Банановое убийство - Галина Куликова Страница 2

— Да, я хочу чаю, — агрессивно заявил Половцев ипротиснулся на кухню, опередив хозяина.

На кухне было так чисто, будто здесь орудовал целый взводЗолушек. Кастрюли стояли «по росту», подвешенные за ушки сковородки блестелималенькими солнцами, полотенце расправлено на перекладине подобно стягунебольшого, но гордого корабля. На белый, как кусок пломбира, холодильник былобольно смотреть. Впрочем, имелась здесь одна вещь, которая не вписывалась винтерьер и сразу бросалась в глаза. Странный агрегат на подоконнике, откоторого к розетке тянулся толстый шнур. Агрегат гудел.

— А это что у вас такое? — тотчас спросилбдительный старший лейтенант.

— Очиститель воздуха, — ответила Майя. — У СильвестраСеменовича аллергия на домашнюю пыль. Ему приходится быть очень осторожным,чтобы не спровоцировать приступ.

— Вы поэтому спрашивали меня про животных? —сообразил Стас. Обернулся к хозяину и уточнил: — У вас и на шерсть аллергия?

— Это имеет какое‑то отношение к убийству? —холодно парировал Сильвестр.

Стас Половцев оперся руками о стол и осторожно сел. Какбудто резкое движение могло спугнуть только что произнесенную фразу. А тавозьмет, выпорхнет в форточку и растворится в пространстве.

— Почему вы решили, что это было убийство? —спокойно уточнил он, донеся зад до табуретки и благополучно утвердившись наней.

По правде сказать, все выглядело как настоящий несчастныйслучай. Труп лежал на лестнице весьма мирно — ногами вниз, так, будто мужчина спускалсяна первый этаж пешком. Рядом валялась раздавленная банановая кожура — темно‑желтая,с коричневыми крапинками. К подошве правого башмака жертвы прилипла янтарнаябанановая мякоть. Вероятно, бедняга наступил на банановую шкурку, упал и оченьнеудачно приземлился черепушкой на ребро ступеньки. Фатальное невезение.

— Почему вы решили, что это убийство? — Стаспосмотрел Бессонову прямо в лицо.

Может быть, у кого‑то глаза и являются зеркалом души.Однако у этого типа вместо зеркала была пучина. Даже легкой ряби не появилосьна поверхности.

— Полагаете, это я его кокнул? — криво улыбнулсяСильвестр. Поставил перед старшим лейтенантом обещанную чашку чая и уселсянапротив.

Майя остановилась в дверях, сцепив руки в замок. Стаспосмотрел на нее пристально. Невысокая и стройная, производит впечатлениечеловека, крепко стоящего на ногах. Глаза, как он уже заметил раньше, отчаяннозеленые. Еще у нее был большой рот с родинкой над верхней губой и волосы доплеч, весело завивавшиеся на концах. Завершал картину курносый воинственновздернутый нос, выданный, вероятно, в придачу к бойкому характеру.

Стас любил высоких глянцевых женщин с томными манерами.Запахом их духов были отмечены лучшие дни его жизни. Но теперь он должен былпризнать, что зеленоглазая произвела на него сильное впечатление. Впрочем, поего лицу нельзя было ни о чем догадаться.

Небритое и помятое, оно могло бы привлечь даму, пожалуй,только энергией. Однако сегодня был плохой день, энергия отсутствовала, а глазанапоминали глаза селедки, залежавшейся в рассоле.

— Я видел тело, — признался межу темСильвестр. — Полагаю, это типичный криминальный фокус. Убийство,замаскированное под самоубийство.

Он разговаривал низким голосом. Но на вкус Стаса, обертонбыл какой‑то слишком уж скрипучий. Пожалуй, такой голос ни с чем неспутаешь.

— При удачном для преступника стеченииобстоятельств, — продолжал между тем его обладатель, — следов борьбына теле не обнаружится. Вероятно, тут сыграл роль фактор внезапности. Врядлиэтот парень ожидал нападения на лестнице. Кстати, вы уже выяснили, кто онтакой? Ну, тот, кто умер?

— Его фамилия Фофанов, — без колебаний сообщилСтас. — Андрей Фофанов. Никогда не слышали?

— Нет. — Его собеседник пожал плечами и обернулсяк Майе. Та молча покачала головой. Дескать, тоже не слышала.

— Когда мы его нашли, он уже не дышал, —неожиданно добавила она. — Не слишком приятное зрелище.

— Так это вы его нашли? — Стас подобрался на своейтабуретке и высоко поднял брови. — Интересно. А по моей информации, егообнаружил ваш сосед из двадцатой квартиры.

Старший лейтенант достал из кармана маленький блокнот,основательно послюнявил палец, перелистнул несколько страниц и зачитал:

— Иван Петрович Чепукин.

— Некоторым нравится быть в центре внимания, —повел бровью Сильвестр. Бровь была довольно лохматой и, как и челка, не желалалежать прямо. — Вчера мне пришлось выйти из дома. По делам. На обратномпути я наткнулся на труп. Вернее, мы наткнулись, — поправился он, зыркнувв сторону своей помощницы.

— Ходите пешком на шестой этаж. Это вы так тренируетесь,что ли? — уточнил Стас, сообразив, что напал на золотую жилу.

— Приходится ходить, — сварливо проговорилСильвестр. — В лифте то и дело ездит всякая дрянь.

— Он имеет в виду собак, — подсказала Майя, решив,что если старший лейтенант пользовался лифтом, он может обидеться.

— Разве ты работаешь у меня переводчицей? — необорачиваясь, спросил ее босс.

В ответ Майя только фыркнула. Было непохоже, что замечание еехоть как‑то задело.

— Вы трогали тело? — задал следующий вопрос Стас,глядя на Бессонова в упор.

— Нет.

— Но ведь с лету нельзя было определить, труп передвами или не труп. Пульс‑то наверняка щупали.

— Не щупал. Только наклонился пониже, чтобы послушатьдыхание.

— Вот если бы Чепукин его нашел, — встрялаМайя, — уж он бы все пощупал. Поэтому вам радоваться надо, что это былименно Сильвестр Семенович.

— Я ужасно радуюсь, — заметил Стас, не отрываявзгляда от своего визави.

— Полагаю, вы силитесь понять, почему я решил, чтовашего Фофанова убили?

Стас хотел было возразить, что это вовсе не «его Фофанов».Ему вообще не нравился менторский тон, который он обычно пресекал короткимударом справа. Однако в данном случае выгоднее было промолчать, и он только хрюкнул,сделав большой глоток чая. Чай, кстати, был светло‑желтый и горький.Гадость, а не чай. Даже странно, если учесть, что хозяин доставал его из оченькрасивой коробки. По всей видимости, это дорогая гадость.

Приняв молчание за знак согласия, Сильвестр между темпродолжал:

— На его лице я заметил следы побелки. А точнее, направой скуле и на лбу под волосами.

— Представьте, что вы теряете равновесие налестнице, — парировал Стас. — Хватаетесь руками за что попало. Стеныв подъезде покрашены до половины, дальше все побелено. Вот он и…

— Я осмотрел его руки. На них не было и следа побелки.