Путешествие в сны - Антон Леонтьев Страница 17

Ирине насилу удалось успокоить неуемную экономку, заявив, что их поселок отлично охраняют и что к ним в особняк точно не проник ни вор, ни маньяк-потрошитель. Ирине хотелось побыстрее избавиться от общества назойливой особы, потому что женщина заметила: она забыла выключить свет в стенном шкафу. И сквозь неплотно прикрытую дверцу на ковер падала полоска желтого света.

Ирина понимала, что является полновластной хозяйкой в особняке, что может в любое время дня и ночи заходить в любую комнату и делать все, что ей взбредет в голову, отчитываться перед экономкой ей не требовалось. И уж точно – не спрашивать ее разрешения. Но отчего-то Ирина была в ужасе от мысли, что Калерия Афанасьевна узнает, что она заглянула в шкаф и обнаружила там красный плащик с капюшончиком.

Поэтому ей так не хотелось, чтобы экономка заметила свет в стенном шкафу, ведь тогда останется сложить два и два и понять, что Ирина открывала его. Чуть ли не насильно выведя экономку в коридор, Ирина заявила:

– Я повторяю: все в полном порядке! И звонить охранникам не надо. С нами все хорошо и с Людочкой тоже!

Они вместе зашли в комнату к девочке и убедились, что она мирно спит. С умилением глядя на Людочку, Калерия Афанасьевна поправила одеяльце, а Ирина вдруг спросила ее:

– А куда делся красный плащик?

– Какой красный плащик? – закудахтала Калерия Афанасьевна, по лицу которой было понятно, что она прекрасно понимает, о чем идет речь.

– О красном плащике с капюшончиком, – объяснила Ирина. – Такой ведь был у Людочки, не так ли?

Но экономка уже взяла себя в руки и заявила:

– Ирина Владимировна, вы что-то путаете! Не было у Людочки никогда красного плащика с капюшончиком. Да и сами посудите – зачем он ей? Это больше на мальчишескую одежду похоже…

Она замолчала, словно прикусила язык. И в доказательство своей правоты распахнула дверцу стенного шкафа и стала тыкать в вещи девочки, шепча, что вот, никакого красного плащика среди них нет и в помине.

Ирина же, чувствуя, что ей снова хочется спать, завершила разговор, сказав, что им обеим пора отправляться к себе. Калерия Афанасьевна, прекрасно понявшая, что это не просьба, а приказ хозяйки, засеменила к выходу.

На пороге, желая Ирине доброй ночи, она еще раз повторила, выказывая крупные белые зубы:

– Ирина Владимировна, никакого красного плащика нет и не было! Мне не хочется это говорить, но вы явно что-то напутали!

Ирину так и подмывало пройти вместе с ней в соседнюю комнату, открыть шкаф и продемонстрировать этой особе красный плащик с капюшончиком. Что бы она на это сказала? Но Ирина знала: и тогда бы экономка вывернулась и наплела с три короба.

Нет, она не должна знать, что Ирина в курсе. Только в курсе чего? Того, что эта особа отрицает факт наличия детского плащика? Велико преступление! Вадим будет долго смеяться, если она ему расскажет об этом!

Поэтому Ирина решила ничего мужу не говорить. Но она поняла: доверять экономке нельзя. Но и вступать в открытую конфронтацию с Калерией Афанасьевной неразумно. Значит, она будет действовать исподтишка.

Ирина отправилась спать, и до утра ей больше ничего не снилось. Потом приехала мама, а вслед за ней – и Виктория Вадимовна. Дамы увели за собой Людочку, и это несмотря на то, что Ирине так хотелось повозиться с дочерью. Но не могла же она запретить бабушкам общаться с внучкой!

Затем, воспользовавшись тем, что Вадим отправился в кабинет, дабы просмотреть важные бумаги и сделать несколько телефонных звонков, Ирина быстро поднялась на второй этаж и проникла в комнату своего племянника.

Руки у нее дрожали, когда она распахнула стенной шкаф. Но на этот раз в нем ничего не было – никакого плащика, одиноко висевшего на перекладине. Не веря своим глазам, Ирина долго шарила по шкафу, но он был абсолютно пуст.

Неужели ей все привиделось? Но нет, она держала плащик в руках! Он был реальный, он был осязаемый! Значит…

Ведь свет в стенном шкафу не горел. Лампочка перегорела? Ирина нажала кнопку, и свет немедленно вспыхнул. Нет, дело в том, что кто-то выключил его. А заодно прихватил и красный детский плащик с капюшончиком.

Кто… Ирина не сомневалась, что знает, кто это сделал: Калерия Афанасьевна! Женщина почувствовала небывалую злость. Что эта особа позволяет себе! Ирина вылетела из комнаты, ступила на лестницу и заметила поднимавшуюся ей навстречу экономку.

При виде ее массивной фигуры и плетеной корзины с чистым бельем в руках у Ирины перехватило дух. С такой просто не справишься, чтобы побороть экономку, потребовалось бы двое здоровых молодых мужчин! Такая ни за что не скажет правду, даже если ее припереть к стенке не в переносном, а в буквальном смысле!

– Я хотела бы знать… – начала Ирина, и тут ее взгляд упал на корзину с бельем, в которой она заметила моток бечевки и большие ножницы, сверкающие концы которых торчали вверх.

Экономка улыбнулась и уставилась на молодую хозяйку. Ирина поняла, что весь задор прошел.

– Вы убирались в комнате… В той, где останавливается мой племянник? Там грязно!

Калерия Афанасьевна произнесла:

– Прошу меня извинить, Ирина Владимировна! Я планировала убраться там завтра, но сейчас же отложу все дела и возьмусь за пылесос!

Тон у нее был самый что ни на есть елейный, и это явно свидетельствовало о том, что экономка обиделась.

– Я хотела сказать, что этого делать не надо, – сказала Ирина.

– Не надо? – подозрительно переспросила Калерия Афанасьевна. – Но как же так? Вы же сами сказали, что там грязно! Я немедленно проведу там влажную уборку!

Она надвигалась на Ирину, которая всерьез испугалась, что экономка нападет на нее. Но та, конечно же, и не думала кидаться на молодую хозяйку. И тут Ирина решилась.

– Красный плащик с капюшончиком, о котором мы говорили ночью… Он висел в комнате моего племянника! Я сама его видела! А сейчас его там нет. Я хочу знать, куда он делся! Вы его взяли? Верните!

Экономка открыла рот, сверкнули ее большие белые зубы, но еще до того, как она что-то сказала, снизу донесся истошный крик. Ирина замерла, а потом бросилась по лестнице на первый этаж.

Она заметила в зале Викторию Вадимовну, склонившуюся над ревущей Людочкой. Размазывая по щечкам слезы, девочка твердила:

– Отпусти! Больно! Я к мамочке хочу! К мамочке!

Около них хлопотала мама Ирины, но и она, казалось, не знала, что надо делать. Как выяснилось, Людочка упала на пол и закричала от боли. Ирина подошла к дочке, стала гладить ее по голове, утешая, что все пройдет и до свадьбы заживет. Она дула на покрасневшую коленку, потом прижала к себе девочку, которая все твердила:

– Отпусти! Я к мамочке хочу! К мамочке!

– Я и есть твоя мамочка, – сказала, целуя ее, Ирина. Девочка вывернулась, ручонками отпихнула ее и со слезами заявила: