Два лица Пьеро  - Анна Данилова Страница 2

Когда их познакомили, ему было пятьдесят пять, а ей всего девятнадцать. Брак настолько неравный, насколько и счастливый.

А Машенька младше Ванечки всего на год, ей только два, родилась с мамиными глазами и папиными губами. Самое красивое взяла у родителей. Губы у Володи были красивой формы, хотя и бледные.

…Произошло еще кое-что вчера, о чем ни Вика, ни Катя не знали. Они не слышали, как после обеда, когда Вика укладывала детей спать, а Катя прибиралась на кухне, ей позвонил Кирилл Ракитин, правая рука Володи, управляющий их большим хозяйством, состоящим из мощной сети супермаркетов «Бони» в Москве и области, и сказал, что ждет ее у ворот, на скамейке. Место это называлось «под липой». Скамейку эту любили все водители Залетаева и даже охранники. Там было хорошо посидеть, подремать, покурить, послушать птиц.

– А чего сам не зайдешь? – вяло спросила его Женя. От принятых после обеда лекарств ее тянуло в сон. А жизнь без этих таблеток пока что казалась и вовсе невыносимой.

– Разговор есть. Не хочу, чтобы кто-то слышал.

Она пожала плечами, сказала Кате, что выйдет на пять минут из дома, что приехали с работы Володи, и отправилась на встречу.

Кирилл вышел из своей машины, они сели на скамейку.

– Слушай, если ты по работе, то это не ко мне. Ничего не знаю и знать не хочу. Я не бизнесмен, не бухгалтер, я вообще только школу окончила да компьютерные курсы. Это все. Решать сейчас вопрос о том, что будет с нами дальше, смогу минимум через неделю. Все понял? Насколько я знаю, работа хорошо налажена, ты неплохо справляешься… Пока что никаких перестановок не намечается.

Она хотела, чтобы он поскорее ушел.

– Евгения Борисовна, я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж.

Сон исчез. Сразу. Она повернулась к нему, не зная, смеяться ей или послать его куда подальше.

– Ты с глузду съехал, что ли? – вырвалось у нее давно забытое еще со школьных времен выражение. Она и не помнила уже, откуда она вообще знает это странное слово. Грубое и непонятное.

– Я не женат, вы давно нравитесь мне, и если бы мы поженились, то у вас вообще никогда не было бы никаких проблем с бизнесом.

– Типа «приходи ночью в амбар – не пожалеешь»? Так, что ли? Кирилл, ты пьяный или обкуренный? Да что с тобой такое? Ты чего несешь? Я пару дней тому назад похоронила мужа, и ты, совершенно чужой мне человек, приходишь и делаешь мне это бредовое предложение?

– А что за удовольствие было спать со стариком? Я-то, поди, лучше буду.

Он, чужой и опасный, смотрел куда-то в сторону. Красивый и наглый, знающий себе, как мужику, цену. Ему бы любовников играть в сериалах.

Она приблизилась, чтобы проверить свою догадку: да, от Кирилла несло алкоголем. Он выпил для храбрости. Дурак.

– Пошел к черту… – Ее так и подмывало бросить ему «ты уволен!», но она все же сдержалась. Даже рот ладонью прикрыла, направляясь к воротам, чтобы не наговорить лишнего. Все-таки сейчас от него многое зависело в бизнесе.

Охранник, окаменевший после утренних хозяйских побоев и ожидавший в своем игрушечном домике допроса, весь сжался, провожая ее взглядом.

– Да ты дура полная, – вдруг услышала она за спиной, остановилась и резко повернулась, чтобы посмотреть в глаза наглецу.

– Залетаев изменял тебе налево и направо!

Вот теперь он смотрел ей прямо в глаза. Она знала, что это ложь. Володя был другой, не такой, он женщин боялся, потому его и свели с Женей, почти заставили жениться. Он совсем не умел обращаться с женщинами. Не знал, что с ними делать. Удивительно, как они родили двух детей. И каждый раз, обмирая от стыда за то, что вообще прикоснулся к жене, он извинялся, целуя ей руки.

