Милицейские истории - Виктор Наговицын Страница 19

Когалымов рос послушным мальчиком. Хорошо учился (не отличник, но твёрдый хорошист), застал элементы советского воспитания, поскольку был рожден именно в СССР и принадлежал к последнему поколению «октябрят» в стране. Учительница, воспитывая многонациональный класс, вселила в них уверенность, что нельзя судить человека по национальному признаку. Её все слушались, любили и уважали. Конечно, были одноклассники, которые сразу увлекались сигаретами, даже алкоголем, с кем-то позадираться, что-то украсть. Как позже Когалымову разъяснит один прекрасный доктор, которого он сильно уважает: «Понимаешь, люди такими рождены. Что есть в человеке с рождения, то в нём и вырастет. Доказательство тому: два близнеца, воспитывают их одинаково! Одевают, кормят в одно время, наказывают — всё одинаково. Вырастают два разных человека по характеру! Почему? Дело не в воспитании, у человека уже есть внутри что-то либо светлое, либо тёмное». Конечно, человека можно «обтесать», и внешние обстоятельства влияют на его поведение: армия, тюрьма или благоприятные условия. Человек будет принимать окружающие условия и так или иначе подстраиваться под них. Но если говорить о внутреннем мире человека — кто он и чего на самом деле хочет? — тогда и находится объяснение поведения школьных хулиганов: они такие с рождения!

Когалымова никогда не тянуло похулиганить! Был очень спокойным. Так сложилось, что какое-то время он жил только с мамой (отец уезжал). Пока она была на работе, он сам игрался в квартире, в детский сад не ходил (дело было на Севере, и садика там ещё не построили). Иногда детвора играла с ним, но через балкон: он скидывал с него то, что было дома (конфеты или яблоки), и пока было угощение, дети находились около балкона, потом убегали. Наверное, в его подсознание и проникла уверенность: можно обходиться прекрасно и одному, поскольку другие рядом, только пока у тебя что-то есть.

Ещё короткий пример из детства, врезавшийся в память Когалымова. Болел он часто, хронический бронхит, был привезён родителями в холодный климат, ему не подходящий. Но папа и мама пытались заработать, так было надо для выживания. Приехали врачи, решили ставить банки. Маленький мальчик увидел, как люди в белых халатах поджигают вату и греют стеклянные колбочки. Он, испугавшись, спросил: «Вы меня, что, жечь будете?» Все посмеялись: «Конечно же нет», но огонь продолжал гореть. Тогда мальчик убежал в туалет и заперся там! Шли переговоры врачей и мамы, чтоб он открыл дверь. Саша был категоричен, не хотел, чтоб его жгли. Тогда спустя время раздался звук закрывшейся двери в квартиру и мама сказала: «Выходи, сынок, они ушли!» Мальчик вышел, поверил. Но доктора стояли в коридоре, инсценировав свой уход, и мальчик был схвачен, с последующим проведением процедуры установки горячих банок на спину.

Сейчас, конечно, понятно, что лечить нужно было, что всё сделано для его же блага, обиды ни на кого нет. Но в подсознание маленького пятилетнего мальчика чётко вписалось: «Даже родные люди могут обмануть».

Тем не менее он рос, от того, наверное, и не особо тяготеющий к людям. Как говорила про него мама: «Мне, дурному, не скучно и самому», просто подтверждая факт любви к одиночеству.

В связи с этим всяких рискованных мероприятий в детстве, вроде покурить, украсть что-то, Когалымов не проворачивал. Это в свою очередь привело к отсутствию опыта во лжи, нужде о чем-то с кем-то договариваться, как-то выкручиваться. Самое страшное, что он делал в детстве, — это пытался заколоть бабайку, которая, со слов мамы, жила в розетке (она отпугивала сына, чтоб он в эту розетку не лез). Он решил победить эту бабайку металлической шпилькой для волос. Детская ручка вставила шпильку обоими концами в розетку (как вилку), отчего произошёл хлопок, искры, шпилька отлетела, а на маленькой ручке остался ожог, повторяющий все изгибы данного изделия. Бабайка оказалась сильнее.

