Судить будет полночь - Алексей Макеев Страница 2

– Нет, – ответил за двоих Гуров.

– Я на вас очень надеюсь, сынки, – как-то по-отечески сказал генерал, провожая их до дверей.

Уже выходя на улицу, Крячко спросил у Льва:

– И что ты насчет всего этого думаешь?

Гуров пожал плечами, не зная, что и ответить. С одной стороны, он прекрасно понимал, что для генерала Орлова было делом чести раскрыть убийство крестницы, и все происходящее он воспринял как свое горе, а не просто преступление. Но с другой стороны, ему было непонятно, почему бы Пахомову не накрутить хвоста местному РОВД и не заставить раскрыть преступление в кратчайшие сроки. «Хорошо еще, что приходится приступать к этому делу в самом начале, а не переделывать чьи-то ошибки. Остается хоть какой-то шанс быстро выйти на след убийцы», – рассуждал Гуров, пока они подъезжали к его дому.

Решив не бежать впереди паровоза, а разобраться на месте, что да как, Лев решил позвонить своей жене Марии и предупредить ее об отъезде.

– Привет, дорогая! Ты в театре или уже дома?

– До-ома, – протянула Мария и тут же спросила: – А что?

Гуров знал, что и за столько лет их совместной жизни она так и не смогла смириться с его командировками и всегда расстраивалась, когда он уезжал даже на пару дней. Поэтому Лев решил полояльней сообщить ей о том, что ему придется прямо сейчас улететь в Питер.

– Послушай, любовь моя! У меня есть две новости для тебя: одна хорошая, а другая не очень. С какой начать?

– Начни с той, в которой хочешь сообщить мне, почему уезжаешь в очередную командировку, – моментально догадавшись, в чем дело, отозвалась жена поникшим голосом.

Гуров понял, что больше нет смысла ходить вокруг да около, и потому начал, как есть:

– У генерала Пахомова убили единственную дочь, и нам со Стасом поручено в кратчайшие сроки задержать убийцу.

– А что, у них там, в Питере, своих полковников не нашлось? – съязвила Мария, но сразу осеклась: – Извини. А сколько ей лет-то было? Молодая?

– Около тридцати.

– Поздний ребенок?

– Поздний и единственный.

– Да… никому не пожелаешь такого… – протянула Мария. – Ты хоть за вещами заедешь?

– Я уже возле дома, но у меня совершенно нет времени. Хорошо, что ты дома, поможешь мне собраться, – сказал Гуров, уже выходя из машины.

– Я скоро, – сказал он Крячко и направился к подъезду, продолжая разговаривать с женой.

Ей не нравились командировки мужа, но Мария оставалась женой опера, и поэтому, когда Гуров вошел в квартиру, она уже укладывала его вещи в дорожную сумку.

Все сборы заняли не больше пяти минут, и вот уже Лев стоит в дверях и, прижимая к себе Марию, шепчет ей на ухо:

– Я постараюсь вернуться как можно быстрее. Поймаю очередного негодяя и вернусь.

– А потом будут другие негодяи, которых снова придется ловить, и так до бесконечности, – спокойно констатировала Мария, посмотрев на мужа. – Так что не обманывай себя и меня. Это твоя работа.

– Все равно я бы не хотел, чтобы ты расстраивалась, – признался Лев Иванович, прощаясь с женой.

Уже спускаясь по лестнице, он мельком взглянул на часы и понял, что опаздывает. До вылета оставалось меньше часа.

Стас Крячко оказался намного проворнее Гурова. Не прошло и пяти минут, как он уже запихивал свою сумку в багажник казенной «Волги».

– Поехали, поехали! – поторопил он, залезая в салон.

Дорога в аэропорт была еще свободной от пробок, и потому они поспели как раз к регистрации пассажиров. Подхватив сумки, они бросились к стойке, так как им еще надо было отметить свои забронированные места на этом самолете.

Гуров заметил, как изменилось лицо девушки, которая пропускала пассажиров на посадку, когда он сунул ей под нос свое удостоверение. С тех пор как большая часть авиакомпаний перешла в частные руки, к льготным пассажирам относились как к людям второго сорта. Гуров знал это и поэтому относился к ним так же – как белый к неграм.

– Для нас забронировано два места в экономклассе, – немного грубовато сказал Гуров, показывая удостоверение.

– Сейчас посмотрю.

– Вы думаете, что мы можем вас обмануть? – скептически спросил Гуров, заглядывая в список пассажиров.

– Мы обязаны проверять – это наша работа, – искося глянув на него, ответила девушка в синей форме.

Уже в самолете Крячко спросил у Гурова:

– А что ты прицепился к этой девушке там, у турникета?

– Да нечего мне рожи корчить. Вообще страх потеряли! А ты что, в защитники решил податься? – спросил Гуров, усаживаясь на свое место.

– Да нет. Я так…

– Думай лучше о предстоящем деле, – серьезно сказал Лев Иванович.

– Приедем на место – тогда и подумаем, – отмахнулся Стас.

– Ну, тогда отдохни. Сдается мне, что оно будет непростым, – задумчиво сказал Лев и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.

* * *

Когда объявили о посадке, Гуров открыл глаза. Со стороны могло показаться, что он проспал весь полет, но это было далеко не так. Лев думал о предстоящем деле и пытался представить хотя бы приблизительный ход своих действий в Санкт-Петербурге. Конечно, по большей части всегда приходилось отступать от первоначального плана, так как возникали непредвиденные ситуации, но Лев все равно придерживался этого правила, считая, что если не знать последовательности своих действий, то можно запутаться еще в начале любого расследования. Предполагаемые мотивы убийства Вероники выстраивались в очень длинный ряд, но из всех можно было выделить несколько основных. Первый, конечно же, из-за ревности. Какой-нибудь пылкий ухажер не смог справиться со своими чувствами и в порыве ревности убил свою суженую. Подобные шекспировские пьесы разгораются на каждом шагу. И во многих случаях именно так все и происходит: он убивает свою любимую, а потом, придя в себя, начинает кусать локти. Второй: убийство с целью ограбления. Домушник залезает в квартиру к Веронике и начинает складывать добро в сумку. Тут появляется хозяйка, и домушник решает оглушить ее и скрыться, но, не рассчитав удар, убивает дочку генерала. Нельзя также отметать и такую возможность, что этим убийством кто-то хотел надавить на генерала Пахомова, работающего в министерстве. Сейчас все чаще стали всплывать подробности дел, которые творятся в подобных ведомствах. Если это именно так, тогда искать убийцу просто бесполезно, ведь в политических играх все делается на высшем уровне, в том числе и заказные убийства. «В любом случае нужно будет проверить все версии», – решил Гуров, выходя из самолета.

Санкт-Петербург встретил их своей отвратительной погодой. Холодный ветер и моросящий дождь наводили на мысль, что по каким-то причинам их самолет приземлился не в Северной столице, а в Лондоне. Еще с трапа Гуров заметил черную «Волгу», стоящую прямо на посадочной полосе.