Карма фамильных бриллиантов - Ольга Володарская Страница 2

Уже в тринадцать Ева слыла первой красавицей школы. На нееходили смотреть старшеклассники, а ребята-одногодки дрались из-за ее портфеля.Когда ей исполнилось четырнадцать, за ней стали ухаживать самые завидные«женихи» школы, но Ева, внимающая бабушке, как царице небесной, не обращала наних внимания.

«Будь приветлива, но холодна, – наставляла та внучку. –Ты же не хочешь, чтобы они решили, будто ты легкая добыча. Флиртуй,обнадеживай, но держи их на расстоянии. Всему свое время!»

В шестнадцать Ева решила, что время пришло – ей оченьпонравился парень из соседнего двора: молодой человек с эффектной внешностью иблестящими перспективами (на тот момент он перешел на четвертый курс МГУ). Онигуляли по ночной Москве, обнимались за столиками кафе, целовались по-взрослому,с языком. Ева так им увлеклась, что хотела отвадить остальных поклонников, нотут опять вмешалась бабушка:

«Не надо никого отваживать! Пусть вьются вокруг тебя. Чем ихбольше, тем лучше. Красивой женщине нужна свита и пара запасных вариантов!»

Ева, как всегда, послушалась, и правильно сделала, потомучто студент ей через месяц надоел, а ему надоели детские обжимания застоликами, и они расстались. На место убывшего прибыла замена в лицедрузей-курсантов, и Ева опять почувствовала себя в своей стихии. Онакокетничала, очаровывала, обнадеживала и ускользала, ускользала…

Ее любили, по ней сходили с ума. И причиной были не толькоее красота, ум, женственность, но и умение подать себя. В то время, когда вседевчонки щеголяли в джинсах с рваными коленками, в косухах, бейсболках, кедах,обвешивались кожаными браслетами, шнурками, феньками, она носила исключительноюбки, все элегантной длины до колена, модельные туфли, скромные золотыеукрашения. Ева умеренно красилась, не начесывала волосы в стог, но умудряласьбыть модной. Ей подражали, фасоны ее платьев перерисовывали, чтобы заказать вателье подобные, но никому не удалось стать хоть чуть-чуть похожей на нее. Ни уодной из девочек, включая дочерей дипломатов и внучек завмагов, не было такойпортнихи, как у Евы Новицкой, такого вкуса, как у Евы Новицкой, такого чутья,как у Евы Новицкой, потому что у них не было такой бабушка, как у Евы…

Ева старалась во всем подражать Элеоноре. Она для нее былавоплощением идеальной женщины. Часами девушка рассматривала старые фотографиибабушки и поражалась ее умению в любых обстоятельствах выглядетьсногсшибательно. Даже на пикники Элеонора ездила не в спортивных штанах, нафоне тренировочно-панамочных теток она в светлых бриджах, удобных туфельках нанизком каблуке, шляпке-канотье смотрелась, как герцогиня среди крестьянок…Ранним утром, только встав с постели, Элеонора облачалась в элегантное домашнееплатье, шлепки на каблучке, подкрашивалась сразу после умывания, делалаприческу. Ни один мужчина не видел ее в бигуди, с маской на лице. «Есть леди,которые выглядят, как шлюхи, – говорила Элеонора своей подружке Вете Голицыной,когда та начинала над ней подсмеиваться. – А есть шлюхи, выглядящие, какледи. Я из последних…» Ева эту фразу запомнила и взяла на вооружение.

