Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу - Джорджетт Хейер Страница 16

– Когда я подвозил вас на машине, то заметил в комнатах красивые панели. У вас сохранились какие-нибудь документы, связанные с домом?

– Нет, как ни странно. Конечно, они должны быть, ведь после смерти тетушки Флоры дядя ничего в доме не трогал. Но мы их не нашли.

– А вы смотрели в книгах?

– Здесь не так много книг, но и в них ничего нет. Селия расстроилась, ей так хотелось найти что-нибудь связанное с историей дома. По крайней мере мы бы знали, откуда слухи про привидения.

Стрейндж присел рядом с ней.

– Вы придаете значение этим сказкам? Неужели верите в них?

– Даже не знаю, – ответила Маргарет, наморщив лоб. – Сама я этого Монаха не видела и пока воздержусь от каких-либо комментариев.

– Разумно, – одобрил Стрейндж. – А когда увидите, обязательно сообщите мне. Хотелось бы иметь информацию из первых рук.

Он взглянул на дорогу и прищурился:

– Так вы все-таки вызвали полицию?

Маргарет проследила за его взглядом. По тропинке шел мистер Флиндэрс, явно возвращаясь из их дома в деревню. Она почему-то почувствовала себя виноватой.

– Да, мы решили, что с нашим привидением следует разобраться.

Стрейндж в упор посмотрел на нее.

– Вы же не хотели выносить это на люди, – резко произнес он. – Чего-то испугались?

– Да… действительно… совсем чуть-чуть, – в замешательстве промолвила Маргарет. – Ничего удивительного со всеми этими слухами, которые ходят по округе…

– Не сочтите за бесцеремонность, но, мне кажется, вам лучше уехать.

– Почему?

– Раз у дома такая дурная репутация, вас может повергнуть в панику любой пустяк. Какой смысл жить в доме, который наводит на вас ужас?

– Вы слишком уж заботитесь обо мне, мистер Стрейндж. Мне не совсем понятно почему.

– И не пытайтесь понять, – сказал он, тыкая в землю тростью. – Я сознаю, что не имею на это права. И все же ваша судьба мне не безразлична.

Маргарет не нашлась что ответить. После паузы она заметила, что призрак вряд ли причинит ей вред.

Стрейндж продолжал молча втыкать трость в землю.

– Похоже, вы думаете иначе, – произнесла она с коротким нервным смешком.

– Нет, я не настолько глуп. Но он может вас здорово напугать.

– Вот уж не думала, что вы верите в Монаха. Загадочная вы личность.

– Я верю в существование загадочных явлений. В этом вся моя таинственность.

Сорвав травинку, Маргарет стала вертеть ее в руках.

– Мистер Стрейндж…

– Да, мисс Фортескью? – улыбнулся он.

– Я имела в виду не ваши взгляды, а… ваши поступки.

– Что же такого я сделал? – поинтересовался Стрейндж.

Бросив травинку, Маргарет повернулась к нему:

– Прошлой ночью, когда сверкнула молния, я проснулась.

– Да? А как это связано с моим загадочным поведением? – В его глазах мелькнуло беспокойство.

– Мистер Стрейндж, когда я встала, чтобы закрыть окно, при вспышке молнии я увидела вас.

– Меня?

– Да, у розового куста прямо под моим окном. Я видела вас совершенно отчетливо, но никому об этом не сказала.

– Почему?

Маргарет покраснела.

– Не знаю. Вероятно, я не хотела пугать Селию.

– Это единственная причина? Я действительно находился в вашем саду прошлой ночью. Не буду говорить зачем. Надеюсь, вы поверите мне, если я скажу, что какова бы ни была причина моего там появления, я не сделаю вам ничего дурного и не стану пугать вас.

Маргарет молчала.

– У вас нет оснований доверять мне, но до сих пор вы мне верили, и я вам за это искренне благодарен. Сможете ли вы доверять мне в дальнейшем и сохранить все это между нами?

Она подняла голову.

– Мне следует рассказать обо всем брату. Я ведь ничего о вас не знаю, и, согласитесь, странно, что вы очутились у нас в саду в такой поздний час. Вы ведь не хотите дать мне объяснения?

– Нет. Я не могу, даже если бы хотел.

Маргарет поднялась.

– Я никому не сообщу, что видела вас. Но предупреждаю – в следующий раз вас может увидеть кто-нибудь другой. Вы хотите нас отсюда спровадить, но мы не уедем. Нет смысла пугать нас и выживать из дома. Уверена, вы понимаете, о чем речь.

Стрейндж молча изучал ее лицо. Маргарет протянула ему руку:

– Мне пора идти, а то я опоздаю к чаю. До свидания.

– До свидания, – произнес Стрейндж, задержав ее руку в своей. – Благодарю вас.

Дома все заметили, что за чаем Маргарет была необычно молчалива, и миссис Босанквет поинтересовалась ее самочувствием. Та встряхнулась, сообщила, что здорова, и, прогнав мысли о Стрейндже, стала слушать Селию, которая рассказывала о подвигах констебля Флиндэрса.

– Боюсь, эти царапины останутся там навсегда, – вздохнула она.

– Ты сама этого хотела, – напомнил Чарльз. – Мы для тебя были недостаточно хороши, а теперь, когда за дело взялся профессионал, ты опять недовольна.

– Вообще-то, я предпочла бы настоящего детектива, а не простого полицейского.

– Ты недооцениваешь нашего друга Флиндэрса, – усмехнулся Питер. – Он, может, и тугодум, зато очень дотошный. Даже ванную проверил.

– Верно, – подтвердил Чарльз. – Он ни одной мышиной норки не пропустит. Вот подожди, как-нибудь ночью Флиндэрс залезет к нам в трубу, чтобы доказать, что это возможно.

Однако в следующие два дня, по мере того как множились свидетельства дотошности констебля, его популярность резко пошла на убыль. В первый день его дежурства горничную Джейн с трудом удалось отговорить от намерения взять расчет, после того как она увидела констебля, ползающего на четвереньках под кустом рододендрона. Девушка возвращалась домой в сумерках, и это зрелище повергло ее в шок. Выскочив в сад, Селия и Питер увидели, как ошеломленный констебль пытается успокоить горничную, в то время как миссис Босанквет, первой прибывшая на место происшествия, буквально разрывается пополам, ругая Джейн и одновременно предсказывая, какое будущее ожидает тех, кто не находит ничего лучшего, как пугать до смерти ни в чем не повинных девиц.

Когда констебль Флиндэрс, споткнувшись в темноте о раму парника, с грохотом разбил два стекла, оказался запертым в сарае и арестовал Чарльза, возвращавшегося от полковника Экерли после партии в бильярд, было решено, что его неуемную энергию следует мягко, но решительно направить в другое русло. Несмотря на его удивительную способность постоянно попадать впросак, обитатели поместья испытывали к нему искреннюю симпатию, и поэтому Питер тактично намекнул, что дежурить не имеет смысла, а лучше сосредоточиться на подозреваемых.