А теперь представьте, что такой безобидный парень, абсолютно не в теме наркотиков, краж, драк, не имеющий представления о психологии преступника, о его намерениях, его мотивации, способах совершения деяний, но романтизированный милицией по фильмам, — устраивается бороться с жульём.

Придя в кабинет уголовного розыска, познакомившись с операми, невольно перекладывая образ положительных киногероев сериала «Менты» на них, — следуешь всем указаниям, чтобы освоить профессию милиционера! И очень хочется им соответствовать, показать, что ты тоже можешь стать одним из них! Они же такие «мурые», «прохаванные», видящие людей насквозь, сразу раскладывающие любую ситуацию как есть, знающие саму суть происходящего и быстро определяющие, в каком месте жулик их обманул, где была инсценировка и кем она совершена!

Пришёл новый начальник отдела. Собрание всего личного состава, он, представляясь всем, кроме всего прочего озвучил свои новые требования к отделу:

— И вообще, не дай бог, я узнаю, что кто-то деньги взял, что кто-то взятки берёт! Пеняйте на себя!

После окончания собрания опера вышли в коридор и в один голос заявили: «Да-а-а, как же он бабки любит, теперь мы начнём ему их зарабатывать!»

Когалымов искренне был удивлён:

— Вы чего, он же ясно сказал, что не приемлет коррупцию!

— Саша, всё как раз наоборот!

Молодой опер через некоторое время в этом прекрасно убедился. Никто не брал деньги, никто! Без ведома начальника! Нужно было всегда с ним делиться!

Изо дня в день с каждого сотрудника милиции требуют выполнения его обязанностей. В территориальных органах это раскрытие преступлений. Это когда совершено противоправное деяние, лицо не установлено, но необходимо раскрыть преступление и довести его до суда.

В транспортной милиции всё было наоборот — нужно было выявление преступлений! Их нет, но палочная система говорит об обратном: «Плохо ищете!»

Те преступления, которые совершаются на железной дороге: кража имущества в пути следования поезда, кража грузов, перевозимых по железке, битьё стёкол идущего состава, — практически всегда отфутболиваются между отделами по пути следования, оставаясь нераскрытыми. Преступника всегда ищет тот, на чьей территории совершено преступление. Представьте человека, который едет в поезде куда-нибудь отдыхать. Оставил он свой телефон на столике в купе, лёг спать, поезд едет. Просыпается — имущества нет, кража! Кто украл? Кто-то из этого же вагона или из соседних. Пока обнаруживается пропажа, пока сообщают проводнику, тот машинисту, тот — дежурному транспортной милиции… Стоянка поезда около десяти минут на крупной станции. Вызывают опера, он заходит в поезд: время пошло! Нужно выяснить у человека все обстоятельства, принять заявление, опросить, написать протокол осмотра места происшествия, принять письменное объяснение у проводника, опросить возможных свидетелей, может даже прошмонать купе заявителя, купе проводника, — как найти вора? За десять минут, конечно, это невозможно. Поезд оставить на станции для проведения ОРМ (оперативно-розыскных мероприятий) тоже невозможно. Можно, но дорого, существует даже тариф внепланового простоя поезда. Кто будет за это платить?

Поэтому у опера как минимум четыре варианта. Быстро, как в кино, раскрыть преступление, но это фантастика. Остаться в поезде и оформлять всё по закону, отправившись вместе с заявителем по пути следования, и к концу рабочего дня, а то и ночью, быть уже за триста вёрст от дома, а потом обратно добираться на попутном поезде. (Ох, сколько покатался оперуполномоченный уголовного розыска в поездах! Поэтому дома и не бывал: зайдёшь опросить на пять минут утром в конце суточного дежурства, а возвращаешься в лучшем случае вечером, и то снова в отдел. Ехать домой — денег на такси, естественно, нет, своей машины тоже, ночуй в кабинете, там есть диванчик.) Третий вариант: за пять оставшихся минут уговорить человека, что ему это всё не надо, что придётся ездить на допросы, принимать участие в следственных действиях… Ну и на крайний случай четвертый вариант: принять заявление так, что человек обнаружил кражу на другом участке, который обслуживает соседнее транспортное подразделение, и передать по территориальности данный материал. А те потом переопросят, и человек вспомнит, что обнаружил хищение в зоне обслуживания первоначального территориального органа.