась самой себе просто пастушкой. К тому же волосы не стала мыть, потому что не собиралась никуда выходить. Сцепила их заколкой на макушке. Глаза не накрашены. А ресницы у нее, хоть и длинные и пушистые, были русыми. Под трикотажной кофтой не было лифчика, и грудь едва угадывалась.

Странные мысли, да? Зачем они ее посетили? Она с Игорем в разводе почти год. Живут отдельно более полугода. Почти столько же не виделись. А она о ненакрашенных ресницах парится. Дура и есть!

– Неважно выглядишь, – произнес он со скверной ухмылкой.

Игорек снял с себя модную спортивную куртку. Стащил с ног туфли, заметив ее красноречивый взгляд. Она час назад только пол вымыла. И пошел гулять по квартире.

– А ты неплохо устроилась, дорогая Лера, – констатировал он, осмотрев все, кроме запертой комнаты. – Когда я устраивал этот обмен, я даже представить себе не мог, что квартира так хороша. Даже много лучше той, которую ты покинула. Может, махнемся, а?

– Нет.

Лера сцепила руки перед грудью. Ей очень хотелось немедленно переодеться. Вымыть или хотя бы расчесать волосы. Пройтись щеточкой туши по ресницам. Усадить этого павлина за обеденный стол и угостить тыквенным пирогом. Она его только что достала из духовки. Он вышел потрясающим.

Очень хотелось удивить Игорька. Зачем? Не очень было понятно даже ей самой.

– Значит, меняться не хочешь?

Он сам, без приглашения, полез за ее обеденный стол, странно, угадав безошибочно, который из двух столов в этой кухне именно ее.

– Нет.

– А и ладно. Я и сам не стал бы. Сюда денег надо вложить много, чтобы до ума эту квартиру довести. Это я так… Пошутил. Ладно, давай уже чай подавай. Что-то испекла, чую. Пахнет даже на лестничной клетке.

Ее тыквенный пирог Игорю очень понравился. Нахваливал не уставая. И даже снизошел до комплимента в ее адрес.

– Неплохо выглядишь, Лера. Даже в таком вот домашнем виде. Совсем неплохо. Свежо, естественно. Молодец.

И она покраснела. Ужас! Будто его комплимент ей понравился. А ей плевать было на его комплименты. Почти плевать.

Игорек ее неожиданный румянец понял как надо. И даже попытался затащить ее в постель. За что получил по физиономии.

– Кошка, – потер он щеку с недовольной гримасой. – Для кого себя бережешь? Для соседа?

– Не твое дело! – фыркнула она.

А про себя подумала, что ее соседом вполне может оказаться женщина. Милая, тихая, пожилая, без родственников. Она сейчас где-то на даче. С наступлением холодов вернется. И они станут нормально сосуществовать на общей кухне, угощая друг друга выпечкой и мудреными рецептами салатов. Будут жить без конфликтов. Без ругани. Тихо, мирно, славно.

– Ну-ну… Бывай, дорогая. – Игорек оделся, обулся, повертелся перед зеркалом. – Если что, звони.

– Забудь, Игорь. – Лера сердито свела брови. – Забудь меня. Звонить я тебе не буду. Ни – если что, ни без этого. Уходи.

– Ой! – Он скроил противную физиономию. – Только вот давай не зарекайся. Еще, может, прибежишь ко мне.

– Зачем?

– Помощи просить.

– Помощи? – ахнула Лера. – Ты будешь последним человеком на земле, кого я попрошу о помощи.

– А может, я им для тебя и буду, Лера, – и он забыто щелкнул ее по носу. – Самым последним человеком на земле, готовым тебе помочь…

И снова эта сволочь оказалась права на сто процентов. Будто у него где-то имелся тайный колодец, заглядывая в который он видел все про всех. И про нее там все увидел. Или угадал. Снова угадал.

Конечно, она не просила пока у него помощи. И все еще держала в душе оборону, но позиции сдавала день ото дня. Нервы, силы, терпение, все было на исходе. Она понимала, что еще немного, вот-вот, и она сдастся. Она не выдержит. И попросит у Игоря помощи. И примет все его условия. И согласится переехать.