Голубая роза - Яна Темиз Страница 17

Первый этаж: одна квартира сдается; в большой живет милая женщина средних лет София с маленьким сыном лет пяти-шести на вид и мужем, который, естественно, днем был на работе. Интересно, зачем им такая большая квартира? Они не производили впечатление обеспеченных людей.

Второй этаж: госпожа Мерием с кошкой в маленькой квартире; большая обитаема лишь изредка, когда хозяева приезжают в отпуск. По словам пенсионерки, у них там сделан какой-то невероятно шикарный ремонт. Судя по окнам, которые все заменены на двойные стеклопакеты, это правда. Всегда ли пожилая мадам говорит правду?

Третий этаж: студентку из маленькой квартиры придется навестить вечером; в большой жила многодетная мамаша с сумасшедшими глазами, захлопнувшая перед его носом дверь.

Четвертый этаж: маленькая квартира – Айше; в большой любезная молодящаяся женщина с больным мужем и собакой Леди. С ними удалось вполне нормально поговорить, вот только толку от этого разговора никакого. Не видели, не встречали, не знают. Правда, госпожа Фатош (она так и представилась, почему не Фатма?) как-то очень нервно закуривала и улыбка у нее показалась Кемалю не слишком естественной, но может эта дама всегда такая? Или переживает, что не так макияж сделала?

Добравшись мысленно до крыши «кривого» дома, Кемаль пририсовал снизу треугольник, чтобы было понятно, что с одной стороны имеется еще нижний этаж, занимаемый аптекой. Он написал «АПТЕКА» и заметил, что буквы в слове «Айше» он обвел раза три и написал их как-то затейливо, да еще и рамочкой обвел. Подсознание дает сигнал, усмехнулся Кемаль, захлопнул блокнот и вышел из машины.

Взглянув вниз, он увидел выходящих из дома женщину с коляской и Фатош с собакой.

Они направились в сторону недостроенного маленького дома. Сейчас их остановят и заставят вернуться, если, конечно, эксперты еще не закончили работу. Хотя какая там работа? Идеальное место преступления: отпечатки пальцев снимать не с чего, кроме дверных ручек, если, конечно, убийца не прикладывал специально руки к оконным стеклам; повсюду остатки строительного мусора, специфическая цементная пыль; куча следов, оставленных рабочими, которые дружно набежали на крики товарища и затоптали все, что можно было затоптать.

Единственной удачей в этом деле была фотография. Зачем она лежала у девушки в сумочке, неизвестно. Почему она была не целой и что было на отрезанной части? Не подсунул ли ее туда сам убийца и если да, то зачем? Ответь на все эти вопросы – и многое узнаешь. Если не все. Ведь если ее туда положила сама девушка, то почему убийца ее не забрал? Наверняка у него было на это время. Скорее всего, что-то он из сумочки вынул – слишком безликим было содержимое: несколько бумажных салфеток, две таблетки аспирина, маленький блокнотик, точнее, скрепленные вместе крошечные странички, на которых обычно что-то записывают для памяти и наклеивают клеящейся стороной на видное место. Записей на них, конечно, не оказалось. Шариковая ручка, несколько монет и эта фотография.

Удачей ее можно было считать по двум причинам: во-первых, это была какая-никакая зацепка, ниточка, потянув за которую можно было установить личность жертвы; а во-вторых, можно было уже сегодня показывать ее потенциальным свидетелям, не сообщая им, что девушка мертва, и не тратя времени на изготовление специального фото, сделанного посмертно, но изображающего человека как живого. С ней-то, затянутой в специальную прозрачную пленку, сохраняющую отпечатки пальцев, и совершал Кемаль свой обход.

Еще раз посмотрев вниз, он уже не увидел женщины с коляской, а дама с собачкой остановилась в небольшом сквере, разделяющем два интересующих Кемаля дома, и наблюдала за передвижениями своего кокера по ухоженным газонам. Наверное, из окон этих двух высоких домов «Арыкента», которые ему еще предстоит обойти, хорошо видно, кто и когда подходит к месту преступления. Точнее, к месту обнаружения трупа, но маловероятно, что тело туда принесли: домик-то со всех сторон просматривается. И он почти закончен, а поэтому и фонари в скверике вокруг него зажигают, так что и ночью с трупом не очень удобно рисковать.

Хотя Кемаль по опыту знал, что убийцы иногда совершают необъяснимые и нелепые с точки зрения здравого смысла поступки. Здравый смысл покидает их.

Надо, пожалуй, проявить инициативу, чтобы потом не делать повторный обход. Спросить жильцов, кого они видели на подходах к тому роковому дому. А то начальство потом, конечно, спохватится…

Заверещал мобильный телефон.

– Слушаю, – деловито сказал Кемаль, ожидая новых указаний или срочных заданий.

– Господин Кемаль, здравствуйте. Мы с вами сегодня встречались и разговаривали о девушке. Я живу в доме 10, квартира 8, Мандариновая улица. Меня зовут Айше, если вы помните…

– Конечно, помню. Разве вас забудешь? – невольно вырвалось у Кемаля.

– Ну и комплименты у вас! – засмеялась женщина в телефонной трубке. – Хотите сказать, что я столько глупостей наговорила, да?

– Да нет, что вы… – запротестовал Кемаль. Не забывай, что тебе как профессионалу не нравится ни она, ни ее поведение. Ни ее звонок.

– Знаете, я вспомнила, где и когда я могла видеть вашу девушку. Это было вчера, во вторник, в шесть часов вечера…

– Подождите, – перебил пораженный Кемаль. – Вы уверены, что это была она? И именно в шесть вечера?

Это в корне меняло всю картину. Мог ли врач ошибиться насчет времени смерти? А может, уже есть заключение патологоанатома, и там указано другое время?

– Да, я уверена. Насколько это возможно. В смысле, если у нее нет сестры-близняшки.

– Госпожа Айше, это очень важно, я должен запротоколировать. Я в вашем районе, можно я к вам подъеду?

– Я не из дома, а с работы. У меня еще один урок, потом освобожусь и буду дома около семи. Вы заедете?

– Да, непременно. Если это удобно, – на всякий случай проявил вежливость Кемаль.

– Очень удобно. Завтра и послезавтра у меня будет много работы, а на выходные я уезжаю, – говорила Айше, решив, что с этим надо покончить как можно скорее. – Приезжайте к семи. Если я вдруг задержусь, вам кто-нибудь откроет.

– Хорошо, госпожа Айше. Спасибо, что позвонили.

– До свидания.

«Кто-нибудь» – это кто? Почему он решил, что она живет одна? Наверняка нет.

Он не верил, что замужняя женщина будет ходить без обручального кольца, тем более молодая. Кемалю казалось, что женщины с детства только и мечтают об этом кольце и потом носят его как медаль или охотничий трофей. Может, не все?

Надо собрать побольше информации к семи часам. Обойти хотя бы еще один дом. Позвонить в участок и патологоанатому. Порасспросить экспертов. Чтобы получше представлять, куда положить кусочек мозаики, подсовываемый ему голубоглазой и безусловно привлекательной госпожой Айше.