Снегурка быстрой заморозки - Елена Логунова Страница 15

Как бы не так! Лавровый Лист прибегал к нам с тех пор регулярно, примерно раз в неделю, обычно по понедельникам. Подозреваю, что в другие дни он посещал иные студии и редакции бульварных газет, которых у нас достаточно много.

– Вы хоть взгляните, какое чудо! Ну, Еленочка, ну, посмотрите, что вам стоит! – заканючил Лаврик.

Я обреченно вздохнула.

Оценив этот мой вздох абсолютно правильно, Лавровый Лист осторожно поднял с пола не замеченную мной пластиковую дырчатую торбочку, дожидавшуюся момента демонстрации под банкеткой в коридоре.

– Вот, – с гордостью сказал Лаврик. – Это моя сенсация!

Я заглянула в пластиковую кошелку и увидела непонятный меховой комок, больше всего похожий на валик для окраски стен, уже использовавшийся по прямому назначению и потому помятый и клочковатый. Лаврик поспешно запустил руку в торбу и вытащил из нее сонно моргающего полосатого котенка с довольно длинной шерсткой, наводящей на мысль о дальнем родстве с персидскими кошками.

– Самый обыкновенный уличный Васька, возможно, незаконнорожденный перс по одной из родительских линий, – заметила я. – Или «Сенсация» – это его второе имя?

– Вовсе даже не обыкновенный! – обиделся Лаврик. – Это же единственный известный представитель породы шейно-волосатых или гривастых кошек! Да вы сами посмотрите, какая у него грива! Вы видели что-нибудь подобное?

Я присмотрелась к воротнику из особенно длинных белых волос, окружающих кошачью мордочку, ставшую похожей на сердцевину ромашки или хризантемы.

– Видела, конечно! Такую куафюру из искусственных нарощенных волос можно соорудить в каждом парикмахерском салоне!

– Вовсе и не в каждом! – с жаром возразил Лаврик. – Только в специальной парикмахерской для животных, и то по знакомству!

Тут Лавровый Лист сообразил, что проговорился, и его гладкие и крепкие, как яблочки, щечки покрылись пятнами свекольного румянца.

– Спроворили вдвоем с подружкой дворовой кисе оригинальную прическу – и думали выдать своего зверька за новое четвероногое чудо? Совести у вас нет, молодой человек! – заключила я, решительно отодвигая беспринципного Лаврика со своего пути. – Врушка-Лаврушка! Сгинь с глаз моих, чтобы я тебя больше не видела.

– Ну и ладно! – выкрикнул мне вслед разобиженный Лавровый Лист. – Подумаешь! Не хотите сенсаций – и не надо! Вам же хуже будет, проиграете в конкурентной борьбе с желтой прессой! Между прочим, в «Живем!» мою информацию с руками отрывают!

– Жалко, что не с головой! – проворчала я.

«Живем!» – это популярная газета, желтая, как греческий лимон. В ее редакции действительно очень любят всяческие сенсации, по большей части высосанные из пальца. Редакция «Живем!» находится в одном здании с нашей телекомпанией, этажом ниже, так что Лаврику с его кошкой-ромашкой за признанием недалеко идти. Думаю, в одном из ближайших выпусков газеты появится полоса с портретной фотографией Лаврикова котика и убойным материалом под интригующим названием вроде: «Гривастые кошки: кто они?» В подзаголовке будет сообщено, что ученые спорят, является ли гривастая кубанская кошка тупиковой ветвью эволюции кошачьих, промежуточным звеном между львами и тиграми, или же это странное существо появилось в результате мутаций, вызванных техногенными факторами. В подверстке обязательно будет нарочито бесстрастный перечень тех самых факторов, способствующих рождению двухголовых телят, плешивых соболей нехарактерного пятнистого окраса и кошек с блондинистыми гривами сивых кобыл. Между прочим, проскользнет мысль о том, что деятельность Чернореченского химического завода наверняка не столь экологически чиста, как это хотят представить владельцы предприятия (список основных акционеров прилагается), и какой-нибудь депутат Законодательного собрания края воспользуется возможностью еще раз высказаться против строительства в крае АЭС... В общем, при грамотной раскрутке Лаврушкин длинногривый питомец может в короткий срок прославиться не меньше, чем клонированная овечка Долли, и занять достойное место в пантеоне монстриков, в одном ряду с гремлинами и Чебурашкой!

