Катание с американских горок - Картер Браун Страница 17

Я снова открыл глаза, на этот раз медленно и осторожно. Эрл отворачивался от бара, застегивая “молнию” на брюках. По его роже гуляла глупая улыбка, глаза горели сумасшедшим светом.

— Мне кажется, я ему дал куда больше, чем он ожидал, — самодовольно сказал этот идиот.

Тело Трэйси сползло вниз, ее ноги коснулись пола. Она повернулась лицом ко мне и рухнула на колени. Я поймал ее взгляд, полный жуткого осуждения, потом глаза ее закатились, и она упала лицом вниз.

— Обморок, — сказал Эрл. — Как считаешь, я излишне потрудился над ней? Или над ним? Как там?

— Это экстаз. — Марти фыркнул. — Теперь она еще не раз захочет того же самого.

Эрл взял нож, подошел к Трэйси, нагнулся и сделал несколько надрезов. Она тихо застонала, но не двинулась.

— Я не хотел бы, чтобы она забыла, кто посвятил ее, — сказал Эрл, выпрямляясь.

Когда кровь проступила на порезах, стало видно, что он вырезал начальную букву своего имени на левой ягодице Трэйси. Эрл медленно подошел ко мне и аккуратно вытер кровь о лацкан моей куртки.

— А что делать с этим? — спросил он.

— Думаю, я уже достаточно поработал над его головой, — сказал Марти. — Нам же не нужен идиот, который забудет сделанное ему предупреждение?

— Дай-ка мне пистолет, — сказал Эрл.

— Только не убивай его.

— Останется живым, — ухмыльнулся Эрл. Марти передал ему пистолет, и он ударил меня стволом по скуле. По той самой, по которой стукнул меня Тино в прошлую ночь. Пронзительная боль заставила меня закусить нижнюю губу.

— О'кей. Теперь оба предупреждены, — доложил Марти. — Мистер Бонетто сказал, что он хотел быть добрым по отношению к вам, но вы сами во всем виноваты. Это будет отличным уроком, чтобы вы и думать забыли о Стиллмэне. Если не послушаетесь, то в следующий раз сделаем с вами такое, что сегодняшнее вам покажется раем.

Они пошли к двери, Марти разрядил мой пистолет и бросил его на пол.

— Мне не хотелось бы оставлять вас без всякой защиты, — серьезно сказал он.

— Любой ничтожный муравей теперь может войти и сделать с ним все, что захочет. — Эрл отрывисто засмеялся. — А хочешь знать еще кое-что, Холман? В следующий раз я буду иметь тебя!

Я слышал, как за ними захлопнулась выходная дверь, и подошел к лежащей на полу Трэйси. Как только я опустился на колени возле нее, она повернулась на спину и посмотрела на меня.

— Не прикасайтесь ко мне, — прошипела она.

— Он порезал вас. Неглубоко, но кровь идет.

— Я хочу умереть, — монотонным голосом сказала она. — Хочу умереть тут же!

Я подошел к бару и наполнил два стакана чистым бренди. Когда я обернулся, она была занята тем, что собирала разбросанную по полу одежду.

— Хотите выпить?

— Где у вас ванная? — резко спросила она.

— Вниз по лестнице и направо.

Она шла спотыкаясь, наклонясь вперед, казалось, что каждое движение причиняет ей страдание. За три глотка я осушил стакан, но вспыхнувшее в желудке пламя не сняло боль в скуле, к тому же мое самолюбие было ранено гораздо более серьезно. Я нагнулся, поднял бутылку виски и со всего размаху ударил ею о стойку бара. Да, грохот раздался ужасный. Бар — это всего лишь бар, а совсем не голова Марти или рожа Эрла.

Прошло достаточно времени, в гостиную вернулась Трэйси, полностью одетая. Она шла все еще пошатываясь, но уже не горбилась, как прежде. Увидев меня, она остановилась и посмотрела расширившимися глазами.

— Ваше лицо, — сказала она. — Вам что-то надо сделать с ним.

— Это потерпит.

Потом она посмотрела на осколки стекла в луже виски.

— От этого вам стало немного лучше? — Ее голос звучал достаточно мягко.

— Нет, — откровенно признался я.

— Вот теперь я хочу выпить.

Я подал ей стакан бренди, она отпила немного.

— А как там порезы?

— Все будет в порядке. Он резал не так глубоко, чтобы оставались рубцы. По крайней мере, мне так кажется.

— Вам надо обратиться к врачу.

— И как я объясню это? — Она засмеялась так странно, словно закаркала ворона. — Я понимаю, — сказала она, перестав издавать странные звуки, — как я могу смеяться, если надо мной надругались? Я стояла под душем более двадцати минут, стараясь отмыться, и поняла, что уже никогда не стану чистой. Да, для такой женщины, как я, более полного унижения быть не может. Но в то же время, если я выдержала такое жестокое унижение, что более гнусного может со мной случиться?

— Трэйси Нэш, вы просто героиня.

— Да, вот еще что. Вы не должны переживать по этому поводу, так как ничем не могли помочь мне. И потом, вы предупреждали меня насчет Бонетто, я вас не послушала.

— Вы наняли меня и стали моим клиентом. Значит, я должен защищать вас.

— Вы пытались. Никто не мог бы сделать больше. — Она осторожно дотронулась пальцами до моего лица, я вздрогнул от боли. — Вы получили рану, стараясь помочь мне, Рик.

— Оставим их в покое, но ненадолго.

— Вы думаете, я сошла с ума, потому что не хочу прерывать наш контракт? Даже после всего случившегося.

— Думаю, что вы сумасшедшая. Пойду уложу сумку и отвезу вас домой.

— Если только согласитесь остановиться по пути у врача. А зачем укладывать сумку?

— Я останусь у вас.

— Это звучит так романтично. — Трэйси улыбнулась. — Просто жаль, что я не в вашем вкусе.