Сыщик Галилей - Кэйго Хигасино Страница 2

«Что еще за красная нитка?» — подумал Кусанаги, отходя.

На месте происшествия вокруг черного пятна стояло несколько человек. Среди прочих и непосредственный начальник Кусанаги — инспектор Мамия.

— Извините за опоздание, — поспешил к нему Кусанаги.

— Добро пожаловать. — Мамия слегка кивнул. Коренастый, плотный, с короткой шеей. Лицо добродушное, но в глазах — жесткость. По характеру не столько полицейский, сколько чиновник, старательно выполняющий порученную работу.

— Возгорание?

— Пока еще не совсем ясно.

— Бензином пахнет. — Кусанаги повел носом.

— Вероятно, загорелось что-то в пластмассовом баке.

— Пластмассовый бак? Откуда он здесь?

— Понятия не имею. Сам посмотри! — Мамия ткнул пальцем в сторону края мостовой.

Там действительно валялся бак для хранения керосина.

Он прогорел сбоку и сильно расплавился, почти совсем потеряв форму.

— Судя по тому, что мне рассказали о потерпевших, все не так просто. Кажется, здесь произошло что-то из ряда вон. Ничего не понятно. — Мамия покачал головой.

— Кто потерпевшие?

— Молодые люди, под двадцать, пятеро, — сказал Мамия и быстро добавил: — Один погиб.

Делавший записи Кусанаги поднял глаза.

— Сгорел?

— Ну, в общем, да. Он оказался ближе других к баку.

Подавив в себе неприятное чувство, Кусанаги продолжил делать записи. Уж пора бы, казалось, привыкнуть, но каждый раз, когда приходилось сталкиваться со смертью, ему становилось не по себе.

— Давай-ка походи по округе, расспроси. Со всем этим шумом наверняка многие еще не спят. Вон, посмотри, кое-где горят окна, туда и иди.

— Слушаюсь. — Кусанаги огляделся по сторонам.

Его внимание сразу же привлек жилой дом, стоящий на углу улицы. В нескольких окнах еще горел свет.

Дом — ветхий, двухэтажный, несколько дверей выходят прямо на улицу. Балконы, видимо, расположены на противоположной стороне. С этой стороны окна были только у угловых квартир. Место происшествия можно увидеть лишь из квартир, расположенных в северо-восточном углу.

Подходя к дому, Кусанаги заметил молодого человека, собирающегося войти в квартиру на первом этаже, как раз в северо-восточном углу. Он уже достал из кармана ключ и вставил в отверстие замка.

— Извините! — окликнул его Кусанаги.

Юноша обернулся. На вид — двадцать с небольшим. Высокий, в серой, похожей на рабочую форму одежде. В руке — белый пакет, вероятно, ходил в магазин.

— Вам известно, что совсем недавно рядом с вашим домом произошел пожар? — спросил Кусанаги, представившись, и показал в сторону автобусной остановки.

— Конечно, знаю. Такое трудно не заметить.

— Вы находились в квартире? — Кусанаги взглянул на дверную табличку с номером 105.

— Ну да, — сказал юноша.

— Было что-нибудь необычное, когда это случилось? Например, сильный шум? Может, вы что-то видели?

— Даже и не знаю, что сказать. — Юноша покачал головой. — Я смотрел телевизор. Помню только, что эти кретины там здорово горланили.

— Вы имеете в виду парней на мотоциклах?

— Да, — сказал юноша, слегка поморщившись. — Откуда они только взялись? Постоянно орут, и в два часа ночи, и в три. А ведь у нас такой хороший, тихий район…

По его сжатым губам было видно, что он с трудом сдерживает накопившуюся за многие дни ярость.

«Вот их Господь и покарал», — чуть не сказал Кусанаги, но удержался. В его устах эти слова прозвучали бы слишком жестоко.

— Им никто не делал замечания?

— Замечания? Ну, вы скажете! — Юноша пожал плечами и усмехнулся. — В наше-то время? Никто и носа из дома не покажет.

Кусанаги кивнул, соглашаясь.

— Из вашей квартиры видно место, где это произошло?

— В принципе видно, должно быть видно, но… — Юноша замялся.

— В чем дело?

Вместо ответа он открыл дверь.

— Входите, сами увидите.

Воспользовавшись приглашением, Кусанаги заглянул в квартиру. Не считая кухни, она состояла всего лишь из одной комнаты. Мебель, имевшаяся в распоряжении жильца, ограничивалась кроватью, стеклянным столиком и книжными полками. На столике стоял беспроводной телефон, и Кусанаги подумал, что в такой халупе стационарные телефоны, скорее всего, не предусмотрены. Книжные полки были набиты не столько книгами, сколько видеокассетами и всяким барахлом.

— И где же окно?

— Там, за ними, — юноша махнул рукой в сторону громоздящихся полок. — Ставить некуда. Пришлось пожертвовать окном.

— Сочувствую.

— Зато благодаря этому шум с улицы не так слышен.

— Кажется, это ваше больное место.

— Как у всех, кто здесь живет.

— Да уж, наверно. — Кусанаги задержал взгляд на наушниках, подключенных к телевизору. Вероятно, пользуется ими, чтобы не мешал шум с улицы. В таком случае, вряд ли он мог услышать что-либо необычное.

— Спасибо за сотрудничество, — сказал Кусанаги. Обычная форма вежливости, даже когда никакого урожая.

— Подождите, — сказал юноша, — вы пойдете в двести пятую квартиру?

— Двести пятую? Ту, что над вами? Да, как раз собирался.

— Понятно… — Юноша явно что-то хотел сказать.

— В чем дело?

— Видите ли… — Юноша смущенно замялся. — Там живет парень, Маэдзима, он не говорит.

— Не говорит? В каком смысле?

— Не может говорить. Проблемы с речью. Ну, немой.

«Этого еще не хватало!» — подумал Кусанаги. Хорошо, что предупредил. Иначе оказался бы в дурацком положении.

— Хотите, пойду с вами? — предложил юноша. — Мы с ним в хороших отношениях.

— Вас это не затруднит?

— Ничего. — Уже вошедший было в квартиру юноша вновь надел спортивные тапочки.

Любезного молодого человека звали Такио Канэмори. По его словам, у живущего в двести пятой Итиноскэ Маэдзимы, несмотря на проблемы с речью, со слухом было все в порядке.

— Слышит еще лучше, чем мы, — сказал Канэмори, поднимаясь по лестнице с ржавыми перилами. — Его тоже наверняка уже достала эта шумная компания.

Как только постучали в двести пятую квартиру, дверь открылась и в проеме показалось бледное лицо. Помоложе Канэмори. Острый подбородок, впалые щеки.

Кажется, Маэдзиму успокоило то, что одним из ночных визитеров был Канэмори. Все же в глазах, устремленных на Кусанаги, читалась настороженность.