Шерлок Холмс. "Исчезновение лорда Донерли" и другие новые приключения - Н. М. Скотт Страница 2

– Хавершем находится в графстве Суррей, не так ли? – уточнил Холмс. – Много ли поездов прибывает к вам из Лондона в Новый год?

– Как в любой другой день. Поезда идут каждые полчаса с вокзала Виктория через Кройдон. Впрочем, непогода могла нарушить график движения – знаете, стрелки, возможно, замерзли или пути засыпало снегом.

– Тогда, Ватсон, я предлагаю сначала пообедать – миссис Хадсон приготовила великолепное жаркое из дикой утки, – а затем всем вместе отправиться на вокзал Виктория.

* * *

Мы прибыли в Хавершем в третьем часу. Поезд и впрямь задержался по вине неисправных семафоров и сугробов на рельсах. Кэнти жил в симпатичном тупичке на окраине Хавершема, неподалеку от гостиницы «Лебедь». Соседями Кэнти был народ состоятельный: банковские служащие на пенсии, биржевые брокеры и люди подобных профессий.

Указывая на дома Стэнли Роджерса и Филипа Лэма, Кэнти заметил, что они построены по проекту чудаковатого шведского архитектора Свенсона, чем объясняется особое стилевое однообразие, которое точнее всего можно описать как сочетание континентального и британского Средневековья. Особняк Кэнти, например, спереди напоминал альпийский охотничий домик с круглыми нормандскими башенками по сторонам, а сзади был традиционно тюдоровским: красный кирпич, фахверк и многостворчатые окна. Впрочем, для Англии это не так уж и нелепо, как может показаться на первый взгляд, ибо благодаря туманам и дождям все контрасты смягчаются, а местный ландшафт имеет шанс сойти за склоны тирольских гор, где пасутся стада и бродят олени.

На заснеженном крыльце нас встретили миссис Кэнти и две собаки. Хозяйка проводила нас в большую просторную гостиную, обставленную удобной мебелью, где за каминной решеткой весело горел огонь. Мы подошли к камину и стали греть озябшие руки.

– Спасибо вам, что согласились приехать, – сказала миссис Кэнти. – Мои безделушки, допустим, задорого не продашь, но я к ним очень привязана. А Глория Лэм просто в отчаянии: у нее пропало бриллиантовое кольцо – подарок мужа на помолвку, и рубиновые серьги, что достались ей от матери. Странно, что вор не удостоил вниманием бумажник мистера Кэнти, его золотые часы и запонки. Да и дорогая посуда в соседней комнате осталась на месте.

Улыбнувшись, Холмс раскурил трубку, бросил спичку в камин и стал смотреть на пляшущие языки пламени.

– Я, кажется, догадываюсь, в чем тут дело, сударыня, – сказал он. – Наверное, его интересуют только драгоценные камни.

– Не знаю, что и сказать, мистер Холмс. – Женщина взяла на руки терьера и любовно погладила по голове.

– Наверное, это вор из породы сорок, – предположил я, – они любят все блестящее.

– Да, подходящая характеристика, мой дорогой Ватсон. – Холмс выбил трубку о каминную решетку и повернулся к Реджинальду Кэнти, который сидел у огня и внимательно слушал нашу беседу. У его ног лежал, свернувшись, золотистый спаниель. – Можно мне взять вашу лестницу? На полчаса, не долее.

– Лестницу?

– Ну да. Я хочу взобраться на крышу. А вы, Ватсон, составите мне компанию?

– Разумеется, – ответил я и стал натягивать перчатки.

– Сейчас я велю Мэттьюсу ее принести. – Кэнти позвонил в колокольчик.

– Отлично! Мы начнем с дома вашего соседа Лэма, а затем вернемся к вам.

Трудясь над проектом этого дома, архитектор Свенсон воплощал идею простоты и практичности, и в результате его детище – не в пример дому Кэнти – можно было принять за будку таможенника где-нибудь на швейцарской границе. На крыше помещалась высокая платформа, предназначавшаяся для обсерватории, которую так и не построили по причине дороговизны и протестов со стороны местного населения. Под козырьком на крыльце висели длинные сосульки, в свете нашего фонаря снег блестел, точно шлифованные алмазы, ибо мороз к вечеру крепчал.

Филип Лэм сам открыл нам дверь. Это был высокий жилистый человек в халате и очках, с зачесанными назад седыми волосами. Его выпуклые глаза над большим орлиным носом внимательно уставились на нас.

– Мистер Шерлок Холмс, если не ошибаюсь?

– Именно так, сэр. А это мой коллега, доктор Ватсон. Говорят, ваша супруга тяжело переживает случившееся?

– Не то слово, сэр. Входите, пожалуйста. Жена сейчас в музыкальной комнате, не будем ее беспокоить. Вы, наверное, хотите осмотреть спальню? – Он с подозрением взглянул на Мэттьюса, державшего лестницу.

– В этом нет необходимости, мистер Лэм. Однако мне хотелось бы осмотреть крышу дома. Вы позволите?

– Крышу? – отчего-то изумился Лэм.

– Ну да. Для этой цели ваш сосед мистер Кэнти согласился одолжить нам свою лестницу.

– Неужели вы думаете, мистер Холмс, что вор взобрался ко мне на крышу по стене дома, точно муха или другое насекомое?

– Сомневаюсь, что преступник обладает способностью на время превращаться в муху, однако он несомненно обладает извращенным умом. Кстати, сэр, на вашем месте я бы закрыл дверь. Такой сквозняк, что недолго простудиться и умереть.

Лэм поправил очки, удивленно и неуверенно посмотрел на моего друга и захлопнул дверь. Мы без промедления двинулись на задворки, где Мэттьюс установил у стены лестницу.

– Похоже, мы напрасно это затеяли, Ватсон, – сказал Холмс, поглядев наверх. – Взгляните – снег на карнизе и балках лежит ровным слоем.

– В темноте не разберешь, – заметил я.

– У меня при себе ручной фонарь, сэр, – сказал Мэттьюс, – прихватил на всякий случай.

– Вы просто гений, Мэттьюс! – Холмс взял у него фонарь и стал карабкаться вверх по лестнице.

Когда я наконец я добрался до верха и перелез через парапет, то не сразу сумел разглядеть в темноте склоненную фигуру Холмса, который изучал снег в лупу. Фонарик освещал лишь его орлиный профиль.

– Ввиду отсутствия ватерпаса, Ватсон, скажите мне: что вы думаете о чердачном окне?

– Что тут можно сказать? Створки прилегают неплотно.

– Именно! А рама едва держится в проеме, и выставить ее при помощи стамески не составит труда. Да и раствор, видимо, был плохо приготовлен – смотрите, ведь он крошится.

– Да уж! Благодаря мастерству британских строителей воры-домушники в наши дни могут обойтись без стеклореза – ведь можно легко вынуть целое окно, вместе с рамой и стеклами.

– А затем вставить обратно. Именно таким образом вор и проник в дом, Ватсон. Но я все-таки не понимаю, как ему удалось забраться на крышу.

Вдруг озадаченное лицо Холмса радостно просияло. Он подбежал к парапету, смахнул рукой свежий снег, сгреб что-то в кулак и сунул в карман.

– Ха, Ватсон! А наш парень – не простая сорока-воровка.

– Пора бы подрезать ему крылышки, – пробормотал я.

– Да, давайте спустимся и поищем его гнездо, ибо я уверен, что пропавшие драгоценности находятся там.