Кровь Троянского коня - Антон Леонтьев Страница 19

Попондополо закрыл дверь, оставив профессора и Ирину одних.

– Славный человек, – сказал Иваницкий. – Во всем меня опекает, а то, скажу вам честно, после смерти моей супруги я стал таким рассеянным, всяческая концентрация пропала. Итак, Ирина Вениаминовна, чем могу служить?

Ирина, посмотрев на профессора, произнесла:

– Ярослав Мефодьевич, я хочу, чтобы вы рассказали мне подробнее о проклятии дольмеков.

Иваницкий смешно заморгал, а затем спросил:

– Но, дорогая моя, к чему вам это? Это же все мифология, неужели она вас увлекает?

– Ярослав Мефодьевич, разве вам не бросилась в глаза таинственная цепочка смертей? Ваш коллега Николай Антонович Венденяпин, охранник в галерее Мироновых, который скончался ночью накануне открытия выставки, затем сам Владимир и, наконец, Лайма.

Иваницкий, закряхтев, ответил:

– Да нет, голубушка, я тоже обратил на это внимание. И вы – первый человек, который заговорил со мной об этом. Проклятие дольмеков, надо же…

Поддавшись непонятному импульсу, Ирина спросила:

– Профессор, вы в курсе того, как на самом деле умер Николай Антонович Венденяпин?

– Что значит – как на самом деле умер, голубушка? – встрепенулся Иваницкий. – Гибель достопочтенного Николая Антоновича была ударом не только для российской, но и для международной дольмекологии. Глупый несчастный случай, профессор так любил любоваться на закаты с вершины скалы. Наверняка подошел слишком близко к краю, почва под ним просела…

Он смолк, поежившись. Ирина же сказала:

– Профессор Венденяпин был убит. Он умер оттого, что кто-то выстрелил ему под лопатку стрелой, смазанной быстродействующим ядом индейцев. И только потом его бездыханное тело упало в водопад.

– Что вы говорите! – вскричал Иваницкий в ужасе. – Голубушка, откуда вы это взяли? Этого не может быть!

– Мне рассказала Лайма, – произнесла Ирина. – За несколько часов до своей смерти.

– Невероятно, – в потрясении протянул профессор Иваницкий. – Лайма Кирилловна ни за что бы не стала обманывать, я в этом более чем уверен. Да, да, теперь я припоминаю… Надо же, какие детали, казавшиеся когда-то малозначительными, всплывают в памяти. Смерть моего коллеги вывела нас всех из равновесия, но я помню, что Лайма Кирилловна уединилась с врачом и полицейскими после того, как тело несчастного Николая Антоновича нашли в лагуне. Какой ужас! Она наверняка заплатила этим продажным чиновникам мзду, чтобы они держали язык за зубами.

Раздался осторожный стук, дверь распахнулась, появился Валера Попондополо с небольшим подносиком, на котором возвышались две чашки с кофе, сахарница и тарелочка с печеньем.

– Ярослав Мефодьевич, ваш кофе, – сообщил он, ставя поднос на стол.

– Ах, спасибо, мой хороший, – поблагодарил Иваницкий.

Попондополо вышел, однако, как заметила Ирина, оставил на этот раз дверь не до конца закрытой. Он что, желает подслушать их разговор? Да нет же, это все ее воображение. Ей кажется, что Попондополо похож на помесь Иудушки Головлева и Урии Гиппа, но это всего лишь ее предубеждение. Профессор о нем самого восторженного мнения.

Иваницкий, энергично размешивая сахар в чашке, продолжал охать:

– Ирина Вениаминовна, но если Николая Антоновича убили, то необходимо провести тщательное расследование. Убийца, который лишил жизни такого замечательного человека, должен понести самое суровое наказание. Я сам оповещу милицию…

Иваницкий осекся, будто что-то вспомнив.

– Ах, незадача! По желанию вдовы Николая Антоновича его останки были кремированы, а затем развеяны. Так хотел покойный. Поэтому ни о какой эксгумации речи быть не может. Но как же тогда следствие будет заниматься выяснением причин его смерти?

