Ей прописали смерть - Юлия Алейникова Страница 2

Катя шагала по заснеженной, заваленной сугробами аллее парка. Всю последнюю неделю как на заказ установились морозы, и она в который раз порадовалась, что захватила с собой пижаму, шерстяные носки, три теплых свитера и подаренный бабушкой старомодный оренбургский платок. Испытание лекарства для похудения проходило за городом, в маленьком, заброшенном пансионате, некогда принадлежавшем какому-то предприятию, а теперь пытавшемуся выжить в одиночку. Старые деревянные рамы в номерах, заклеенные и законопаченные ватой, продувались насквозь, и Катя с соседками по комнате приспособилась завешивать окно на ночь покрывалом, чтобы к утру окончательно не замерзнуть. Кормили их как в старые добрые времена, борщами, щами и столовскими котлетами. Кроме двенадцати человек тестовой группы, врача, курировавшего состояние их здоровья, и нескольких человек персонала, в пансионате не было ни души. Каждое утро сторож расчищал главную аллею, ведущую к воротам, а худеющие дамы протоптали в парке несколько узких, утопающих в сугробах тропинок, по которым и прогуливались от скуки после завтрака. Развлечений в пансионате только и было что прием пилюли, сдача крови да старенький цветной телевизор в холле.

Катя сперва удивилась, почему большая фармацевтическая компания привезла их в столь заброшенное, непрезентабельное место. Но Света – соседка по комнате – объяснила, что лишние деньги тратить никому неохота, даже большой компании. А проверить действие лекарства на подопытных можно и здесь.

Света была Катиной ровесницей и, честно говоря, на Катин взгляд, избытком веса не страдала. Была она просто слегка сдобной, и это ее ничуть не портило. Но Света собиралась замуж, свадьба планировалась через полтора месяца, званы на нее были сто человек народу, все бывшие друзья и подруги, и Светка с маниакальной настойчивостью решила довести себя до состояния супермодели на зависть планеты всей. Кате Светкины проблемы были чужды и непонятны. Она очень хотела замуж за остеопата, но вот устраивать пьяное гульбище с тамадой во главе в ее планы никогда не входило. В крайнем случае скромный банкет в ресторане для узкого круга друзей.

В пансионате они сидели уже третью неделю, дурея от скуки, и за это время обсуждение свадеб и женихов превратилось для подружек в привычное занятие. Катя так часто обсуждала, как бы она хотела устроить свою дальнейшую жизнь, что уже и сама начала верить, что у них с Александром Вадимовичем что-то есть, или, во всяком случае, намечается. Лена, их третья соседка по комнате, парня тоже не имела, но с удовольствием фантазировала, получая от этого не меньше удовольствия, чем остальные. Прочие участницы программы были старше девушек и тоже разбились на группы по интересам. Все вместе собирались только во время трапезы и вечером в холле посмотреть «Интернов» и какой-нибудь фильм по телику. В пансионате даже Интернета не было!

Три недели текли медленно, ужасно скучно, а потом вдруг взяли да и закончились. Как-то неожиданно, вдруг – и Катя уже стояла в холле с сумкой и ждала, когда Светка отклеится от своего Кирюхи и они вместе поедут в город. Кирилл прибыл за невестой на машине и обещал подвезти девчонок до самого дома.

Сколько ее не было дома? Всего три недели, а такое впечатление, что полгода, не меньше. Катя входила в свою квартиру новым человеком. Трепеща от предвкушения, она разделась, специально не глядя в зеркало, оставила сумку в прихожей, прошла в комнату, вдохнула наполненный солнечными пылинками воздух, какой-то неведомый на вкус, словно она вдыхала не пылинки, а частички своей новой неизвестной пока жизни, и распахнула шкаф. Закусив нижнюю губу, Катя раздвинула вешалки и вытащила болтавшийся долгие годы в шкафу летний сарафан. Она никогда в жизни не могла в него влезть, как ни старалась. Мама купила его на распродаже в крутом магазине. Взяла самый большой размер, а Катя не влезла. И вот теперь настал момент истины. Катя сбросила с себя свитер, толстую зимнюю юбку, шерстяные колготки и, боясь глубоко дышать, ступила в расстегнутый вырез ногами. Стремительное движение руки, и молния, длинная, до середины спины, легко скользнула вверх, облекая Катю в вожделенный сорок восьмой размер. Легко, свободно, почти с запасом. Визжа от восторга как молодой поросенок, она бросилась в прихожую к зеркалу и жадно впилась глазами в свое отражение.

– Ух ты! – От волнения Катина грудь вздымалась, как крутые валы на картинах Айвазовского. – Похудела!

Из всей группы Катя похудела больше всех. Все привезенные ею в пансионат шмотки ко времени отъезда болтались на ней как на вешалке, а весы утвердительно сообщали о потере целых восьми кило. Катя буквально таяла на глазах, на зависть остальным участницам. Те потеряли в среднем от двух до четырех килограммов и испытывали нешуточное разочарование. Зато Катя была на седьмом небе. Вот теперь пришло время осуществить ее давнюю заветную мечту. И Катя, не разбирая сумки, снова натянула колготки, вытащила из шкафа бесформенную трикотажную юбку на резинке, которая, по крайней мере, не сваливалась с нее, и, прихватив сумочку, рванула в центр, по магазинам. Теперь ей доступно все! Платья в обтяг, полупрозрачные блузки, мини-юбки, джинсы стрейч, все, что душе угодно! А послезавтра уже на работу! И тут Катино сердце сделало стремительный скачок, а потом, сладко заныв, заставило хозяйку затрепетать и покрыться румянцем. Что-то скажет Александр Вадимович, Саша, когда увидит ее? Фантазии были самые смелые. Вероятно, сказались свежий воздух, долгое время, проведенное в обществе Светы, и резкая перестройка организма с потерей веса.

Катя стояла на перекрестке возле метро, ожидая зеленого сигнала светофора, когда чья-то сильная рука развернула ее на девяносто градусов.

– Катька, Плотникова! Ты, что ли?

Катя, несколько очумевшая от бесконечных примерок и совершенно вымотанная беготней по магазинам, обвешанная кучей пакетов, вяло взглянула на хозяйку бодрого пронзительного голоса.

– Привет, – без энтузиазма отозвалась она, узнав свою бывшую одноклассницу Амалию Змеюкину.

– Как жизнь? Откуда идешь? Из магазинов? Купила что-нибудь? А я на работу бегу. – Катя, лет пять не видевшая Змеюкину, сперва растерялась от подобного напора, но потом, вспомнив, с кем имеет дело, расслабилась и покорно пошла через дорогу, влекомая не перестающей тарахтеть Амалией. – Я адвокатом работаю в юридической конторе. Закончила юрфак, у меня сейчас серьезное дело на руках, через десять минут встреча с клиентом, так что болтать долго не смогу. А у тебя как? Работаешь или так болтаешься? Ксюха Захарова уже бебика родила, теперь с коляской бегает. А у тебя-то как? – резко затормозила Амалия, видимо сообразив, что собеседник как-то подозрительно помалкивает. Она снова развернула Катю к себе и теперь крайне внимательно уткнулась в нее своим остреньким, конопатым носом.

– Нормально у меня, работаю бухгалтером в крупном, жутко элитном медицинском центре, – гордо заявила Катя, чтобы у Амалии не возникло поводов думать, будто Катина жизнь не удалась. – Только из отпуска вернулась, вот решила по магазинам пробежаться. – И Катя для пущей наглядности потрясла яркими пакетами.