И восстанут мертвые. Смерть знахаря. Любопытство убивает - Джордж Беллаирс Страница 16

Миссис Сайкс была сухой жилистой женщиной с белыми волосами, гладко зачесанными над открытым лбом и собранными в узел на затылке. В полумраке слабо освещенной комнаты ее карие глаза казались блестящими черными бусинами. У нее были маленькие ладони и ступни, а рот походил на тонкую короткую щель. Вблизи она еще больше напоминала Литтлджону одну из швейцарских резных фигурок, деревянную старушку. Гладко вытесанное угловатое лицо с правильными чертами будто хранило следы резца. Ее одежду составляли черная юбка, темно-синий джемпер домашней вязки и белый фартук, повязанный вокруг талии. Миссис Сайкс обмахнула фартуком кресло и пригласила детектива сесть.

– Выпьете чашечку чаю? – радушно предложила она. Литтлджон ей явно понравился.

– С удовольствием! Спасибо, миссис Сайкс.

Она достала из буфета чашку с блюдцем, наверное, из лучшего своего сервиза, заварила чай в керамическом чайнике и разлила по чашкам.

– Чем я могу вам помочь, мистер? – спросила хозяйка, когда они оба сделали по глотку.

– Я понимаю, для вас это мучительно, миссис Сайкс, но мы должны действовать. Видите ли, теперь, когда обнаружили тело вашего сына…

– Кости, – с храброй прямотой поправила инспектора хозяйка.

– Да, кости. Находка заставила открыть дело, долгое время лежавшее на полке. Ваш сын очищен от подозрений, которые висели над ним более двадцати лет. Теперь мы должны найти убийцу, виновного в смерти не только Трикетта, но и Инока.

– Для меня это вовсе не мучительно, мистер. За прошедшие годы вся моя боль иссякла. Я рада слышать, что мой мальчик невиновен. Сама я никогда не верила в его вину, хотя о других такого не скажешь. Впрочем, я ни на кого не держу зла и не думаю о мести. Те, кто нас осуждал, живут с грузом на совести, это и есть их наказание. Что до меня, то я готова дать вежливый ответ на вежливый вопрос. Так что спрашивайте, мистер, а я постараюсь ответить.

– Как долго Трикетт и ваш сын были друзьями?

– Всю жизнь. Ни один из этих двоих никогда не убил бы другого. Ни Джереми, ни Инок не отличались вспыльчивым нравом.

– Но ведь они поссорились из-за девушки?

– Да. Может, в этом вина Инока. Мэри была славной девушкой, она и сейчас такая. А Инок только и думал что о своей новой работе, и совсем забросил Мэри. Он постоянно трудился сверхурочно и говорил о своих планах. Не то что Джереми: тот любил повеселиться, побалагурить. Когда Мэри бросила Инока, Джереми стал за ней ухаживать. Они оба сохли по ней еще с тех пор, как она была ребенком. Стоило Джереми начать встречаться с Мэри, как Инок опомнился, но было поздно. И тогда он начал пить, хотя раньше спиртного в рот не брал. Я ничего не могла с ним поделать, сколько ни старалась. Инок стал угрюмым и задиристым. Только, может, он и цеплялся к другим, но матери за все время ни одного худого слова не сказал, так и знайте.

– А что вы сейчас говорили о его работе?

– О, я забыла предложить вам к чаю овсяные лепешки, мистер. – Литтлджон взглянул на связку тощих, похожих на сухие тряпки пресных лепешек, висевших над головой на пустом крюке для одежды, и вежливо отказался.

– Так вы сказали, его работа. Ах да. Ну, Калеб Хейторнтуэйт был прежде управляющим на литейно-механическом, работал на миссис Майлз, а в военное время заказов хватало с избытком, и он захотел открыть свое дело. Старый Люк Кросс, уже тогда человек в летах, владелец завода в долине, предложил ему партнерство. Калеб ушел и взял с собой Инока. Инок был одним из лучших его работников, вот он и стал уговаривать моего мальчика перейти к нему. Но Инок сказал, что не уйдет без Джереми. В итоге ушли оба. Калеб хорошо платил моему сыну. После того как суд постановил считать его умершим, я обнаружила, как много он мне оставил. То-то я удивилась.

– Достаточно, чтобы вы ни в чем не нуждались? – уточнил Литтлджон.

Он понимал, что ступает на зыбкую почву, но его занимал вопрос, как молодой мужчина, которому не исполнилось еще и тридцати лет, сумел сколотить такую сумму.

Миссис Сайкс нерешительно помолчала, а потом с гордостью произнесла:

– Он обеспечил меня пожизненной рентой – я получаю фунт в неделю по почте.

– Это хорошо. Рад слышать, что вы по крайней мере избавлены от нужды…

– Конечно, мне пришлось привести в порядок кое-какие дела, но теперь я получаю пенсию по старости, так что все у меня благополучно.

– Ваш сын много не рассказывал о своей работе?

– Ну, это было так давно, мистер. Помнится, в то время они выпускали снаряды. Но Калеб Хейторнтуэйт уже тогда думал о том, что будет после войны. Видите ли, оба завода – Майлза и Кросса – производили ткацкие станки и соперничали между собой. Миссис Майлз никогда не предложила бы Калебу войти в долю. Это старое семейное предприятие, посторонним там не было места. Однако Кросс ухватился за возможность переманить Калеба к себе и оказался в выигрыше. Старик не остался внакладе. Ведь когда война окончилась и нормальная жизнь начала понемногу восстанавливаться, завод Кросса рванул вперед семимильными шагами, а у миссис Майлз дела шли хуже и хуже, так что старой даме пришлось закрыть завод, чтобы расплатиться с кредиторами. Миссис Майлз женщина редкая, таких поискать надо. Она не один год вела дела после смерти мужа. Знаете, у нее осталось двое сыновей, она ради них старалась удержаться на плаву. А позднее обоих убили на войне. Когда подобное случается, все теряет смысл. Она и по сей день жива, ей сейчас около восьмидесяти лет.

– Что ж, миссис Сайкс, думаю, мне не следует больше отнимать у вас время. Спасибо вам за чай и за беседу. Мы сделаем все, чтобы найти виновного в этих преступлениях. Насколько я понял, у вашего сына не было врагов?

– Это правда. Моего мальчика все любили, пока он не ушел с завода Майлза. Потом, конечно, люди начали завидовать его благополучию. Завистники всегда найдутся, правда? Но никто из них не стал бы в него стрелять. Нет, если кто-нибудь и желал ему зла, мне об этом ничего не известно. После того как сменил работу, сын все больше отмалчивался. Рассказывал мне меньше, чем прежде.

Они направились к двери: Литтлджон заметил над буфетом фотографию в раме, изображение мужчины с маленькой круглой головой и большими усами, в белом галстуке и с воинственным взглядом. Под стекло была вложена поминальная карточка с надписью «Инок Сайкс» и с датами рождения и смерти. Литтлджон прочитал строки: