Наказание в награду - Элизабет Джордж Страница 16

– Благодарю за информацию, – сказала Изабелла.

Вестмерсийское управление пошло на вполне понятное нарушение процедуры, умышленно ускорив ее. После получения сообщения от парамедиков они должны были бы направить туда патрульного офицера, после него – дежурного инспектора и только потом – детектива. Но смерть в изоляторе временного содержания требовала другого подхода, и дежурный в диспетчерской, принявший информацию с номера 999, мгновенно это понял.

– А вы продолжали вести расследование параллельно с расследованием КРЖП? – поинтересовалась Ардери.

– Расследование того, как такое вообще могло случиться? Конечно, – ответил Уайетт. – И оба расследования велись очень тщательно. Оба отчета были представлены семье жертвы, а отчет КРЖП открыт для общественности и прессы. Так что, честно говоря, я ума не приложу, почему в это дело решила вмешаться полиция Метрополии.

– Мы здесь для того, чтобы успокоить одного члена Парламента. На него здорово давит отец погибшего.

– Чертова политика…

В этот момент зазвонил телефон на столе Уайетта. Тот встал и произнес в трубку только одно слово: «Говорите».

– Немедленно пришлите ее сюда, – сказал он, выслушав звонившего.

Он прошел к полкам, расположившимся за его столом-авианосцем, выбрал несколько папок и вернулся к своему месту, а папки положил на кофейный столик.

Изабелла глянула на них, но не стала брать в руки. На их изучение еще будет масса времени. Сейчас для нее было важнее увидеть произошедшее глазами главного констебля.

– Мы знаем, что смерть наступила в полицейском участке Ладлоу, – сказала она. – Еще мы знаем, что в ночь происшествия там не было сотрудников. А что там вообще за ситуация?

– Нам пришлось закрыть участки во всех трех графствах, – объяснил Уайетт. С этими словами он указал на большую карту, висевшую в простенке между двумя окнами; она располагалась как раз над тем местом, где они сидели, и суперинтендант поняла, что это карта Херефордшира, Шропшира и Вустершира. – Что касается участка в Ладлоу, то в нем нет сотрудников, но его иногда используют. Офицеры заскакивают туда во время патрулирования, когда им нужен компьютер или ситуационная комната.

– Там есть специальный изолятор?

Главный констебль покачал головой. В здании не было места, где подозреваемый в преступлении мог бы содержаться под замком и охраной. Так же как не было комнат для допросов, хотя надо было признать, что иногда патрульные доставляли туда задержанных для беседы.

– Нам говорили, что арест произвел не патрульный офицер, а ПОП.

Патрик Уайетт подтвердил эту информацию. Человек, умерший в полицейском участке Ладлоу, был доставлен туда полицейским общественной поддержки. Его командир сообщил ему, что позже в участок приедут патрульные из Шрусбери, которым надо было прежде разобраться с цепью ограблений. Было ограблено восемь частных домов и пять торговых точек в двух городах, и патрульные из Шрусбери помогали тем нескольким детективам, которых смогли собрать для осмотра мест преступлений. Они считали, что в Ладлоу смогут появиться часа через четыре.

– А почему такая спешка с арестом?

Этого главный констебль не знал, так как приказ арестовать подозреваемого в педофилии поступил от непосредственного командира ПОПа, который отвечал за всех полицейских общественной поддержки в регионе. Все, что он мог рассказать, – это то, что был звонок и неизвестный обвинил Йена Дрюитта в растлении малолетних. Звонок был анонимным и совершен на номер 999, а не на 101 ^[57]. Звонивший воспользовался переговорным устройством для экстренной связи в участке Ладлоу.

– Переговорное устройство? – спросила Хейверс. Изабелла обратила внимание, что сержант вооружилась чистым на вид блокнотом и механическим карандашом.

Уайетт пояснил, что во всех закрытых или пустующих участках имеются переговорные устройства, позволяющие гражданам связываться с диспетчерской, которая занимается несчастными случаями и серьезными правонарушениями.

– Получается, что из-за этого анонимного звонка кто-то принимает поспешное решение, а кто-то бросается его исполнять? – уточнила Изабелла. – Мне кажется, что дело вполне могло ждать часы, а то и дни, до тех пор, пока не освободится патрульный офицер.

С этим Уайетт не спорил. Он сказал, что подобное прискорбное происшествие было результатом стечения двух обстоятельств: степени занятости патрульных офицеров на грабежах и того, что информация касалась педофила, а к таким обвинениям полиция относится со всей серьезностью.

В дверь кабинета постучали, и главный констебль подошел к ней, чтобы впустить женщину, одетую в стиле, напоминающем стиль Барбары Хейверс.

– Детектив-инспектор Пажье, – представил ее Уайетт.

Женщина выглядела измученной. Ее волосы были аккуратно подстрижены и красиво обрамляли лицо, доходя до линии челюсти, но под глазами набрякли уродливые мешки темного цвета. Губы обкусаны; казалось, что они болят. Руки красные, словно от тяжелой физической работы. Если б в руках у нее не было портфеля, Изабелла решила бы, что она пришла убираться в кабинете.

– Можете звать меня Бернадетт, – предложила инспектор Пажье, пересекая комнату и протягивая руку сначала Изабелле, а потом Хейверс; затем заняла один из свободных стульев. Стакан воды Пажье налила себе, не дожидаясь приглашения. После этого она открыла портфель, вытащила оттуда пачку надписанных скоросшивателей и стала ждать, пока главный констебль займет свое место.

– Прежде чем мы перейдем к делу, я хотела бы понять, что происходит, – сказала инспектор, сложив руки на скоросшивателях.

– Ваша работа сомнению не подвергается, Бернадетт, – объяснил Уайетт.

– Можно честно, сэр? Когда меня вызывают в офис для того, чтобы поговорить с офицерами из Мет, мне кажется, что это не так, – ответила Пажье.

Таким образом, Изабелла поняла, что Пажье была именно тем детективом, который дежурил в ночь смерти Йена Дрюитта. И именно ее расследование, вместе с расследованием КРЖП, им с Хейверс предстояло оценить.

Так же как и Уайетту, суперинтендант объяснила ей политическую подоплеку ситуации и закончила словами о том, что хочет вернуться в Лондон как можно скорее.

Пажье выслушала ее, кивнула и положила свои скоросшиватели рядом с папками, которые достал Уайетт. После этого стала рассказывать.

По ее словам, в участке Ладлоу, когда она добралась туда, находились парамедики, занимавшиеся Йеном Дрюиттом, и ПОП, который произвел арест, – некто Гэри Раддок. Тело двигали, и лигатуру успели снять с шеи.

– Что это было? – уточнила Изабелла.

Тут Пажье достала пачку фотографий, сделанных на месте происшествия. Среди них было фото длинного пояса из красного материала шириной дюйма четыре. Пажье пояснила, что это стóла ^[58] и что она является частью одежды священника во время службы.