Пассажир без багажа - Анна Малышева Страница 2

– В поездке все быстро выяснится, – уговаривала она Варю. – Или все наладится, или вы окончательно разругаетесь.

– Да мы и не ругались!

– Ну, так будете, если запустите это дело! – убежденно сказала она. – Почему бы вам не скатать в Питер? Деньги найдутся?

– Вообще-то да, но мы весь год копили деньги, чтобы отремонтировать дачу, – неуверенно ответила Варя. – Хотели провести в домик воду, сделать нормальный туалет…

– Да плюнь ты на этот туалет! – возмутилась Кристина. – Смысл жизни в нем заключается, что ли? Проведете эту воду, а через неделю разбежитесь – вот и вся радость! Ничего, еще годик ведрами ее потаскаете, с колонки, зато отдохнете в Питере, как люди. Ведь пашете, головы не поднимая! Ох, я бы хоть сейчас все бросила и поехала… Но детей девать некуда. Мама нянчится со своим ревматизмом, куда ей бегать за моими бандитами. А вам-то что? Детей нет. Бери билеты, и езжай!

Только через несколько дней Варя решилась предложить мужу съездить куда-нибудь отдохнуть. Тем более что у него скоро оплаченный отпуск, а она может взять дней десять без содержания… Он неожиданно оживился – таким она его давно не видела. «Питерский» план Андрей принял с энтузиазмом. Сам съездил на вокзал и взял билеты на «Красную стрелу». По телефону забронировал двухместный номер в гостинице «Октябрьская». Обратные билеты было решено покупать уже на месте – глядя по обстановке. Вдруг им захочется остаться подольше…

Варе уже казалось, что все наладится. Андрей проверял свой любимый фотоаппарат, закупал пленку, строил какие-то планы… Впервые за много дней заметил, что именно ест на ужин, и похвалил борщ. Еще накануне он бы не отличил его от пресной овсяной каши. И в Питере в первые два дня все было хорошо – чудесная погода, чистенький гостиничный номер и такой душистый крепкий кофе в маленьких уличных кафе, какого в Москве не найдешь и в ресторане… А на третий день впервые пошел дождь. Варя долго одевалась для прогулки под зонтиком, оживленно болтала, смеялась, а обернувшись к мужу, обнаружила, что он лежит на своей кровати с открытыми глазами и снова ее не слышит…

Кристина как в воду смотрела. В тот же вечер они начали скандалить, и следующая неделя вместо отдыха принесла им ад… Если Варя хотела ехать в Павловск, Андрей желал погулять в Летнем саду. Если она соглашалась пойти в Летний сад, неожиданно оказывалось, что ему больше всего по душе остаться в номере и посмотреть футбол. Причем было ясно, что эту отговорку он придумал только что. Варя даже проверила его. Оделась, вышла из номера, а через пятнадцать минут неожиданно вернулась. И увидела, что он и не думал включать телевизор. Андрей поднял голову с подушки, удивленно посмотрел на нее… Она повернулась на каблуках и молча вышла. В Павловске она в тот день все-таки побывала. Но мраморные статуи и белые павильончики то и дело задергивались мутной пеленой, и тогда она поспешно вытирала глаза. Вечером было тягостное и бесплодное выяснение отношений. Говорила, как всегда, только она. Муж отделывался или молчанием, или односложными ответами.

– Я что – противна тебе? – спрашивала Варя.

– Нет, с чего ты взяла?

– Я вижу, что противна! У тебя кто-то есть? У тебя что – любовница в Москве осталась?

– Нет!

– Тогда в чем дело? Может, ты заболел?

– Перестань!

– Все, я развожусь!