– Ну и что… – проговорила она, охрипшая, потрясенная разговором. – Я не понимаю, чего ты хочешь?

– Жениться на тебе, взять бизнес в свои руки, расширить его. Ты пойми, если не согласишься, то стоит тебе только вступить в права наследования, как ты тотчас узнаешь, сколько денег твой Залетаев должен банкам. Ты пожалеешь, что вообще была знакома с ним. Тебя обложат, как лисицу на охоте. К тому же на него заведено аж три уголовных дела! И только я знаю, как можно выпутаться из этой истории и сохранить хотя бы ваш дом! Подумай о своих детях, дурочка! Ты ничего не смыслишь в серьезных делах. Тебя…

И тут он так грязно выразился, намекая на то, что ее обманут, что она окажется в долговой яме и что детям будет даже нечего есть, не говоря о том, что они останутся без крыши над головой, что Женя испытала настоящий страх.

Да, она ничего не знала о бизнесе мужа, но всегда была уверена, что дела идут хорошо, что все в полном порядке. Именно этим спокойствием она, с детства приученная на всем экономить, и дорожила. Богатство, обрушившееся на нее с этим странным браком, хоть и внесло в душу какую-то неразбериху и щенячий восторг, но и успокоило ее, сделало увереннее в себе.

Она некоторое время просто приходила в себя, недоумевая, как это ее скромный по всем пунктам отец, учитель физики, договорился со своим однокурсником, Владимиром Залетаевым, тоже физиком, случайно и как-то невероятно успешно поднявшегося в бизнесе, чтобы тот женился на его дочери. Григорий Сергеевич Борисов, их общий друг, так до сих пор и молчит, не признается в том, что отец, видимо, давно знал о своей болезни и сделал все возможное и невозможное, чтобы попытаться устроить судьбу Жени. Он всегда боялся, что она, по натуре бунтарка и «маленькая бандитка», свяжется с каким-нибудь шалопаем и загубит свою жизнь.

Женя и сама не поняла, как согласилась на этот брак. Должно быть, на нее сильно повлияла смерть отца. Он оставил ей письмо, в котором попросил не отказывать Залетаеву, когда тот придет просить ее руки. Для Жени Залетаев был просто другом отца. Таким же, как и Борисов. Друзья время от времени собирались у них в доме, играли в преферанс, и Женя кормила их ужином. И никогда она прежде не замечала, чтобы Залетаев смотрел на нее каким-то особенным взглядом. Наоборот, он всегда старался отвести взгляд. Да и ужин не нахваливал, как тот же Борисов. Тихий и скромный, Залетаев просто дарил ей цветы, конфеты, и ей бы никогда в голову не пришло, что когда-нибудь она станет его женой и родит ему детей.

После смерти отца она сразу переехала в загородный дом Борисовых – не могла оставаться одна в квартире. Жена Борисова, Татьяна Сергеевна, как могла согревала ее своим почти материнским теплом, ухаживала за ней, брала с собой в лес на прогулку или за грибами. Они вместе варили варенье, солили грибы и капусту, готовили ароматное красное варево со странным названием «лечо», ездили в город за покупками – словом, жили. И когда однажды Женя, не выдержав, показала ей письмо отца, практически его завещание, Татьяна Сергеевна, женщина веселая и жизнерадостная, вдруг стала совсем серьезной. Обняла Женю и сказала, что Залетаева знает давно, что человек он хороший, добрый, и что хоть и старше Жени намного, все равно сделает ее счастливой. На вопрос Жени, почему же он до сих пор не обзавелся семьей, Татьяна ответила, что в его жизни были, конечно, женщины, но все корыстные, лживые, что сильно он обжегся, разочаровался. К тому же человек он резковатый, слишком серьезный и ответственный, и что и женщине рядом с ним не так уж и просто. Он молчун. Все свои чувства держит при себе. Но как друг, а именно в этом качестве Татьяна его и знает, верный, преданный, готовый на все ради близкого человека.