Крах по собственному желанию - Светлана Алешина Страница 16

Как же все детально продумано! Виктор Анатольевич заключает договор с представителями фирмы «Презент», а потом изящно подставляет их. И главное, что ни к чему не подкопаешься! В договоре указаны права и обязанности обеих сторон, а Гузанов все свои обязательства выполнил. За банкет он предусмотрительно расплатился заранее, будто чувствовал, чем закончится дело. Еще бы не чувствовал, ведь это же он все и подстроил!

Надеюсь, разговор с самим Виктором Анатольевичем будет результативен. Вот только Шилов со Старовойтовым возвратятся, и можно будет ехать к Гузанову. Костя возится с машиной, а Павлик побежал в буфет.

— Ирочка, тебе в самом деле интересно, что я рассказываю? — неожиданно громко спросила Галина Сергеевна, тронув меня за плечо.

— Что? — рассеянно спросила я.

— Как это что? Я тут перед тобой уже пять минут распинаюсь, отчитываюсь за сделанную работу, а ты даже и слушать не хочешь, — чуть ли не взвизгнула Моршакова, бросая мне на стол какие-то бумаги.

— Я вас внимательно слушаю! — слукавила я.

— Внимательно? Слушаешь? — возмутилась режиссер. — Да ты даже ни разу не взглянула на меня! Хотя нет, упорно глядишь в мою сторону, в одну точку где-то в районе моего уха.

— Простите, Галина Сергеевна, у меня что-то болит голова!

Опять сказала неправду, хотя голова и в самом деле немного гудела от мыслей, которые никак не прояснялись.

— О чем ты думаешь? — требовательно спросила Моршакова.

— О вчерашнем взрыве, — честно призналась я. — Уже всю голову сломала. Понимаете, Михалева ни в чем не виновата, и теперь ей придется за все расплачиваться.

— Ирина, милиция во всем разберется, — настойчиво сказала Галина Сергеевна. — А у нас на носу очередная программа! Сегодня уже вторник, не забывай, а у нас еще и конь не валялся!

— Простите, Галина Сергеевна, я вас внимательно слушаю, — уставшим голосом сказала я, и в самом деле приготовившись выслушать Моршакову.

— Нет уж, моя дорогая, я не позволю, чтобы ты в таком состоянии воспринимала то, что нам с Лерой удалось придумать за это утро, — категорически заявила Галина Сергеевна, отодвигая подальше стопку бумаг. — Сейчас Павлик кофе принесет, авось посвежеешь малость, тогда с новыми силами и примемся за работу.

Мы с Моршаковой остались в кабинете одни. Лера отпросилась на несколько часов, даже не знаю по какой причине. Старовойтов побежал в буфет за булочками с кофе, так как начался обеденный перерыв. После чашки кофе мне и в самом деле стало лучше. На обед к нам заскочил Гурьев, которому я рассказала о результатах нашего разговора с работниками фирмы «Презент», а также не преминула сообщить о своих подозрениях в отношении Гузанова.

— Слушай, Ирка, а ты права, — поддержал меня Валерий, целиком заглатывая малюсенькое пирожное и запивая его кофе. — Что-то здесь не то. Будь я на месте Гузанова, который в результате получит бешеные бабки, не стал бы так орать на весь город о том, что я — полный банкрот.

— Вот и я говорю, что Гузанов в этой ситуации вообще остается еще и при бабках, — в лице Валерки я нашла благодарного слушателя. — Надо его проработать!

— Не его, а его друга! — встрял в разговор Павлик, закончив со своим обедом. — Это все подстроил Григорьев!

— Павлик, ты что уперся как баран? Дался тебе этот Григорьев? Тут все улики против Гузанова! — сказал Гурьев.

— О каких это, интересно, уликах ты толкуешь? — поинтересовался Павлик.

— А то, что он наварится на этом деле, разве не улика? — начал перечислять Валерка. — А то, что он присутствовал при работе сотрудников фирмы «Презент»? А то, что он так сильно возмущен произошедшим, разве не улика? То, что его дом застрахован и условия договора, заключенного с досуговой фирмой, оказались в его пользу? Как тебе все это?

— Между прочим, кое-кто, не будем указывать пальцем, сегодня утром с той же уверенностью говорил о нечистоплотности работников досуговой фирмы, — съехидничала Галина Сергеевна, имея в виду, конечно же, Гурьева.

— Надо было проработать все версии, — оправдывался Валерий. — И вот теперь мы вышли на самого Гузанова.

— А как вам этот Доронин? — поинтересовалась я, напомнив о рассказе Усатого.

— Вечером все выясним, — отмахнулся Валерка. — А пока надо как следует проработать Гузанова.

— Слушайте, вы как хотите, а мне кажется, что во всем этом замешан Григорьев! — с прежней уверенностью настаивал Старовойтов, откинувшись на спинку кресла.

— Павлик, а кто тебе мешает прощупать Алексея Михайловича? Я могу достать его адрес, и ты наведаешься к нему, — предложил Валерка.

— Я? К нему? Один? — Павлик сразу как-то стушевался. — И что я ему скажу?

— Выяснишь, порядочный он человек или нет, — продолжал Валерий. — Действительно ли он в таких хороших отношениях с Гузановым, а то, может быть, на самом деле прикидывается беленьким и чистеньким, а сам вставляет палки в колеса своему другу.

— Я один к нему не поеду, — неуверенно проговорил Павлик. — А вдруг что-нибудь произойдет?

— Самое страшное, что могло случиться, уже случилось, — напомнила я. — Чего же ты боишься?

— Да он вообще не станет со мной разговаривать! — вспылил Старовойтов. — Пошлет далеко и надолго, а я даже ничего и ответить не смогу.

— А ты придумай что-нибудь, чтобы он тебя не посылал, — предложила я Пашке. — У тебя голова соображает?

Старовойтов умолк. Уж не знаю, над чем он там думал, размышляя, действительно ли варят у него мозги, или же придумывал повод для разговора с Григорьевым. Но решение этой проблемы нам предложила Галина Сергеевна, хотя этого от нее никто не ожидал. Обычно Моршакова интересовалась расследованием, но ничего конкретного, как правило, не предлагала.

— Возьмешь с собой камеру и подробно расспросишь его по поводу вчерашнего взрыва. Мало ли какие материалы могут понадобиться для «Криминальной хроники»! Скажешь, что на телевидении готовится подробный репортаж по поводу этого происшествия, чтобы уж вконец заклеймить фирму «Презент», и возьмешь у него интервью.

— Так он мне в камеру и наболтает! Да разве бросит он хоть единое плохое слово в адрес Гузанова? Что он, дурак, что ли?

— А ты с ним сначала поговори без камеры, — сообразила Галина Сергеевна. — Всему-то тебя учить надо.

— Слушай, Павлик, а ведь верно, — поддержал Галину Сергеевну Валерий. — Так ты с ним и познакомишься, да и мне материальчик подбросишь.

— Уже подбросил, — пробурчал Павлик. — А кто мне платить за это будет? Я сам-то с этого ничего не имею!

— Смотрите-ка, какой расчетливый нашелся, — съязвила я. — Как, значит, на ножки Юлии Александровны пялиться — это ты пожалуйста, а вот как помочь ей — так лень.

— Ничего не лень, просто как-то это… неудобно.

— Если неудобно, тогда забудь про Григорьева и слушай, что мы тебе говорим, — резко оборвал Старовойтова Гурьев.