Персональный демон - Алла Холод Страница 15

– О, тут у тебя и бутербродики есть, – заметил он, – это здорово, я есть хочу. А я принес только конфеты и фрукты. Слушай, какая приятная квартирка, как будто жилая совсем. Мы с тобой ни разу не видели посуточных квартир с такой мебелью, правда?

Оля села напротив него, взяла свой бокал с шампанским, внутренне приготовилась и сказала:

– Да она и не посуточная.

– Вот как? Это чья-то квартира, да? – спросил Вадик, поедая бутерброд с икрой и запивая его своим любимым коктейлем из шампанского и кампари.

– Вадик, я теперь здесь живу.

– Как это? – удивился он. – Ты что, от мужа ушла, что ли?

– Ну, не сказать, чтобы это я сама от него ушла. – Оля горько усмехнулась. – Это он меня сюда определил.

– Ничего себе, ну и дела! – Краснов даже жевать перестал, так удивился. – Ты ж говорила, что он так тебя любит, трясется над тобой… Да, не ожидал я. Что же он, любовницу себе завел, а тебя выгнал? Ну и козел же он, а ты говорила, что такой, мол, человек приличный.

– Он приличный, Вадик, он не козел, – попыталась защитить мужа Оля. – И любовницу он не завел, это я любовника завела, вот потому здесь и оказалась.

– Подожди, что-то я не понял. – Вадим нахмурился. – Кого это ты себе завела? Что за любовник?

– Да что ж тут непонятного-то? Тебя завела, – сделав акцент на слове «тебя», ответила Оля.

– Так он что, про нас узнал? – Лицо Вадима с каждой минутой становилось все более удивленным и недовольным. – Как ты могла это допустить? Ольга, ты же взрослая женщина, ты что?

– Вадик, пойми, он бы никогда не узнал, если бы… – она замялась.

– Если бы что?

– Я же говорила тебе, что он считает, что не может иметь детей, у него проблема с этим после какой-то детской болезни? – осторожно начала Оля.

– Кажется, говорила. – Взгляд Вадима становился все более тяжелым.

– Вот из-за этого все и вышло.

Повисла короткая пауза, которая показалась Оле вечностью.

– Я так понял, что ты беременна? Верно? – спросил Вадим, откладывая остатки бутерброда.

– Да, Вадик, я беременна, и беременна от тебя, как ты сам понимаешь.

Вадим резко встал с кресла. Второй раз в жизни у него случается такая история, второй раз в жизни от него беременеет женщина, которой он ничего не обещал и с которой не собирался связывать жизнь. Второй раз ему, кажется, предстоит выслушать что-то об ответственности и долге. Или еще какую-нибудь такую же чушь. И второй раз Вадима Краснова охватил панический страх. Страх потерять Лизу. Если у него родится ребенок на стороне, неизбежно когда-нибудь Лиза об этом узнает. Если Оля позволила мужу обо всем узнать… Да и кто ее знает, что у нее на уме: а может, она сама обо всем расскажет Лизе, чтобы увести его из семьи? Даже если и не сама… всегда найдутся какие-нибудь общие знакомые через пятых общих знакомых, всегда найдется кто-то досужий посудачить о чужих делах. А когда ребенок вырастет? Нет, скрывать от жены наличие постороннего ребенка не получится. Она все равно все узнает. И тогда конец. Лиза не простит ему. Она гордая женщина, при этом вполне самостоятельная, она ни минуты с ним не останется, если узнает такое.

Вадима охватила паника.

– И что ты собираешься делать? – звенящим от напряжения голосом спросил он.

– Не знаю, Вадик, как скажешь. Не хотелось бы делать аборт, все-таки это моя первая беременность, – ответила Оля, но, взглянув на перекосившееся лицо Вадима, испугалась своих слов.

– Что значит «как скажешь»? – отчеканил он таким ледяным тоном, какого Оля ни разу не слышала. – Почему я вообще должен что-то говорить? Почему я должен искать выход из ситуации, в которую попала, извините, замужняя женщина? Ты состоишь в законном браке, и о том, что тебе делать с этой беременностью, советуйся, пожалуйста, со своим мужем. Я не знаю, что там у вас произошло и почему вы поссорились, я не знаю, почему он тебя выселил из дома и в какой любовной связи он тебя уличил. Я ничего об этом не знаю! У тебя есть муж, обсуждай эти вопросы с ним.

Оля была в ужасе, она могла ожидать всего, чего угодно, но только не этого ледяного тона, официальных формулировок, этого чужого, отрешенного взгляда. Ведь только несколько минут назад они занимались любовью…

– Вадик, постой, ты что, сомневаешься, что это твой ребенок? Ты же знаешь, как я люблю тебя, ты что, Вадик? – Оля была в таком ужасе, что воздух почти не проходил в легкие.

– Да почему я вообще должен в чем-то сомневаться?! – Вадим перешел на крик. – Сомнения – это вопрос твоего мужа, еще раз повторяю. У меня есть семья, тебе было известно об этом, и я никогда не говорил тебе о том, что мне эта семья безразлична.

– Вадик, – прервала его Ольга, – я же не требую, чтобы ты уходил из семьи…

Она не успела договорить, потому что он прервал ее и металлическим голосом, глядя ей прямо в глаза чуть не с ненавистью, произнес:

– Не требуешь? Спасибо. Что ты вообще имеешь право от меня требовать? Мы встречались, занимались сексом, когда нам этого хотелось, это был мой выбор, но это был и твой выбор. Я не дал тебе ни малейшего повода думать о чем-то большем. Ты взрослый человек, опытная женщина, ты сама оказалась не способна к контролю над собой. Я вообще не понимаю, о чем мы говорим.

– Так что же мне теперь делать? – дрожащим голосом спросила Ольга.

Вадим почувствовал, что через секунду у нее начнется истерика, и предпочел уйти до того, как это произойдет.

– Ольга, извини, что приходится повторять еще раз, но ты состоишь в законном браке, а для замужней женщины лучший советчик – ее законный супруг. Прости.

Он резко вышел из комнаты, но перед входной дверью задержался, обернулся, чтобы бросить последнее:

– Я надеюсь, у тебя хватит чувства собственного достоинства, чтобы не искать больше встреч со мной и не заставлять меня менять номер мобильного телефона.

После этого дверь захлопнулась.

Оля смотрела перед собой и ничего не видела, вдруг ее скрутил невероятной силы спазм, она все равно не успела бы добежать до ванной, она упала, и ее начало рвать прямо на пол комнаты.

Так она пролежала до темноты. Ее взгляд был устремлен в самое сердце того мрака, той пустоты, которая теперь ее окружала. Нет семьи, нет любви, из-за которой эта семья рухнула. Нет смысла жить дальше. Есть только соблазнительный девятый этаж, на который она сейчас поднимется…

Оля встала, открыла входную дверь, сделала несколько шагов и нажала на кнопку лифта. Но потом передумала.

Дом был довольно старый, построенный таким образом, что подниматься вверх и спускаться вниз можно было как на лифте, так и по наружной лестнице, опоясывающей все здание. Ею, конечно же, пользовались в редких случаях. Только когда не работал лифт. Как хорошо, что есть эта лестница, думала Ольга о ней как о живом существе, единственный ее друг, единственный помощник, единственный, кто может спасти ее от навалившего ужаса и одиночества. Она вышла на металлическую лестницу, собираясь подняться на самую верхнюю ее площадку, перебраться через перила и спрыгнуть оттуда вниз, глубоко вдохнула свежий воздух, который в их городе только и можно вдохнуть на такой высоте, посмотрела в черное небо, мерцающее холодными яркими звездами. Еще минута, и ее мучения кончатся. Еще минута, и ее душа затеряется между этих прекрасных далеких светил. И в том мире, в котором она окажется, уже не будет места страданию…