– Я думаю, Ярослав Мефодьевич, что мы сами должны заняться этим, – сказала Ирина. – Уверена, что вы, как и я, готовы пойти на все, чтобы найти убийцу вашего коллеги. Но если убийца профессора нематериален…

– Что вы хотите этим сказать? – прихлебывая кофе, спросил Иваницкий. – Ага, я понимаю, дорогая Ирина Вениаминовна! Потому-то вы и завели речь о проклятии дольмеков. Тот, кто будет иметь дело со статуэтками богов, понесет заслуженное наказание, крылатые демоны подземного мира унесут их души и бросят в огненное озеро, где живет мифическое чудовище Касамба, помесь гигантского крокодила, бегемота и угря. Но, милочка, почему проклятие, если его существование мы примем за аксиому, должно снова пробудиться к жизни? Да, мы производили археологические работы в Храме Звезд, вышли на подземный уровень, который, скорее всего, является входом в подземелье, пронизывающее всю долину, но мы не имели дела со статуэтками божеств. Две из них уже давно находятся в музейных коллекциях, третья, та самая однорукая богиня Луны Мелькоатлан, считается утерянной после разорения столицы дольмеков командой корсара Уго д'Эрбервиля.

Ирина ответила:

– Ярослав Мефодьевич, я вижу, вам очень многое неизвестно. А именно то, что статуэтка Мелькоатлан была найдена покойным профессором Венденяпиным в день его гибели в стенной нише на подземном уровне храма. После того как Николай Антонович погиб, Лайма приняла решение тайно вывезти драгоценную находку в Россию.

– Вот это да! – воскликнул донельзя пораженный Иваницкий. – Николай нашел Мелькоатлан, но это же мировая сенсация!

– И именно из-за этой находки Лайма и была убита, – закончила Ирина. – Именно эта статуэтка была похищена из личного музея Лаймы.

– Какой ужас! – прошептал Иваницкий. – Значит, все это время Лайма Кирилловна вела двойную игру! И Мелькоатлан была у нее. Но раз так… Раз так, голубушка Ирина Вениаминовна, то вы правы, проклятие дольмеков снова разбужено к жизни. Сердце Тьмы… Сердце Тьмы снова забилось!

– Что вы имеете в виду, профессор? – спросила Ирина. – О каком Сердце Тьмы вы ведете речь? Лайма мне ничего не говорила.

– О, это ненаучные спекуляции, не более того, – сказал Ярослав Мефодьевич. – Например, уважаемая профессор Треухо-Ляпина полностью опровергает мое предположение. Но я уверен, что это так! Как вы знаете, дольмеки были весьма кровожадными, приносили в жертвы людей, точнее, человеческие сердца, которые они вырезали из груди обоюдоострыми ножами. В так называемой «Книге Храма Звезд», состоящей из двадцати семи пергаментных свитков, которые были найдены около ста лет назад во время одной из первых экспедиций, содержится указание на то, что у дольмеков имелось Сердце Тьмы – некая реликвия, которая играла чрезвычайно значительную роль в их кровавых церемониях. Что именно это за реликвия, там не сообщалось. Но этому сакральному предмету и были посвящены человеческие жертвы, он считался связующим звеном между земным миром и миром богов. Своего рода медиум, серединная ступенька. Как вам известно, дольмекская столица была разграблена пиратами в июле 1537 года. Добычей алчных корсаров стали тонны золота, серебра, драгоценных камней. Малообразованные пираты уничтожили ценнейшую обсерваторию и библиотеку. Но о Сердце Тьмы ничего не известно. Оно сгинуло вместе с последним царем дольмеков, который чудом смог избежать смерти и скрыться где-то в подземельях под долиной. То, что до нас вообще дошли дольмекские свитки, тоже своего рода чудо. «Книга Храма Звезд», эти пергаментные свитки, была найдена в многометровой толще ила на дне озера в Храмовой долине. Почти всю редкостную библиотеку дольмеков уничтожили конкистадоры, они сжигали свитки или топили их в озере. Двадцать семь раритетов оказались законсервированными в иле на многие столетия! Это же чудо! Впрочем, такими же законсерированными в толще ила находили целые галеоны, а на их борту – старинные судовые журналы практически в первозданном состоянии, и даже мумифицированные трупы людей, умерших в XVI–XVII веках! Но я отвлекся, голубушка моя Ирина Вениаминовна… Что именно могло быть Сердцем Тьмы, остается только гадать. Скорее всего, некая драгоценная фигура. Но Зинаида Аполлинарьевна Треухо-Ляпина уверена, что Сердце Тьмы – это всего лишь метафора, одно из наименований человеческой жертвы, которая становилась в ритуале центральной и посвящалась богам. Все это очень спорно, голубушка, очень спорно…