Страх никогда не стареет - Геннадий Сорокин Страница 16

– Да все равно теперь. – Он обреченно махнул рукой. – Наработался, одним словом.

– Судя по всему, вы из «бывших»?

– Бывший полковник МВД.

– Это радует, что из МВД. С братьями по крови всегда проще найти общий язык. Значит, так, водку сегодня не пить. К кофе не прикасаться. Только крепкий сладкий чай. Побольше чая. Нас ждать у себя в кабинете. Мы тут немного пообщаемся с руководством и придем к вам.

– Меня, может быть, к тому времени уже уволить успеют.

– Если к тому времени уволят, то все равно никуда не уходите и ждите нас. Где, кстати, кабинет заместителя Сарибекова? О, провожать нас не надо. А то от такого ядреного перегара он в обморок упадет, а мне с ним поговорить надо.

Рядом с кабинетом генерального директора располагался отдельный кабинет его заместителя, Кононенко Сергея Никандровича. Секретарь его, в отличие от секретарш покойного, была возрастом ближе к пятидесяти. Она доложила о нашем прибытии и пригласила пройти.

В просторном кабинете, по размерам нисколько не уступающем вчерашнему, с точно такой же планировкой, сидел облаченный в строгий деловой костюм очень серьезный господин.

За приставным столиком, слева от него, с раскрытым блокнотиком, изготовившись записывать мудрые мысли начальника, пристроилась Наталья Ралифовна.

Напротив нее сидел гладко выбритый широкоплечий мужчина лет примерно тридцати пяти, кареглазый, широколицый. Являлся этот красавец начальником юридического отдела. Несмотря на то что звали его Погосян Арсен Григорьевич, внешность его, в национальном аспекте, была нейтральной. Понятно, что кто-то из его предков был выходцем из Закавказья, но с годами кровь их перемешалась с местным русским населением, и в итоге выглядел он просто смуглым.

После вступительного словоблудия приступили к делу. Конечно же, Кононенко нового нам ничего не сказал. Да я и не рассчитывал после того, как его успели допросить все кому не лень, узнать от него что-то новое.

– Скажите, Сарибеков должен был сегодня подписать договор об инвестициях. Кажется, что-то связанное с производством авиационных двигателей. Какова теперь будет судьба этого договора?

– Извините, что-то не нахожу связи между убийством и этим договором, – вступил в разговор Погосян.

– Мы отрабатываем все версии. – Я недовольно посмотрел на него. – Так что про договор?

Кононенко украдкой посмотрел на Наталью, сидевшую скромно, незаметно.

– Судьбу договора, если пожелает, будет решать новый совет директоров. Так прописано в уставе нашей фирмы. Совет директоров будет избран общим собранием учредителей. Я думаю, что раньше чем через месяц в данном вопросе ясности не будет. Во всяком случае, я не имею полномочий на такое отчуждение финансовых средств.

– Ну что же, пускай учредители и решают, – охотно согласился я. – Разрешите откланяться. Приятно было познакомиться, Сергей Никандрович. До свидания, Наталья Ралифовна.

Арсена Григорьевича я демонстративно игнорировал. Что-то мне не очень была понятна его роль на этой встрече. А то, что он специально был приглашен для встречи с нами, я не сомневался.

В коридоре напарник спросил:

– Наталья у него сидела, чтобы он знал, кто в доме хозяин?

– Скорее всего. Понятно, денежки свои они на двигатель не пожертвуют. Считай, что в Лондоне это уже известно. Мерзкая история, время утекает сквозь пальцы. Никто не хочет рубль на авиастроение любимой Родине пожертвовать.

– А ты бы стал?

– Честно? Не знаю. Но я и не наворовал миллиард!

– Дочки, кстати, тоже сами государство не грабили. Они-то все законно получат, по наследству. К ним не придерешься.

Внешний вид начальника службы безопасности не ухудшился. Он угрюмо сидел за столом в своем небольшом кабинете и помешивал ложечкой остывший чай, который сам и приготовил. Ему секретарь не полагалась.

– Итак, для начала… – У меня зазвонил телефон.

Я нисколько не удивился, что это Наталья, которая пригласила меня к себе. Одного и срочно.

– Сергей, я скоро. Ждите!

Кабинет Натальи Ралифовны был на седьмом этаже. Здесь тоже только что вскипел чайник, но приготовились пить кофе.

Я присел в кресло у чайного столика, придвинул к себе пепельницу.

– Александр Геннадьевич, – она сделала маленький глоточек кофе, достала сигарету. – Мне сказали, что вы вчера нашли квартиру, из которой выходил отец.

– Дальше не надо. Может быть, исключительно для взаимопонимания, вновь перейдем на «ты»?

Мы пристально, разделенные небольшим столиком, посмотрели в глаза друг другу.

– Наталья, во-первых, я не обязан был рассказывать тебе при первой встрече об интимной жизни твоего отца, которая стала известна мне в связи с расследованием его убийства. Во-вторых, не обязан этого делать сейчас, но для тебя сделаю исключение и объясню мою позицию. Сдается мне, что во время этого расследования я не только о твоем отце, о многих узнаю массу нелицеприятных вещей. Предчувствие у меня такое. Но запомни, то, что знаю я, это знаю только я. У меня профессия такая – знать чужие тайны и копаться в чужом белье. Наташа, есть люди, которые с брезгливостью отнесутся к тому, что у твоего отца была, мягко говоря, несовершеннолетняя любовница. И, наверное, они будут по-своему правы. Мне же это совершенно безразлично. Для меня есть только факты и цель, к которой они ведут. И честно говоря, плевать мне на развлечения твоего отца. Не насиловал же он эту девчонку. Кстати, ты ее знаешь?

– Нет, конечно же.

– Не хочешь говорить, не надо.

– Александр Геннадьевич, – смягчилась она, – я догадывалась, что у отца любовница несовершеннолетняя. Но вот с кем именно он встречается, я честно говорю, не знала. Ну, представь, он что, знакомить меня с ней должен? Он ведь отец мне.

– Зачем вчера приезжал Городилов? Он к тебе приезжал или к вдове? Хотя приезжал он к тебе и между делом рассказал о квартире. Так ведь?

– Он друг нашей семьи, приезжал узнать, как у меня дела, рассказать, как продвигается следствие.

– Он всегда рассказывать новости ночью приезжает? Не хочешь, не отвечай.

– Нет, раньше не приезжал. Да раньше и отец был жив. К нему, может, и приезжал, а со мной у него дел не было.

– Надолго он вчера задержался?

– Да нет. А ты вообще что еще хочешь спросить?

– Я все спросил.

– Александр Геннадьевич, если тебя, – она подчеркнула «тебя», – интересует, сплю я с ним или нет, то я отвечу: не спала и спать не собираюсь. Доволен?

– А Инна? – без всякого перехода, «на автомате», спросил я.

– Не знаю. Она меня в свои интимные дела не посвящает. Еще раз тебе говорю, у меня с Иваном Степановичем раньше никаких дел не было.