Хроника смертельного лета - Юлия Терехова Страница 15

– Неужели? – пробормотала она.

– Слушай меня внимательно, Катрин! – он снова начал злиться. – Ты считаешь его другом, так? Напрасно. Он испытывает к тебе не больше дружеских чувств, чем к бездомной кошке.

– Иди к черту, – прошептала она.

– Он, не задумываясь, затащил бы тебя в постель, просто из спортивного интереса, – отчеканил Орлов. – Вспомни ночной клуб – когда нас замели за драку.

– При чем тут ваша драка?..

– Уже забыла, как он провоцировал тебя? Ему было абсолютно все равно, чем все для тебя кончится. И вчера ему было плевать!

– Чтоб ты провалился, – Катрин снова зарылась лицом в простыни.

Орлов сел на кровати, и, развернув ее к себе лицом, весьма ощутимо встряхнул. Она отвернулась, не желая видеть его презрительных серых глаз.

– Слушай меня! – рявкнул он. – Повторять не стану. Не дойдет – тебе же хуже. Да, я не твержу, как попка, что люблю тебя. Думаешь, не вижу, как ты лопаешься от злости? Не твержу и не собираюсь: любовь, да еще любовь к тебе – это что-то из разряда невыносимых извращений. Иногда мне кажется, что я тебя люблю, и мне становится страшно, иногда – я просто хочу твое тело, иногда ты меня элементарно раздражаешь и бесишь. Но если узнаю, что ты мне изменила – убью. И это не фигура речи. Поняла?

Катрин резко опустила руки. Орлов хмуро смотрел на нее – с запекшейся кровью на распухших губах и разбитой скулой. Но еще больше его поразил ее тон – раздраженный и холодный.

– Я что – твоя собственность? – сухо спросила она.

– Если тебя больше устраивает такая формулировка – то да, ты моя собственность. И я моей собственностью не собираюсь ни с кем делиться.

– А ты? – спросила она серьезно. – А ты – мой? Или ничей? Я – имею на тебя право? Я – имею право тебя любить так, как я воспринимаю это слово? Или я должна любить тебя? Зачем я живу на свете, как не для того, чтобы любить вас, Ваше Величество Андрей Орлов? А когда посмею отказать тебе – ты меня проучишь парой пощечин?!

– Честно говоря, не понимаю, чем ты недовольна, – сухо произнес он. – Мы пытались жить вместе, и только ты виновата в том, что ничего не получилось. Я прекрасно помню, как ты вышвырнула мои вещи из своего дома. Думал, ты и меня решила выкинуть из жизни.

– Так может, настало время?

Неужели она это сказала?! Катрин перевела дух.

– Как я смогу остаться с тобой после того, что ты сделал?

Лицо Орлова потемнело, а пальцы, которыми он сжимал ее плечи, свела судорога. – Что?!

– Что слышал! А ты думал, я это проглочу, и все будет как прежде, словно ничего не произошло? Ты действительно так думал? – Катрин горько усмехнулась. – Потрясающе!

Орлов не успел ничего ответить. Катрин снова нырнула в укрытие, так как вернулась Анна с ворохом одежды.

– Выбирай, – и, кинув вещи в кресло, заявила: – Я жду вас через пятнадцать минут, голуби. Кстати, Орлов, что это у тебя на плече, а?

Орлов машинально скосил глаза к правому плечу, куда взглядом указала Анна, и, пока за ней закрывалась дверь, с возмущением оглядел фиолетовый след.

– Вот мерзавка, – пробормотал он, – кусается, как бешеная лиса. Ты что наделала?!

Не удостоив его ответом, Катрин спустила ноги с кровати и, поплелась к зеркалу. Посмотрела в него – и ужаснулась.

– Как я выйду к ним с таким лицом?

– Так тебе и надо, – злорадно отозвался Орлов, но по спине его пробежал холодок, и он поежился – мало ему не покажется, и след от ее зубов станет не оправданием в глазах Антона и остальных, а лишним доказательством его, Орлова, жестокости и варварства. Что и говорить – физическое и сексуальное насилие как метод воспитания в их среде не поощрялось.

– Ничего, замажь чем-нибудь, – пренебрежительно посоветовал он.

– Чем? – криво усмехнулась она. – Блеском для губ? Я не рассчитывала, что мне придется замазывать кровоподтеки.

Катрин отвернулась от зеркала, и вяло порылась в вещах Антона. Из кучи, принесенной Анной, она выбрала обрезанные джинсы, больше смахивавшие на шорты, и белую трикотажную майку. Кривясь от ломоты во всем теле, она медленно одевалась. В мужских джинсах было неудобно – они болтались вокруг талии, грозя вот-вот с нее свалиться. Катрин подтянула их повыше и огляделась вокруг – чем бы подвязать… Орлов несколько минут наблюдал, как она одевается, а потом быстро натянул джинсы и рубашку, порадовавшись, что рукав скрыл от посторонних взглядов безобразный синяк. На кухне он застал задумчивую Анну и Мигеля, который, устроившись на высоком табурете, наблюдал, как Анна возится с кофе-машиной.

– Никто мою мобилу не видел? – спросил Орлов, оглядываясь.

– Вон, на столе лежит, – ответила Анна и, выдержав достойную паузу, спросила:

– Я вижу, у вас все нормально?

– Да, дорогая, у нас все нормально, – ответил Орлов, немного более резко, чем следовало бы.

– Если не считать деталей, – заметила она, – и мелкого членовредительства.

– Не твое дело, – желчно отозвался Орлов.

– Не хами, – приказала Анна холодно.

Мигель вмешался: – О каком членовредительстве речь? – и, не получив ответа, поинтересовался:

– Как спалось?

– Твоими молитвами, – сухо уронил Орлов.

– И откуда ты взялся? – с иронией продолжил Мигель. – Ты же лишил нас вчера твоего драгоценного общества и такого развлечения… мы скучали…

– Сильно скучали?.. – хмуро покосился на него Орлов. – А тебе, наверно, особенно меня не хватало. Она тебя утешила?

Анна оставила кофе-машину и повернулась к ним, пытливо всматриваясь то в одного, то в другого. На ее лице появилась тревога.

– Кто – она? – вкрадчиво спросил Мигель. – Ты о ком, амиго?..

– Тебе как объяснить? – Орлов повернулся к нему. – Доступно или популярно?

– В красках… – ухмыльнулся Мигель, и Орлову захотелось врезать по его кривившимся губам.

– Ладно вам, оба хороши, замолчите, наконец, – Анна приложила пальцы к вискам – еще пара фраз от этих двоих, и она взорвется. Посчитав про себя до пяти, она все же поинтересовалась: – Кофе?..

– Непременно, – сказал Мигель и широко улыбнулся ей. – Без сахара и молока, пожалуйста.

– У нас самообслуживание, – фыркнула Анна, – и вообще, завтракайте быстрее и выметайтесь, мне надо в театр ехать, у меня репетиция.

– Сегодня воскресенье, – как ни в чем не бывало, сообщил Мигель, наливая себе кофе.

– И что? Я вкалываю без воскресений, суббот, пятниц – далее по списку… Вчера вот был выходной – и то, только потому, что у Антона день рождения… если кто забыл, – она покосилась в сторону Орлова.

– А где он, кстати? – спросил Мигель.