…Первая кошка между бабушкой и внучкой пробежала в год,когда Ева заканчивала школу. Несмотря на блестящие способности к математике иязыкам, девушка не собиралась поступать в институт (ее идеал – бабка высшегообразования не имела, значит, ей это тоже не обязательно), но Элеоноранастаивала. «Сейчас не те времена, чтобы без профессии оставаться – неразбериха,бардак, никакой стабильности, – втолковывала она Еве. – Да и мужикуже не тот, сам норовит бабе на шею сесть. Учись, пока бесплатно в вузыпринимают, через пару годков только за деньги будут…»

Ева сделала вид, что вняла уговорам, а сама решила так: покасдаю выпускные экзамены, ищу богатенького мужичка, за которого по-быстромувыхожу замуж, живу с ним пару лет, потом развожусь, меняю его квартиру, продаюсвою часть и с деньгами возвращаюсь на Арбат под крылышко любимой бабули.Сомнений в том, что кандидат в супруги найдется так быстро, как она пожелает, уЕвы не было – к ней мужики липли, словно мухи. А уж женить на себе прилипшегоей казалось делом плевым. Влюбить в себя, очаровать, раззадорить, а когда онбудет умирать от желания ею обладать, заявить, что она девственница инамеревается лишаться невинности только после свадьбы… И куда он после этогоденется? Женится, естественно, женится как миленький…

Все-таки здорово, думала Ева, что бабушка втолковала ей,какой ценный товар девичья честь. «Храни девственность до замужества, –всегда говорила Элеонора. – Супруг это оценит… при разводе…» И Евахранила! Однако лишилась ее не с мужем (она ни разу не регистрировала своиотношения) и не с любимым, а с каким-то алкашом-авангардистом, который писал еепортрет в стиле «ню»…

Но произошло это не в выпускное лето, а чуть позже… Послетого как бабушка из кумира превратилась в тайного врага! А случилось это так…

Ева, не нашедшая достойного жениха до начала июля (именнотогда все ее одноклассники ринулись подавать документы для поступления в вузы),решила попытать удачи на ниве творчества, то есть поступить в ГИТИС наактерский факультет. Профессия хорошая, достойная такой красавицы, а главное,не требующая, как Еве казалось, больших физических затрат: вышла, нарядная, ккамере, покривлялась – и спи, отдыхай… С этими мыслями Ева отнесла документы винститут. Ее не смутил тот факт, что она совершенно не подготовлена, не испугалконкурс (тридцать человек на место), а мыслей о своей бесталанности она и недопускала.

Первый отборочный тур Ева прошла со скрипом. Спасла еетолько красота, не оставившая равнодушным председателя комиссии. Однако всем, втом числе и абитуриентке, стало ясно – после второго тура ее отсеют. С этойбедой Ева побежала к бабушке. Элеонора, презиравшая неудачников, велела внучке«кровь из носу» поступить, а в помощь выделила одного из своих многочисленныхпоклонников – политического комментатора Баумана Андрона Евгеньевича,окончившего некогда театральный институт. Пятидесятитрехлетний Андрон был хорошсобой, воспитан, интеллигентен, сексуален, умел прекрасно выглядеть и складноговорить. Он имел жену, официальную любовницу, кучу поклонниц, но это не мешалоему страдать по Элеоноре Новицкой. Ей в ту пору перевалило за семьдесят, ивремя уже оставило печать на ее лице в виде морщинок, однако она нисколько неподурнела, казалось, годы только красят ее. Несмотря на то что Элеонора никогдане делала пластики, выглядела она прекрасно: не на сорок пять, как многиепоклонницы эстетической хирургии, а на пятьдесят семь. Ухаживала она за собойистово: каждый день делала гимнастику, маски из целого продуктового набора(огурцы, клубника, мед, тертый картофель – чего она только не мазала на лицо),протирала кожу льдом, много спала, пила только сухое красное вино. В результатеимела девичью фигуру и моложавое лицо. А магнетизм и очарование, как известно,с возрастом не испаряются, поэтому мужчины по-прежнему обожали ее.

Андрон Бауман был одним из многих, но для Евы сталединственным.

Она влюбилась в него на первом же занятии. Он читал ейстихотворение, показывая, как это надо делать, а она слушала и таяла. Онпризнавался в любви какой-то незнакомке от лица поэта Есенина, а Еве казалось,что он, Андрон Бауман, изливает ей свою душу. К концу занятия Ева увязла всвоем чувстве по макушку.