Любовь и ежики - Дарья Калинина Страница 16

– Нет, но он мне необходим, – сказала Инна. – Мне его посоветовала одна моя знакомая, которой он очень хорошо помог.

– В таком случае я могу посоветовать вам поехать к нему в центр, – сказала женщина. – Дать вам адрес?

Адрес Инна взяла.»Духовный просветительский центр» находился на Большом проспекте Петроградской стороны. Туда Инна и направилась. К Григорию Петровичу, разумеется, тоже оказалась запись, и на сегодня у него весь день был забит полностью.

– Могу записать вас на следующую неделю на среду, – сказала секретарша. – Есть одно окошко.

Следующая среда Инну никак не устраивала. Она уточнила таксу, которую брал за сеанс Григорий Петрович. Она оказалась довольно скромной. Всего триста рублей.

– Я заплачу в десять раз больше, – умоляюще устремив взгляд на секретаршу, сказала Инна. – И отниму у него не больше десяти минут. Умоляю! А это вам!

И Инна сунула секретарше самую дорогую коробку конфет, которые нашлись в соседнем магазине. Несколько секунд секретарша боролась с искушением, но Инне повезло. Видимо, секретарша любила сладкое. Потому что поднялась со своего места и велела Инне подождать. Вернулась она через несколько минут.

– Вам повезло, девушка, – сказала она Инне. – У Григория Петровича сейчас как раз перерыв. И он согласился вас принять. Пойдемте.

Инна последовала за секретаршей и вскоре оказалась в обычной комнате, где на стенах висело несколько икон и картины, как-то удивительно успокоительно подействовавшие на Инну. Сам Григорий Петрович был пожилым мужчиной с аккуратно подстриженной бородой и длинными волосами, начинающими редеть на лбу. Глаза у него были проницательные.

– Успокойтесь, – первым делом велел он Инне.

И Инна, которую и в самом деле со вчерашнего дня потряхивало, внезапно успокоилась.

– Что у вас ко мне за дело? – спросил ее Григорий Петрович.

Инна начала излагать свое дело, достала фотографию Алины, которую дала ей Галина Петровна, и хотела продолжить, но Григорий Петрович прервал ее.

– Достаточно, – сказал он. – Я помню эту историю. И эту девушку тоже помню.

Он взял фотографию в руки и грустно покачал головой.

– Я говорил, что ничем не могу ей помочь. И что же? Я оказался прав. Она мертва?

Инна кивнула головой.

– И что вы хотите от меня? – спросил у нее помрачневший экстрасенс. – Мертвых я воскрешать не умею.

– Дело в том, что моя ближайшая подруга вышла замуж за бывшего мужа Алины, – сказала Инна, доставая из сумки фотографию Юли.

Григорий Петрович тяжело вздохнул, но фотографию взял. И долго водил рукой над ней. Инна с трепетом ждала его вердикта.

– Что ж, – наконец сказал экстрасенс. – Вашей подруге еще можно помочь. У нее очень сильный ангел-хранитель. Но вся беда в том, что ваша подруга сама не знает, чего она хочет. То ли остаться с этим человеком, за которого она вышла замуж, то ли скрыться от него. Так вот, просто так ей от него уйти не удастся.

– Почему? – спросила Инна. – У меня нет его фотографии, но…

– И не нужно, – ответил ей экстрасенс. – Я его вижу и без фотографии. Ничем не могу вас порадовать. Он очень темный, сильный и жесткий человек. Даже я не вижу ни его прошлого, ни будущего. Словно черное облако все закрывает.

– Но кто он такой? – спросила Инна. – Что ему нужно от моей подруги?

– Во всяком случае, не ее любовь, – грустно усмехнувшись, сказал Григорий Петрович. – Ему нужна ее жизненная энергия. Без нее он ослабнет. Поэтому он постарается удержать вашу подругу у себя так долго, как только сможет.

– А потом? – с трепетом спросила Инна.

Экстрасенс пожал плечами.

– Если ей сейчас не помочь, то с ней может случиться то же самое, что случилось с Алиной, – сказал он. – Жизненных сил у нее не останется, и она…

– Но вы возьметесь помочь моей подруге? – спросила Инна.

Григорий Петрович кивнул.

– Но для этого потребуется не один сеанс, – предупредил он. – И ваша подруга должна лично приехать ко мне. В любое время. Слышите, я приму ее в любое время. Без записи. Но я боюсь, что это у нее не получится. Ее муж не допустит, чтобы его жертва ускользнула из его рук. И не разрешит ей приехать ко мне.

– А зачем ему говорить о визите к вам? – удивилась Инна.

– Говорить и не нужно, он сам догадается, как только я начну лечение, – сказал Григорий Петрович. – Я не могу понять природы сил этого человека. Но за ним стоит еще кто-то. Какая-то женщина. И она помогает ему.

– Какая женщина? – спросила Инна. – Его мать?

Григорий Петрович покачал головой:

– Не знаю. Я вижу лишь силуэт. Может быть, это и мать. А может быть, подруга-единомышленница. Не знаю.

– Скажите, а почему Алина покончила с собой? – спросила Инна.

– Я сказал уже, у нее не осталось сил жить, – грустно ответил Григорий Петрович. – Ее жизненный путь был кем-то искусственно перекрыт.

– Кем? – спросила Инна. – Ее мужем? Павлом?

– Привозите вашу подругу ко мне, и как можно быстрей, – вместо ответа сказал Григорий Петрович. – Я принимаю в центре с одиннадцати до шести. А в остальное время меня можно застать дома. Вы знаете мой домашний адрес?

Инна кивнула.

– Приезжайте, в виде исключения я приму вас и у себя дома, – сказал Григорий Петрович. – Даже если вы с вашей подругой приедете среди ночи или ранним утром. Словом, в любое время и в любом месте. На моей совести лежит смерть Алины. К сожалению, ее соседка пришла ко мне слишком поздно. Но вашей подруге я постараюсь помочь. Оставьте мне пока ее фотографию. Но помните, если вам не удастся убедить вашу подругу, что она в опасности, то никто, даже самый сильный белый маг, не сможет ей помочь. Каждый человек выбирает свою дорогу сам. Если она хочет остаться жива и здорова, то пусть приезжает ко мне.

От экстрасенса Инна вышла с тяжелым чувством. Она, конечно, предполагала, что дела у Юли обстоят неважно. Но чтобы настолько!

– Бред какой-то! – пробормотала Инна.

Она не стала сразу садиться в машину, а решила немного пройтись и привести мысли в порядок.

«А с другой стороны, экстрасенс может и просто дурить голову», – сказала самой себе Инна, выйдя на улицу и вспоминая рассказы Мариши, как легко выдать себя за ясновидящую и прорицательницу. – Экстрасенс – это, конечно, хорошо. Но пока нужно выяснить точно, что случилось с остальными женами Павла.

Инна вернулась к себе домой, достала справочник, и ее рука сама открыла страницу с перечнем кладбищ. Вдохнув, Инна принялась набирать один номер за другим. По мере того как она разговаривала с работниками кладбищ, волосы у нее на голове вставали дыбом все больше и больше. А сама она холодела все сильней и сильней. Все четыре бывших жены Павла мирно лежали на четырех разных кладбищах города. Разница между захоронениями колебалась от восьми месяцев до полутора лет.