Цена познания - Юрий Алкин Страница 2

Анкета оказалась под стать тому, что я видел и слышал в этом месте до сих пор. Первый лист был достаточно стандартным — имя, дата рождения, адрес, телефон, семейное положение, образование и прочие атрибуты солидного вопросника. Впрочем, для солидного вопросника тут не хватало одной немаловажной детали, а именно — названия заведения, для которого эта информация предоставляется. Начиная со второго листа, документ стал напоминать анкету, заполняемую на первом приеме у врача. Причем у очень дотошного врача весьма широкого профиля. Перенесенные операции, хронические заболевания, история болезней в семье, принимаемые лекарства, аллергии, потребление алкоголя, курение, употребление наркотиков… Чем дальше я продвигался, тем более странные вещи интересовали моих загадочных работодателей. На восьмой странице меня спросили о наличии больших родимых пятен и шрамов. На десятой — о сексуальной ориентации. На одиннадцатой — о видах спорта, которыми мне приходилось заниматься. Затем пошла психология. «Ваш тип темперамента? Склонны ли вы к спорам? Подвержены ли вы вспышкам гнева? Способны ли вы затеять драку? Если да, то как часто вам приходилось это делать? Легко ли вы адаптируетесь в новом коллективе? Посещаете ли вы предсказателей будущего?» Еще через несколько страниц вопросы стали совсем уже странными:

«1. Просыпаетесь ли вы по ночам? Если да, то как часто?

2. Снятся ли вам кошмары? Если да, то как часто?

3. Обращались ли вы когда-либо за помощью к психоаналитику?

4. Боитесь ли вы темноты?

5. Бывают ли у вас приступы беспричинного страха?

6. Участвовали ли вы в войнах?

7. Боитесь ли вы замкнутого пространства?

8. Умер ли кто-либо из ваших близких в то время, когда вы были младше пятнадцати лет?

9. Появлялось ли у вас когда-либо желание совершить самоубийство?»

Пока я добросовестно отвечал «нет» на все вопросы, у меня стало возникать впечатление, что я добровольно стараюсь попасть в Иностранный легион. Я отмел эту мысль как полнейший абсурд, но чем дальше я продвигался, тем невероятнее становились мои версии. Под конец я даже стал подозревать, что заполнение этой анкеты и является моим участием в исследовании. Но было маловероятно, чтобы хоть один здравомыслящий человек стал бы платить такие деньги за столь простую, хотя и загадочную работу. Последний вопрос выглядел особенно странно:

«Как часто вы думаете о смерти?

1. Почти непрерывно.

2. Несколько раз в день.

3. Примерно один раз в день.

4. Примерно один раз в неделю.

5. Примерно один раз в месяц.

6. Только когда вы узнаете о чьей-то смерти.

7. Никогда».

После пяти минут размышлений я обвел цифру 4. По-моему, только полный идиот мог бы честно выбрать номер 7.

Заполнив анкету, я положил ее в ящик, вернулся на свое место и стал ждать. Через некоторое время из двери вышел невысокий человек, молча оглядел всех присутствующих и, забрав ящик, ушел. Еще через минуту он принес обратно пустой ящик и опять удалился. Я огляделся. Большинство кандидатов, заполнивших анкеты, откровенно скучали. Некоторые тихо переговаривались между собой. Осматривая комнату, я случайно встретился глазами со своим соседом — смуглым черноволосым пареньком с зализанными волосами. Заметив мой взгляд, он вдруг пододвинулся ко мне и, кивнув головой в сторону двери, спросил:

— Знаешь, что это за контора?

— Нет. А ты? — в свою очередь спросил я.

— И я не знаю, — ответил он. И, оглядевшись, прибавил с хитрой улыбкой: — Но догадываюсь. Про такую организацию — ДВБ, слыхал?

Я кивнул. Кто же не слышал о Дирекции Внешней Безопасности? Парень ухмыльнулся.

— Знаем мы эти социологические исследования. Поэтому и вопросы такие — без железных нервов там делать нечего.

Он вдруг хихикнул и толкнул меня локтем в бок.

— А платят-то они неплохо. Да и научат многому. Только бы попасть.

Я вспомнил квадратную челюсть бритоголового и нашел эту версию не менее правдоподобной, чем свои собственные. Я уже собирался поделиться с ним своими соображениями, но в этот момент отворилась дверь, и невысокий человек, высунув голову, позвал:

— Франсуа Саваж.

Мой сосед поднялся и, заговорщицки подмигнув мне, скрылся за дверью. Я остался один и с тоской подумал о том, что мог бы взять с собой книжку. В течение следующего часа вызвали еще несколько человек. Группа кандидатов редела. Обратно не возвращался никто, приток новых людей почему-то закончился. Я продолжал строить различные теории и изнывать от скуки. Наконец прозвучало мое имя, и вслед за невысоким человечком я прошел в дверь.

Картина, представившаяся мне в соседней комнате, сильно напоминала сцену из какого-то фильма. За длинным столом восседала комиссия: двое мужчин и одна женщина. Сбоку, склонившись над стопкой исписанных анкет, пристроился мой низенький провожатый. Перед столом одиноко стоял железный стул, видимо, предназначенный для кандидатов. Сидевший в центре бородатый мужчина с холеным лицом указал на стул и сказал глубоким голосом:

— Садитесь.

Я сел. Вся троица молча уставилась на меня. Я уже стал привыкать к такой встрече. Выдержав полуминутную паузу, бородатый попросил:

— Расскажите нам немного о себе.

Мой рассказ заинтересовал их настолько, что уже при первых звуках моего голоса они начали переглядываться между собой. Женщина проговорила вполголоса:

— Действительно, Виктор прав.

Бородатый одобрительно кивнул, видимо, тоже соглашаясь с мнением неизвестного мне Виктора. Когда я закончил, на меня обрушился шквал вопросов, по своей странности сильно напоминавших те, что были в анкете. Что их только не интересовало! Они спрашивали о моих привычках, литературных вкусах, распорядке дня, перенесенных болезнях, родственниках, музыкальных пристрастиях, хобби, друзьях, почему-то снова о боязни темноты и о многом-многом другом. Потом они принялись демонстрировать картинки, в которых я узнал тесты Роршаха. Ознакомившись с ассоциациями, которые у меня вызывали эти черные кляксы, они задали еще несколько вопросов о моем отношении к религии и наконец успокоились.

Вслед за этим допросом с пристрастием последовала вежливая просьба выйти в соседнюю комнату. Там меня встретил человек в белом халате с высокомерным равнодушным лицом. Видимо, не удовлетворившись моими ответами в анкете (а может, просто не доверяя им), он потребовал, чтобы я снял рубашку, и приступил к тщательному медицинскому осмотру. Когда я спросил, с какой целью это делается, он посмотрел на меня поверх очков и недовольно сообщил: «Так надо». После такого дружеского диалога осмотр прерывался только короткими фразами: «Повернитесь», «Глубокий вдох», «Вытяните руки». Чувствуя холодное прикосновение стетоскопа, я мысленно спрашивал себя, куда меня занесло и не пора ли покинуть это странное место, пока не поздно. Но так как на эти процедуры было уже потрачено полдня, надо было, по крайней мере, узнать, что мне предложат. Через несколько минут после окончания осмотра меня позвали обратно. Бородатый председатель тем же величественным жестом предложил садиться и, скрестив руки на груди, забасил: