Закон жанра - Владимир Колычев Страница 2

Через месяц они были приняты в детскую труппу. И у Ярослава началась актерская жизнь. Летние каникулы закончились, но театр остался. Теперь это был его дом...

А через девять месяцев снова долгие каникулы. Уже не надо разрываться между школой и театром. Времени навалом. Снова можно хоть каждый день ходить в кино.

Ярослав уже большой. Двенадцать лет как-никак. В шестой класс переходит. И Юрик тоже вырос. И не только в годах. Рослый он. Метр пятьдесят восемь. На семь сантиметров выше Ярослава... Да, ему хорошо. А Ярославу не очень. Ему тоже бы хотелось быть высоким. Но, увы...

Сегодня они снова ходили в кино. Была премьера, «Пираты ХХ века». Класс! Домой они с Юриком возвращались под впечатлением.

– А классно он его! Тот ему кия-я! А наш – бац-бац!..

Юрик брызгал слюной, махал руками. В общем, вел себя шумно. Но сразу заглох, едва услышал знакомый голос.

– Эй, чуваки! А ну сюда!

Целый год Ярослав не встречал этого паренька. Все те же штаны, все та же кепка. Ростом он, правда, побольше стал. Но вряд ли выше Ярослава. Про Юрика и говорить нечего. Впрочем, недостаток роста не мешал этому пареньку смотреть на них сверху вниз.

Ярослав узнал его сначала по голосу. Остановился, замер на мгновение – нужно было войти в образ. Резко развернулся к нему лицом, изобразил небрежную ухмылку. И такой же небрежной походкой подошел к нему. И Юрик тоже весь подобрался, взгляд остекленел.

– Чего тебе? – с наигранным презрением смотрел на паренька Ярослав.

Он играл роль главного героя из фильма «Подранки». Дерзкий, не по годам взрослый пацан послевоенной поры.

– Бабки гони! – как-то не очень уверенно потребовал паренек.

Его взгляд уже не казался таким сильным и жестоким, как в прошлый раз. Может быть, потому, что Ярослав уже умел владеть собой. Мимика лица, жесткая пластика движений, напускная грозовая туча в глазах...

– А ху-ху не хо-хо? – ухмыльнулся Ярослав.

– Чо ты сказал? – скривился пацан.

– Греби отсюда, я сказал!

Как часто он мысленно встречался с этим пареньком. Как часто произносил эту фразу вслух перед зеркалом. И надо сказать, сейчас он сумел подать ее под острым соусом. Паренек внутренне дрогнул.

– Ты за базаром следи! – рявкнул он.

Но в его голосе не было металла. И взгляд поплыл...

– Да пошел ты! – презрительно скривился Ярослав.

Он небрежно повернулся к противнику спиной и твердой походкой направился к дому. Рядом с видом победителя вышагивал Юрик.

– Ну, ну... – зло прошипел за спиной шпаненок.

Но его уже никто не боялся... А зря...

Через день Ярослав и Юрик снова возвращались из кино. «Пираты ХХ века» – крутой фильм, его можно смотреть и пять, и десять, и сто раз... Только вот карате по этому фильму не выучишь. И врагов с криком «кия» будешь крушить только мысленно...

А сегодня нужно было сражаться реально. И все из-за того же пацана... На этот раз он сам подошел к ним. Предложил отойти в сторонку. Ярослав уже успел войти в образ лихого парня и не хотел из него выходить. Поэтому он пошел за шпаненком и Юрика за собой потянул.

А в сторонке их уже ждали. Два обормота их возраста. Ножей у них не было, шипованных кастетов тоже. Зато были крепко сжатые кулаки. Ярослав даже испугаться не успел, как оказался на земле. Из глаз сыпались искры. А рядом опустился Юрик. Они оба поднялись, но тут же оказались под градом ударов...

Домой они возвращались в скверном расположении духа. Опухшие губы, под глазами синяки.

– Актерское мастерство, актерское мастерство! – возмущался Юрик. – Ерунда это все!.. На бокс лучше бы записались...

– А еще лучше карате, – решил Ярослав.

– Точно, карате! Как Салем из «Пиратов». Кия-я!!!

Возможно, по праздности желания эта идея не нашла бы своего реального воплощения. Но ссадины и синяки послужили надежным стимулом. И через два дня Ярослав и Юрик обивали пороги детской юношеской школы, где была секция карате.

Тренер смотрел на них с пониманием.

– Обидчиков наказать хотите? – мягко спросил он.

– Хотим, – признался Ярослав.

– Тогда вы обратились не по адресу! – отрезал тренер. – Я не готовлю мстителей. И драчунов тоже...

– А-а...

– Карате-до – это закалка духа и философия жизни. Карате-до – это наука побеждать. Начиная с самого себя...

Он говорил недолго, но проникновенно. Ярослава проняло, Юрика тоже. Они уже не хотели мстить обидчикам. Они хотели просто стать смелыми мужчинами, сильными духом и телом...

Занятия начались с началом учебного года. Наплыв в секцию был колоссальным. После «Пиратов» владеть приемами карате хотела вся мальчишеская Москва. Но после месяца занятий зал опустел наполовину. Еще через два месяца осталась четверть.

Ярослав с Юриком тоже были разочарованы. Они-то думали, что им придется махать руками-ногами, с криками «кия» прыгать друг на друга. Но до этого, оказывается, было далеко. Общефизическая подготовка, изнуряющее стояние в боевой стойке, растяжка. И плюс занудная философия восточных единоборств. Но у них терпения хватило. Они продолжали посещать занятия. Правда, ради этого Юрику пришлось завязать с театром. А вот Ярослав показал характер.

Он продолжал разрываться между школой, искусством и спортом. Это сказалось на успеваемости. Но конфликт вспыхнул из-за поведения.

Это случилось в ноябре восьмидесятого года. Ярослав гостил у своего двоюродного деда на даче. Они смотрели телевизор. Парад на Красной площади, Мавзолей, Леонид Ильич Брежнев. Живая мумия. Рассеянный взгляд, вялые движения.

– Во, Леня стоит, – пренебрежительно усмехнулся дедуля. – И Мавзолей его...

– Почему его? – не понял Ярослав.

– А ты любую книжку возьми и увидишь, что буква «е» пишется как «е». А на Мавзолее что написано? «Ленин». Значит, Ленин Мавзолей, улавливаешь?

Ярослав уловил. Но своим еще по-детски наивным умом все же понял, что делиться этими знаниями ни с кем не следует. Понял, но... В школьной библиотеке делали стенгазету, посвященную праздничной демонстрации. Естественно, на нее наклеили снимок Брежнева. Мавзолей, «Ленин», поднятая рука...

– О, Леня! – проходя мимо, небрежно бросил он.

– Как ты сказал? – взвилась библиотекарша.

Маленькая пучеглазая женщина мертвой хваткой вцепилась в его руку.

– Как ты сказал, мерзавец? – повторила она.

Ярослав почему-то решил, что с ее губ сейчас начнет капать пена.

– А что я сказал? Я Леню увидел... Леню Зайцева, – нашелся Ярослав.

– Не ври! Не было здесь никакого Лени Зайцева. Ты нашего дорогого и уважаемого Леонида Ильича обозвал. Да как ты посмел, чудовище!..