Сердце Черной Мадонны - Ольга Володарская Страница 15

– И чем это мы тут занимаемся? – раздался грозныйголос, принадлежащий Иркиному начальнику.

– Перебираем почту.

– А по-моему, читаем дребедень. – Сергей взял состола первое попавшееся письмо и зачитал вслух: – «Я очень пахож наБандераса, снимите миня в рекламе…» И на такого вот грамотея ты тратишь свойобеденный перерыв?

– Но я уже отыскала несколько классных сценариев. Поодному, например, можно снять отличный ролик о вреде курения, посмотрите…

– Я же тебе сказал – в урну!

– Но вы только взгляните! Сами убедитесь, что безразбору все выкидывать просто грех.

– В урну!

– Но три хорошие работы за несколько месяцев –прекрасный результат. Вы говорили, что один на миллион, а получается на сотню.

– Знаешь, Ирина, ты меня достала. Делай что хочешь, нотолько не в ущерб своей работе. Ясно?

– Ясно, босс. – Ирка демонстративно-покорнопотупилась.

– И не паясничай.

Она склонилась над столом, мстительно думая: ничего, и на ееулице будет праздник. Несмотря ни на что, она добьется уважения, понимания и,чем черт не шутит, восхищения.

В то время когда Ирка строила честолюбивые планы, ее братсидел в беседочке, потягивал пиво и размышлял. Занятие сие ему страшно ненравилось, ибо напрягать извилины он не любил, тем более что умственный процессмешал наслаждаться любимым напитком.

И все же Лешка иногда задумывался над тем, почему он такпорхает по жизни, не анализируя свои поступки, не планирует завтрашний день,даже ни о чем не мечтает. Это же противоестественно. Он не читает книг, неинтересуется международными новостями, не любит торчать у телевизора, затолежание на диване с бутылкой пива и без единой мысли в голове для него самоеприятное занятие. Остаются, конечно, девушки, но и они его не увлекаютсерьезно. «Лимит любви, отведенный на нашу семью, давно исчерпала нашаматушка», – так говорит умница Ирка, драгоценная сестра.

В чем-то она права – ни один из Лелиных детей никогда нетерял головы из-за любви. Например, еще недавно Лешка балдел от Гали, а теперьиспытывал к ней лишь легкую симпатию.

Познакомился он с Галей два месяца назад у нее дома – Лешкапришел по вызову чинить газовую плиту в огромный трехэтажный коттедж директораместного мельзавода Пахомова. Дверь ему открыла хозяйка дома – Галина Пахомова,миниатюрная рыжеволосая женщина лет тридцати пяти. Она проводила Лешку в кухню,а когда он устранил поломку, набросилась на него в прихожей и страстно, состоном, начала целовать, гладить его мускулистые плечи, прижимаясь всем телом.Такого напора Лешка не выдержал, хотя понимал, что связываться с замужнейженщиной опасно, тем более что Галин супруг человек не ординарный и рога своибезропотно носить не станет… Но в тот момент, когда ее мягкие губы скользили поего голой груди, здравый смысл улетучился, оставив Лешку наедине с горячимжеланием.

Видеться они начали раз в неделю, иногда два, но всегдаднем, чтобы не застукала Галина школьница дочка. Галя влюбилась так, какникогда не любила мужа. Лешка тоже увлекся, но головы не терял. Впрочем, каквсегда. Ему нравилось, как она занимается с ним любовью, как носит ему впостель кофе и его любимые пирожные, как откровенничает и признается в любви, ас недавних пор – как делает подарки. Однажды Галя предложила ему денег, увидев,в каких обносках он ходит, но Лешка не взял и, оскорбившись, неделю ей незвонил. Галя поняла свою ошибку и с тех пор преподносила подарки, приурочиваяих к праздникам.

Короче, жил Лешка припеваючи, был обласкан и одобрен. К томуже более-менее свободен – Галя, обремененная семьей и огромным домом, женщинойбыла занятой, так что его увлечение зрелой дамой не мешало ему увиваться задевчонками помоложе. Одна из таких юных вертихвосток вскружила Лешке головусовсем недавно. В свои двадцать она училась в пединституте, была весела,беззаботна, очень хороша собой и звалась Татьяной.

Стоило Лешке вспомнить о девушке, как кусты зашевелились, ииз них выскользнула стройная девушка с короткой стрижкой – Татьяна.

– Привет, – прочирикала она игриво. – Я так изнала, что ты здесь прячешься.

– Танюша, я не прячусь, а созерцаю свой внутренний мир.

– С каких пор ты начал так витиеватоизъясняться? – удивилась Таня.

– С недавних. Поэтому надолго меня не хватит, скороперейду на привычный язык.

– Вот и славно. – Девушка чмокнула егощеку. – Он часть твоего очарования. Пройдемся?

Лешка согласился с неохотой – боялся натолкнуться на Галю.Да и Танюшино общество не сулило ничего приятного – обычные девчачьи разговорыо любви, вернее, просьбы в ней признаться. Они вышли на аллею, ведущую к центругорода, по которой, кроме них, фланировали толпы парней и девчонок. Таняповисла на Лешкиной руке, но вдруг взвизгнула и попыталась спрятаться задеревом.

– Ты чего? – удивился Лешка. Он привык кинфантилизму подружки, но последняя выходка даже для нее была чересчур.

– Маманя моя.

– Ну и что?

– Я же тебе говорила, что она меня пасет. Никакихмальчиков, только уроки.

– Тебе скоро двадцать один, пусть привыкает, –хмыкнул Лешка.

Он обернулся в полной уверенности, что сможет очароватьстрогую маму. По аллее, широко шагая, с перекошенным от гнева лицом, к нимприближалась невысокая рыжеволосая женщина. Лешка растерянно заморгал, а из егополуоткрытого рта непроизвольно вырвалось:

– Галя?