В ответ на это он всегда молчал. Варя чувствовала себя униженной. Ну, сказал бы «да», в конце-концов! Или уж «нет»! Она бы хоть знала, чего он хочет! Но это молчание… Будто ей не стоит отвечать. Будто с ней невозможно серьезно поговорить. Будто она – его жена – пустое место…

Но окончательное решение о разводе она приняла сегодня, узнав, что Андрей и не подумал купить обратные билеты. Испортил ей отдых! Даже не подумал извиниться! Даже не предложил сбегать в кассы и купить билеты самому. Послал ее. Впрочем, нет. Даже не посылал. Ему на все было наплевать, на нее – в первую очередь. Она возвращалась в гостиницу, чувствуя странное оживление – после такого-то тяжелого дня… «Наконец-то я решилась, – думала она, входя в лифт, нажимая на кнопку четвертого этажа. – Теперь будет легче… Ничего, разводятся же люди, и живут потом прекрасно. Взять ту же Кристину… Главное – ни с кем не советоваться. Отговорят. И отец с мамой тоже будут против. И на работе удивятся. И соседи не поймут. Боже, почему я всегда думаю, что скажут люди, почему слушаю дурацкие советы? Наверное, потому, что сама не знаю, чего хочу. А теперь знаю. Я не хочу больше с ним жить! К черту все! Почти десять лет прожили, и хватит!»

Варя прошла по бесконечным коридорам. Потертое ковровое покрытие на полу заглушало звуки ее шагов. Наконец, вдали показалась освещенная настольной лампой стойка портье. Дежурила уже другая женщина. Она смотрела телевизор с приглушенным звуком. Не доходя до нее, Варя повернула налево и стукнула в дверь своего номера. Муж не ответил. Она нажала ручку двери, и обнаружила, что он не заперся. В номере было темно. Она включила свет и заглянув в комнату, увидела, что Андрей лежит на постели в той же позе – как будто за несколько часов даже не пошевелился.

– Как ты можешь спать с открытой дверью? – спросила она, устало опускаясь в кресло. – Я купила билеты. Да открой глаза, наконец! Мне нужно с тобой поговорить.

Он шевельнулся, прикрыл лицо ладонью, жмурясь от яркого света.

– Который час? – вяло спросил он. – Боже мой, как тут жарко…

Она включила ночник над своей постелью, погасила верхний свет, распахнула окно. В комнату ворвался ветер с Балтики и шум оживленного перекрестка. Этот шум доводил ее до помешательства в первые ночи. Здесь, на пересечении Невского и Лиговского проспектов, движение не затихало даже в самое глухое время. А в четыре часа утра слух начинала терзать поливальная машина, которая с визгом описывала бесконечные круги вокруг обелиска в центре площади.

– Нам нужно поговорить, – повторила она, усаживаясь на свою постель. – Ты слушаешь меня? Я решила с тобой развестись.

Она так часто повторяла эту фразу в последние дни, что теперь это не произвело на Андрея никакого впечатления. Он решил, что жена решила начать очередной скандал и прикрыл глаза. Варя вздохнула:

– Это тебя не волнует?

Молчание.

– Может, ты мне не веришь?

Молчание. Проклятое молчание! Она пожала плечами, встала, не торопясь, разделась и ушла в ванную. Приняла горячий душ. Расчесала длинные, потемневшие от воды волосы. У корней они успели стать каштановыми. Варя подумала, что как только приедет в Москву, сразу подкрасится. Нет, сначала все-таки подаст заявление на развод. Это она сделает в день приезда. Немедленно.

Ей хотелось есть. Она открыла холодильник, сделала себе бутерброд с сыром, налила ледяного соку. Включила телевизор. Старенький «Рекорд» ловил две немецкие волны – по одной круглые сутки показывали спорт, другая была музыкальная. Варя жевала бутерброд и с подчеркнутым интересосм наблюдала за прыжками в воду с трамплина. «Ни слова ему больше не скажу, – решила она. – Достаточно унижений. В Москве все узнает. Только бы выдержать, пока нас не разведут. Да, а как же быть с квартирой? Придется что-то решать…» В конце-концов она решила, что разменивать двухкомнатную «хрущевку» – это уж слишком. Муж зарабатывает неплохо. У него есть дача, пусть забирает ее себе, и делает с ней что хочет. Как-нибудь перебьется. «Наверное, он не будет скандалить из-за квартиры, – думала она, наблюдая за тем, как врезается в воду широкоплечая немка с решительным загорелым лицом. – Он не жадный. Уж этого про него не скажешь… Ну теперь мне плевать на его достоинства. Может, их немало. Только мне они не нужны.»