Терпение Мегрэ - Жорж Сименон Страница 19

Дверь Мегрэ, более безмятежному, чем когда-либо, открыла Алина, вся какая-то взвинченная, с неподвижным и напряженным взглядом. Пока Мегрэ пересекал лестничную площадку, он принял добродушный вид, хорошо известный его инспекторам и никогда их не обманывавший.

— Я не хотел покидать этот дом, не пожелав вам спокойной ночи.

Люка, сидевший в кресле, бросил на ковер иллюстрированный журнал и лениво поднялся. Нетрудно было заметить, что далеко не сердечные отношения связывали этих людей, которым предстояло оставаться вместе до утра.

— А вы не думаете, Алина, что вам следовало бы лечь спать? Сегодня у вас было немало волнений. Боюсь, что завтра день будет такой же трудный, если не труднее. В вашей аптечке не найдется снотворного?

Она злобно наблюдала за ним, в бешенстве от того, что он не давал ей никакого повода для ссоры.

— Ну а я многое узнал за этот день, но должен кое-что проверить, прежде чем говорить с вами об открытиях. Например, сегодня вечером познакомился с довольно интересным человеком, вашим соседом по лестничной площадке. Сначала я принял его за простого представителя торговой фирмы по продаже коробок для кондитерских изделий и шоколада, но, оказывается, деятельность его значительно шире и включает также мир ювелиров.

Он не торопился. Привычным жестом указательного пальца набивал табак в трубку, выбрасывая лишние стебельки, и наконец чиркнул спичкой, в то время как Алина с растущим нетерпением следила за его чересчур старательными движениями.

— Красивый мужчина, этот Фернан Барийар. Я бы удивился, узнав, что у него нет любовницы, тем более, что его жена кажется мне женщиной незначительной.

А что вы об этом думаете?

— Я с ним не знакома.

— Понятно, что владелица дома не может знать близко всех своих жильцов. Тем более, что я не уверен, одним ли домом вы владеете. Об этом я узнаю завтра у нотариуса Дегриера. Это такое сложное дело, Алина, что иногда мне кажется, будто я даже теряюсь. На всякий случай — вдруг Барийару захочется выйти — я поставил внизу своего человека, а его телефон взят на прослушивание. Видите, я обо всем вас любезно предупреждаю.

А вам нечего мне сказать?

Сжав губы, она направилась четким механическим шагом к себе в спальню и захлопнула дверь.

— Шеф, то, что вы сейчас сказали, правда?

— Почти. Доброй ночи. Постарайся не заснуть. Приготовь себе сколько нужно крепкого кофе и, если что-нибудь произойдет, звони мне на бульвар Ришар-Ленуар. Не знаю, когда вернусь домой, но я твердо решил поспать.

Вместо того чтобы вызвать лифт, он спустился по лестнице, чуть замедляя шаг у каждой квартиры. Что за жизнь там, за этими дверьми? Некоторые смотрели телевизор, и во многих квартирах слышались одни и те же голоса, одна и та же музыка.

Инспектор Лагрюм дремал у руля машины уголовной полиции, и Мегрэ рассеянно пожал ему руку.

— У вас нет машины, шеф?

— Я поймаю такси на авеню Гранд-Арме. Ты получил инструкции?

— Следить за этим типом, Фернаном Барийаром.

Мегрэ чувствовал себя не так легко, как утром, когда проснулся в квартире, залитой солнцем, и когда по пути на службу наслаждался картинками Парижа, раскрашенного, как иллюстрированная книжка для детей.

Многие преследовали Мегрэ расспросами о его методах. Некоторые даже считали себя способными анализировать их и смотрели на его действия с развязным любопытством, считая, что понимают в его методах даже больше, чем он сам, не подозревая того, что комиссар всякий раз импровизировал и в основном прислушивался к тому, что подсказывал ему инстинкт.