Немецкий детектив - Вернер Тельке Страница 17

— Ты его позвала?

— На обед. Приготовят что-нибудь полегче: свежую форель, стейк по-американски, овощи. И легкое сухое мозельское.

— Что-то ты слишком заинтересовалась Клостерсом, — в шутку бросил он.

— Он, скорее, должен бы интересовать тебя, ведь ему принадлежит один из крупнейших еженедельников. Если бы удалось привлечь его к той акции, что ты готовишь, ее эффект возрос бы многократно, а твой риск уменьшился бы.

— Сузанна, ты просто клад! — Он погладил руку жены.

— Я всего лишь эгоистка. — Она подсела к нему. — И не хочу тебя потерять. Я довольна жизнью с тобой. И с твоей газетой, и даже с какой-то Ингеборгой, раз уж без этого нельзя.

— Мы всегда прекрасно понимали друг друга, — заметил он, — но только теперь я вижу, что ты для меня значишь!

— Да, Петер, но именно потому я так боюсь авантюры, в которую ты пускаешься.

* * *

Карл Гольднер рассказывал впоследствии:

— Только я простился со своей новой приятельницей, как мне позвонил фон Гота. Этот тип напоминает денди прошлого века, который непонятно как угодил в среду полицейских и ему там даже нравится.

Я, конечно, понял, что ему нужна информация. Это ведь не тайна, что о так называемом высшем свете города я знаю почти все. Но мне пришло в голову, что это может быть любопытно — поговорить с полицейским из аристократов. И я его приглашение принял.

Фон Гота предложил пообедать вместе. Я было решил, что он набивается на приглашение. Но он сказал: «Буду рад видеть вас своим гостем…» — И дал свой домашний адрес: Виденмайерштрассе, на берегу Изара, рядом с Английским парком. Один из престижнейших районов города.

* * *

— Ты только спокойнее. — Вальдемар Вольрих как ангел-хранитель стоял перед кроватью Хельги Хорстман и с вызовом смотрел на полицейских. — Что происходит?

— Они хотят знать, где я была вчера от десяти до двенадцати, — задыхаясь, выговорила Хельга, — и кто был со мной.

— И что ты ответила?

— Ничего.

— Прекрасно. — Вольрих сжал ее руку.

— Видимо, эту информацию нам можете дать вы? — предположил Фельдер.

— Видимо, мог бы. Но зачем мне это? Циммерман, чуть отступив назад, предоставил Фельдеру объясняться с Вольрихом. Фельдер выдвинул новое предположение:

— Вероятно, вы оба можете представить нам какое-то алиби.

— Алиби? — Вольрих приподнял бровь. — Зачем оно нам? Что за полицейские штучки вы против нас затеваете?

— Кого вы имеете в виду, говоря «против нас»? — спросил Фельдер.

— Уважаемый, — энергично заявил Вольрих, — я немного разбираюсь в методах работы полиции. Ваш шеф это хорошо знает.

— Тогда вам должно быть ясно, что мы здесь не в игры играем, — отрезал Фельдер.

— А почему я должен это понять да еще и поверить? Почему вы не могли здесь оказаться просто ради забавы? Мало ли выплывало дел о том, что среди полицейских чинов есть люди, которые при выполнении своих обязанностей лишь ищут повода для удовлетворения не всегда нормальных позывов? — Вольрих вдруг возомнил, что берет верх. — Ведь это очевидно, что с вами двоими не все в порядке. Это что, так принято, чтобы двое криминалистов-мужчин допрашивали женщину, лежащую в постели? По крайней мере, здесь должна быть женщина — сотрудница полиции.

Инспектор Фельдер неуверенно покосился на начальника и по смущенному лицу того сейчас же понял, что упрек Вольриха не был необоснован. Их поведение действительно не соответствовало принятой практике. Поэтому Фельдер поспешил разъяснить:

— Наша сотрудница всю ночь заботилась о фрау Хорстман. И только что была здесь. И разговор мы начали еще в ее присутствии.

— Ну это спорный вопрос, — отрезал Вольрих и положил свои большие руки на плечи Хельги. — Ты не обязана им отвечать, дорогая. И даже прокурору, если он вдруг сюда заявится. Не так ли, инспектор?

Фельдер кивнул в знак согласия:

— Никто не может быть принужден отвечать на вопросы следственных органов. Тем более в случае, когда его показания могут быть использованы против него.

— Как видите, меня вам не запугать, — победоносно заявил Вольрих. — А что касается ваших измышлений, что фрау Хорстман в то критическое время с кем бы то ни было…

— Мы полагаем, что с вами, — сухо заметил Фельдер.

— Полагать вы можете, что вам угодно. Но свои версии вам придется подкрепить доказательствами. И не одним, а многими, непридуманными и существенными. Потому что доказывать предстоит вам!

— Совершенно верно, — согласился Циммерман, прежде чем уйти вместе с Фельдером. Фельдер шел за шефом следом и никак не мог понять, с чего вдруг на лице Циммермана взялась эта довольная улыбка.

* * *

Карл Гольднер добрался в такси до Виденмайерштрассе, а там роскошным лифтом поднялся на третий этаж.

Открыл ему слуга, удивительно похожий на английского дворецкого идеальной выучки. С холодной вежливостью спросил:

— Герр Гольднер?

Получив положительный ответ, торжественно сообщил:

— Герр фон Гота ждет вас.

Гольднер не переставал удивляться. Слуга провел его в библиотеку, где стеллажи, полные книг в кожаных переплетах, вздымались до потолка. В центре зала — стол, украшенный инкрустациями с античными мотивами, а на нем — кожаный глобус, словно созданный самим Мартином Бехай-мом. Возле стола — четыре староанглийских кресла, обтянутые темно-зеленым сафьяном. В одно из них уселся Гольднер.

— Глазам не верю! — воскликнул он, когда появился фон Гота, одетый в светло-серое, и сердечно приветствовал гостя. — Я попал по адресу, или у вас в полиции двойник, может быть, какой-нибудь заблудший брат?

— Нет, к счастью, я единственный оставшийся экземпляр нашей фамилии, — заверил его фон Гота.

— А в криминальную полицию вы подались из чистой любви к искусству?

— Исключительно, — подтвердил фон Гота. — Впрочем, еще из любопытства и от скуки. Знаете, иногда там бывает довольно увлекательно. А кроме того, регулярный доход и мне не помешает.

— Вам, такому богатому человеку?

— Я только наследник, герр Гольднер. Из боковой ветви вымирающего рода фон Гота. То, что вы видите вокруг себя, — все мое имущество. Его в два счета можно распродать, пропить и прогулять. И, признаюсь, порой так и делаю. Но не слишком часто. Я вовремя сумел подсчитать, что этого наследства мне хватит для безбедной жизни лет до сорока. И что потом? Найти подходящее занятие было для меня и вопросом средств к существованию.

— Но почему именно это?

— Не буду утверждать, что я люблю свою работу. Среди криминалистов трудно найти того, кто мог бы это сказать. Но, с другой стороны, это занятие дает возможность познать жизнь и людей в их экстремальных проявлениях, а это кое-что.