Размышляя подобным образом, я ехала устраиваться на работу в «ТелекомКом».

Несмотря на мое опоздание, встретили меня там очень тепло. Вручая мне анкету, которую я должна была заполнить, начальница отдела кадров жмурилась, как разомлевшая на солнцепеке кошка, породы «гривасто-химически-завитая». У меня сложилось впечатление, что эта любезная дама заговорщицки мне подмигивала – вероятно, намекала, что знает о том, что я не настоящий соискатель места, а разведчица с телевидения. Впрочем, возможно, что у кадровички просто был нервный тик. Очень скоро я поняла, что у моих новых коллег в массе своей с психикой серьезные нелады. Особенно плохо обстояли дела с душевным здоровьем у сотрудников рекламно-информационного отдела, в который меня и направили.

– Вы наш новый редактор? Боже, какое счастье! – восторженно вскричала начальница рекламщиков, едва я сделала сдержанный книксен на пороге ее красивого кабинета с евроремонтом и дорогой мебелью.

Немного удивившись тому, что сделала кого-то счастливым одним своим появлением, я не стала сопротивляться, когда начальница поволокла меня в отдел. Вдобавок я разомлела от уличной жары и, оказавшись в кондиционированном помещении, чувствовала себя подтаявшим пломбиром, проходящим курс реабилитации в морозилке. Нормальную форму я еще не обрела.

Начальница – хрупкая женщина в строгом брючном костюме – была ниже меня ростом, но гораздо энергичнее, и со стороны мы с ней должны были выглядеть, как маленький целеустремленный муравей и обморочно обмякшая куколка. Это зрелище вызвало улыбки на лицах аборигенов рекламного отдела, однако всякие следы веселья испарились с их физиономий, когда начальница прямо с порога кабинета радостно провозгласила:

– Друзья мои! У нас снова есть редактор!

– Опя-ать? —тихо простонала одна из двух девиц.

– Со святыми упокой, – прошептала вторая барышня, посмотрев на меня с жалостью.

Я подавила закономерное желание спросить, какая судьба постигла предыдущего редактора или редакторов, и приветливо улыбнулась.

– Ваше рабочее место там, – показала начальница, демократично представившаяся мне как «просто Мария». – Прошу! Мы вам очень рады и создадим вам самые благоприятные условия.

Часа через полтора я поняла, что мне создали самые благоприятные условия для потери аппетита, хорошего настроения и вообще рассудка. Самым первым и весьма ответственным заданием, порученным мне как редактору, было сочинение оригинальных поздравлений десяти именинникам и юбилярам. Каждое поздравление должно было быть особенным, при этом требовалось соблюсти общий стиль.

Проанализировав три дюжины образчиков, выданных мне предусмотрительной Марией, я обнаружила, что поздравления пишутся по общей схеме. Во-первых, следовало назвать именинника (юбиляра) уважаемым и по имени-отчеству, а затем убедительно просить его принять искренние (теплые, сердечные) поздравления с днем рождения (юбилеем) от всего коллектива «ТелекомКома». Потом нужно было отметить большой вклад именинника (юбиляра) в дело, которому он служит, – не имея ни малейшего представления о том, что это за дело такое! После этого полагалось высоко оценить человеческие качества героя торжества и переходить непосредственно к пожеланиям. Тут приветствовался витиеватый стиль и выражения типа: «ощущение абсолютного здоровья», «победоносное движение в будущее» и «неиссякаемый творческий потенциал».