Анук, mon amour… - Виктория Платова Страница 18
Анук, mon amour… - Виктория Платова читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
– Мадемуазель Оффрей – дура. К тому же безответно вменя влюбленная. На вашем месте я бы не стал доверять подобным показаниям.
– Мы располагаем не только ее показаниями, – вголосе Бланшара звучит мягкая укоризна. – По меньшей мере еще троесвидетелей утверждают то же самое. Электрик, пожарник и разносчик пиццы, неиначе.
– Вот как? И что же они утверждают? Что я натачивал ножи прочищал базуку, чтобы избавиться от мадам Сават?
– Не передергивайте, мсье Кутарба. Вы ведь хотели уйтииз «Сават и Мустаки», не правда ли?
– Это не совсем так…
– Вы хотели организовать свою собственную компанию. Такбудет точнее?
– Я хотел быть самостоятельным. И Мари-Кристин… МадамСават была не в восторге от этой идеи. Не буду отрицать.
– Почему?
– Вы же сами сказали, Бланшар… «Сават и Мустаки» в последнеевремя заняли лидирующие позиции на парфюмерном рынке. И – не сочтите менянескромным – в основном благодаря моим усилиям. Я просто вырос из рамок фирмы,понимаете? Вы ведь тоже вырастали из своих штанов, даже самых любимых…
Упоминание о штанах приводит малыша Дидье не в самое лучшеерасположение духа. Я идиот, мог бы и сам догадаться: рост – больная мозольБланшара, на которую лучше не наступать. В нем от силы метр шестьдесят, дажеучитывая наборные каблуки и«ортопедические стельки. И вполне вероятно, чтолюбимые штаны волочатся за ним из отрочества. Неказистого прыщавого отрочествапо прозвищу «Шпингалет» или того хуже.
– Значит, мадам Сават не хотела, чтобы вы уходили?
– Дураку понятно.
– Неужели это было такой уж неразрешимой проблемой?
– Легко. Легко разрешимой, – я надолго замолкаю.Странно, но воспоминания о муторной, долгоиграющей склоке с Мари-Кристинпо-прежнему причиняют мне боль. – Я мог бы взять кредит – и мне егодавали… Но… Вы понимаете… Существовали этические соображения.
– Какого плана?
Бланшар-Бланшар, тебе ли не знать о них – с твоими вечнымиценностями недомерка?
– Мари-Кристин я был обязан всем. Всем, вы понимаете? Ябыл почти мальчишкой, когда она вывезла меня в Париж. И я любил ее – не изблагодарности за карьеру, нет. Я просто любил ее. И сама мысль о том, что мойуход из компании будет расценен, как предательство, была мне невыносима.
– И все-таки вы хотели уйти… И вы говорили об этом смадам Сават…
– Я не ушел.
– А теперь? – малыш Дидье приоткрывает пасть имеланхолично запускает туда пальцы.
– Что – теперь? – мне остается только следить заБланшаром, выстукивающим на резцах что-то совсем уж легкомысленное: в диапазонеот классики до брит-попа.
– Теперь этических соображений не должно существовать.Мадам Сават мертва, и никто не обвинит вас в предательстве. Вы свободны.
– Я не убивал Мари-Кристин.
– Разве я обвиняю вас в убийстве, мсье Кутарба? Простона данном этапе вашей жизни ее гибель снимает многие проблемы.
– Повторяю. Никаких особых проблем не было.
Ах ты, сукин сын, блоха при исполнении, чихать я хотел навсе твои финты!..
– Когда вы в последний раз видели мадам Сават?
– Я встречал ее в аэропорту. – Я все еще стараюсьсохранять спокойствие. – Около двух недель назад… Если вы помните, мыначали беседу именно с этого.
– Я помню. Вы встретили ее в аэропорту и?..
– И отвез в гостиницу «Невский палас». Это в центре.Она всегда там останавливается. Много лет.
– Вы расстались в отеле?
– Нет. В тот день мы вообще не расставались…
– Пятнадцатого января?
– Скорее всего. Скорее всего – пятнадцатого… У меняплохая память на даты.
– И давно? – Бланшар наконец-то вынимает пальцыизо рта; но только затем, чтобы обрушить их на край ни в чем не повинногостола.
Это уже не брит-поп, это рокапопс, никакой определенности встиле, Бланшар всеяден.
– Что – «давно»?
– Давно плохая память?
– Всегда была плохой.
– Страдаете провалами? – недомерок сочувственношмыгает носом.
– Нет. Просто даты для меня несущественны.
– С таким подходом трудно рассчитывать на успешныйбизнес…
Самое время расхохотаться в лицо сукиному сыну Дидье. Что яи делаю, в самый последний момент сменив оскорбительный хохот на надменноепохмыкивание.
– И тем не менее… Результаты успешного бизнеса налицо.А для дат существуют ежедневники.
Теперь уже хмыкает Бланшар.
– И вы позволите взглянуть на ваш ежедневник?
– Это вряд ли. Там много конфиденциальной информации,которая как раз и касается бизнеса.
– Понятно. Ноя не шпион конкурирующей фирмы… Я расследуюдело об убийстве мадам Сават.
– Откуда я могу знать? Я вас первый раз вижу. И вот ещечто, Бланшар… Эта ваша дробь… Несколько отвлекает. Если возможно – перестаньтебарабанить по столу.
Недомерок вспыхивает, как будто его застали за чем-тонеприличным.
– Дурная привычка. Простите…
Пальцы Бланшара моментально сжимаются в кулак, после чегокулак оказывается зажатым между коленями. Похоже, отрочество малыша Дидье былоеще более безрадостным, чем я мог предположить. А с такими комплексами даже наширокоскулую официантку рассчитывать не приходится.
– Вернемся к пятнадцатому января. Вы отвезли мадамСават в отель. Что было после?
– Пообедали в ресторанчике «Лас Торрес». Это совсемрядом, и Мари-Кристин он всегда нравился. Тихое место, испанская кухня, живаямузыка и все такое… Нам нужно было обсудить кое-какие проблемы.
– Касающиеся вас обоих?
Дешевые финты продолжаются, но теперь мне совершенно на нихнаплевать.
– Касающиеся «Сават и Мустаки». Мари-Кристин имелабизнес в России. Думаю, вы об этом осведомлены. Два бутика, первый открылсясемь лет назад.
– Его руководство осуществляете вы?
– Нет. Скажем, я за ними приглядываю. Менеджмент иперсонал – русские. Я вернулся в Россию всего лишь месяц назад.
– Зачем?
Меньше всего мне хотелось бы обсуждать эту проблему с выскочкойиз парижского комиссариата.
– Это как-то связано с вашими… э-э… трениями с мадамСават? – продолжает напирать малыш.
– Все гораздо проще. Я вел переговоры об открытии вПетербурге парфюмерного магазина нашей фирмы.
– Удачно?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии