Ребус старого пирата - Борис Бабкин Страница 2

– Вот мы и на родине, Морозов, – вздохнул Евгений и положил руку ему на плечо. – Прощай, Иван.

– Прощай. И спасибо тебе. – Морозов слабо улыбнулся.

– Бросьте оружие, гады! – послышалось вблизи. – Не уйти вам, фашистские прихвостни!

Морозов смотрел вслед сбегавшему в распадок Мирославскому. Пошевельнулся один из четырех солдат. Морозов ударил его по голове прикладом.

– Прости, солдат, – прошептал он и, выпустив очередь в сторону преследователей, вжался в землю. – Под Киевом так по нас немцы били, – простонал он, сунул ствол автомата в рот и закрыл глаза. «Сколько раз представлял себе, что застрелюсь, – думал он. – Но даже предположить не мог, что застрелюсь на Родине». – Послышался топот, и он понял, что к нему бегут несколько человек. – Удачи тебе, Мирославский!.. – Морозов нажал на курок.

Скатившись в узкий распадок, Мирославский замер. Загремели автоматные очереди.

– Живым я не дамся вам, братья-славяне! – Он вытащил «кольт». – Стрелять в вас не буду, все-таки свои. Вы нарушителей ловите, а ведь мы на Аляске захватили самолет и удрали от американских истребителей. Вот так… – вздохнул он. – А я вроде как и погибать права не имею. А что я могу сказать, если возьмете сына расстрелянного в тридцать седьмом врага народа?.. То, что я воевал за вас, вам плевать. Вы меня даже не расстреляете, а в лагерь сунете. В плен, теперь советский, я не пойду, хватит с меня немецкого. Если там надежда была, что придут наши и освободят, то здесь на что надеяться? – Послышался приближавшийся собачий лай. – Это плохо! – Мирославский достал из кармана кисет и вошел в ручей. Пробежав метра три, вернулся. Осторожно поставил ногу на плоский камень, посыпал свои следы порошком из кисета и медленно пошел вверх по сопке.

– Вот тут он в ручей вошел, – проговорил проводник овчарки. – Дальше не пошел, собака след взяла бы.

– Вон в ту сторону двинулся! – увидев сломанные ветки, крикнул один солдат.

– Вперед! – скомандовал старший лейтенант.

– Застрелился, гнида, – усмехнулся капитан. – Видать, столько у него…

– Да что-то непонятно мне, – перебил его старшина. – Он ведь не по нас стрелял, а вверх. Ну чтоб просто…

– Хватит, Харин! – остановил его офицер. – Молчи. Я тебя знаю, поэтому никому ничего…

– Так я тебе, капитан, и говорю! – Старшина усмехнулся в усы. – Неужели ты не понял, что этот мужик…

– Хватит, – повторил капитан, – договоришься, старшина, сам знаешь, какое время сейчас.

– Понял, товарищ капитан.

– Ну что? – спросил капитан подошедших солдат.

– Нет там никого, – ответил один. – Видно было бы, если бы кто зашел в распадок.

– Пошли дальше, – сказал капитан. – И поосторожнее. Опасный он и наверняка вооружен, даже автомат не взял.

– Его живым брать? – спросил кто-то.

– Да, но если попробует сопротивляться, бейте на поражение.

– Из Магадана пришел приказ живыми брать, – напомнил старшина.

– Один застрелился, а второй оказал яростное сопротивление, – усмехнулся капитан. – Я солдатами рисковать не стану. Слышал, что Лугов о нем говорил – ногами бьет, как серпом. Японец, наверное, у них эти приемы отработаны. – Впереди раздались автоматные очереди. Сухо щелкнул револьверный выстрел. – Вперед! – крикнул капитан.

Мирославский, скатившись с крутого пригорка, упал в сухое русло. Увидел метрах в двадцати на склоне сопки двоих солдат и нажал на курок. Пуля просвистела над головами солдат.

– Не воевали юнцы, – вздохнул Евгений и упал за обросший мхом камень, по которому тут же застучали пули автоматных очередей. – Не уйти! – оскалился Мирославский. – А как же это? – Он дотронулся до груди. – Нет уж, великому Союзу не достанется, слишком большую цену я заплатил за это. Деда расстреляли, отец пропал в лагерях. А ведь он верно служил вам, товарищи коммунисты. Может, пристрелить кого? Офицера увижу, буду стрелять на поражение. – Евгений пополз в чащу березняка и тут же провалился в заросшую травой и кустарниками яму. Сильно ударился, но, стиснув зубы, сдержал стон и приставил ствол к виску. Вверху услышал шаги.

– Куда он делся, сволочь?! – спросил кто-то.

– Тут камни и ручей, он по камням ушел, – послышалось в ответ.

– Его, суку, и по ручью пытались достать, – сказал старшина. – А поняли, что он не туда идет, метров через сто. Здорово подготовили его в абвере.

– Через час рассвет, никуда он не денется, – проговорил капитан. – Нужно рассыпаться и прочесать этот склон. Как только что-то заметите, немедленно доложите.

– Только бы не нашли, – прошептал Мирославский. – Но могут, тогда лучше никому, чем коммунистам. – Он снял с шеи довольно большой кожаный пакет. Посмотрев вверх, прислушался и подался вперед. – Тут что-то вроде прохода. – Он пошарил рукой. – Кажется, пролезу.

– Сюда! – послышал крик. Простучал автомат. Ему ответил пистолетный выстрел.

– А это еще кто? – удивился Евгений. Застучали автоматные и пулеметные очереди. Мирославский повесил пакет на шею и пополз по лазу.

– Ушел, сволочь, – недовольно проговорил подбежавший к капитану старший сержант. – Ранил одного и в скалы бросился, потом на сопку взобрался и пропал. Вроде все проверили и оцепление выставили…

– Оцепление, – проворчал старшина. – У тебя девять человек. По скалам лазали минимум четверо, а пятеро что могут увидеть?.. – Он махнул рукой. – Да и время самое, что ни на есть паскудное – и не темно, и не светло. А люди на ногах уже сутки. Так что он и рядом пройдет, не заметят.

Магадан

– В пятом квадрате вполне возможно появление двух беглых из лагеря, – сообщил подполковник НКВД. – Они вооружены. При побеге ранили офицера и забрали пистолет и охотничье ружье. Оба власовцы и…

– Один бандеровец, – поправил его мужчина в штатском.

– Есть мнение, – продолжал подполковник, – что самолет выслан за ними. Эти двое, которые спустились на парашютах, должны…

– Чепуха! – перебил его генерал-пограничник. – На аэродроме в Уэйлсе самолет был захвачен. Ранены двое часовых и один погиб, ему сломали шею. Сведения точные, – увидев, как переглянулись сотрудники НКВД, добавил генерал. – Бежавшего власовца взяли в Одессе. Зэки слышали их разговоры о том, что они попытаются уйти в Штаты. Но я не думаю, что они связаны с перелетевшими границу. Точнее, уверен, что никак не связаны. Скорее всего эти двое были освобождены американцами из лагеря и попали в США. Вы знаете о таких случаях, – обратился он к полковнику НКВД. – Двое пытались вернуться на Родину. Надо было…

– Генерал Трошин! – гневно перебил его полковник. – Вы думайте, прежде чем такое говорить.

– Я всегда думаю, о чем говорю, – ответил генерал. – А вот вы…

– Хватит, Игнат Васильевич, – улыбнулся штатский. – Плохо то, что этих двоих не возьмут живыми. Один застрелился, а второй уж больно ловок, шельма, я даже подумал, не японец ли, – посмотрел он на полковника. – Слишком хорош в драке, а этим японцы отличаются.