Крестный. Путь наверх - Сергей Зверев Страница 15

Показательным был в этом смысле пример с директором крупного городского универмага Скворцовым, который, считая себя величиной областного масштаба, с пренебрежением отверг все требования Потапова по возврату долга, высокомерно заявив, что деньги будут переведены, как только это позволит финансовое состояние универмага.

Когда директор выходил вечером с работы, он, как всегда, спустился по ступенькам служебного подъезда универмага. У входа уже стояла черная «Волга». Он открыл дверь и, сев на заднее сиденье, произнес:

— Поехали домой.

Однако он еще не успел захлопнуть дверцу автомобиля, как в ту же секунду рядом с ним очутился крепкого телосложения парень, сдвинувший его в глубь салона и устроившийся рядом с ним.

— Поехали, — сказал он.

Шофер, сидевший за рулем, обернулся, и Скворцов увидел, что это не его водитель, а совершенно незнакомый мужчина, надевший при этом кепку его, Скворцова, личного шофера.

— Куда поедем?

— В бункер, — сказал крепкий парень. — Клиент хочет объяснить кое-что нашему руководству по поводу возврата долгов.

Машина тронулась с места и покатила по улицам города.

— Вы что, сдурели! — закричал опомнившийся Скворцов. — Не знаете, кто я и что вам будет?!

— Ты сейчас узнаешь, что будет тебе, если ты не заткнешься, — проговорил сидевший рядом с ним парень, и Скворцов прочитал на его грубом лице явную решимость привести эти слова в исполнение.

Решив, что благоразумнее пока помолчать, директор некоторое время сидел, не произнося ни звука. Машина вывернула на проспект Октября и помчалась по нему на большой скорости. Никому из гаишников, дежуривших в это время на трассе, и в голову не пришло бы остановить «Волгу» директора, оборудованную спецномерами, которые обычно выдавались высокопоставленным городским чиновникам и другим важным людям, к коим себя причислял директор универмага Скворцов.

Но когда машина выехала за город и двинулась по хорошо знакомой Скворцову Усть-Катымской трассе, вдоль которой располагались загородные дома местных богатеев, Скворцова вдруг прошиб холодный пот.

«Господи, — подумал он, — да они же меня убьют».

Подобная мысль пришла ему в голову, когда он сопоставил очевидные, с его точки зрения, факты. Во-первых, люди не скрывали своих лиц, соответственно, не боялись возможных последствий. Во-вторых, они не скрывали, куда едут, также совершенно не боясь, что в их логово может нагрянуть милиция. И, в-третьих, эти люди были настроены агрессивно, не испытывали пиетета к его должности и положению в обществе. Все это, с точки зрения директора универмага, означало только одно: обратно он уже не вернется.

«Кстати, — тут же подумал Скворцов, — а куда они дели моего шофера? Убили», — словно пуля, пронеслось в его голове очередное предположение.

К удивлению, он заметил, что машина въехала в знакомый ему поселок, состоящий из коттеджей. Он не раз бывал здесь у одного из своих высокопоставленных знакомых. Машина остановилась у нового, только что отстроенного трехэтажного кирпичного особняка на окраине. Скворцова, открыв ворота, провели через двор в здание. В холле было темно, практически ничего не видно, горела одна тусклая лампочка над порогом.

Из холла Скворцова повели вниз, в подвал. Когда он спустился по ступенькам и перед ним открыли тяжелую металлическую дверь, перед его глазами предстала широкая пустая комната. Из мебели здесь был лишь стол и две табуретки, одну из которых занимал невысокий крепыш с широченными плечами и с живым взглядом синих глаз. Суровый мужчина, ехавший со Скворцовым в «Волге», подтолкнул последнего в глубь помещения.

— Заходите, — произнес сидевший за столом, указывая Скворцову на пустующую табуретку. — А ты пока свободен, Иван.

Сопровождающий Скворцова парень кивнул и удалился. Скворцов понял, что сидящий перед ним человек какой-никакой, а начальник над людьми, похитившими его, поэтому он должен узнать, кто такой Скворцов и что с ними со всеми будет, если ему, Скворцову, нанесут хоть какой-либо вред. Он приосанился, подобрав сильно разросшееся за последние годы брюшко, как можно более твердой походкой прошел к столу и уселся на табуретку.

— Послушайте, вы, не знаю, как вас там зовут, — произнес он менторским тоном, — похоже, вы сами не понимаете, что творите. Я ведь не последний в городе человек. Я не знаю, зачем вы привезли меня сюда и каковы ваши намерения, но у вас есть еще шанс выйти из этого конфликта без последствий, если вы отпустите меня сейчас же, извинившись при этом.

Собеседник Скворцова молча выслушал монолог торговца и произнес:

— Зовут меня Андрей Карпов. Я, конечно, извиняюсь, но поймите правильно нас, дело уж больно безотлагательное. «Дисконт-банку» нужны деньги, которые вы должны были вернуть еще несколько месяцев назад.

— Я уже говорил вашему, как его, главному, по фамилии Потапов, что кредит был оформлен на фирму, которая уже разорилась, и разговаривать здесь больше не о чем. Пусть банк подает на это предприятие в суд и берет все, что сможет взять.

— Это мы знаем, — спокойно произнес Карпов. — Но мы также знаем, что разорившаяся фирма была дочерней структурой вашего универмага, и вы были главным ее учредителем. Мы досконально выяснили, что деньги на самом деле остались в структуре вашего предприятия.

— Я не желаю больше говорить на эти темы. Я требую, чтобы…

Где-то за стеной раздался протяжный, полный боли и отчаяния человеческий вопль. Через секунду-другую он повторился. Потом послышался крик:

— Заткнись, падла.

Скворцов с раскрытым ртом посмотрел на еще одну дверь, ведшую в глубь подвала. Крики доносились явно оттуда. От услышанного по дородному телу Скворцова заструились холодные струйки пота. С него мгновенно слетела вся спесь. Он посмотрел на Андрея полными страха глазами. Тот слегка поморщился, глядя на дверь, и произнес:

— Не обращайте внимания. Упрямых людей очень много, особенно среди должников. Поэтому вот приходится иногда применять к ним особые методы уговоров. Но к вам это ни в коем случае не относится. Вы ведь человек деловой и понятливый. Ведь правда, — произнес Карпов, заглядывая Скворцову в глаза.

Тот неуверенно кивнул и собирался что-то сказать, когда окрестности подвала огласил еще один душераздирающий вопль. Человек, видимо, бился в истерике и истошно кричал:

— Не надо, прошу вас, не надо, нет.

Заслышав это, Скворцов побледнел и активно закивал головой.

— Да-да, я совершенно с вами согласен, — произнес он. — Мы ведь де-де-деловые люди, — заикаясь, проговорил он.

— Вот и хорошо, — сказал Карпов. — Когда можно ожидать поступлений?

Разговор снова прервался ревом отчаяния и боли.

— Да что там, черт возьми, вы делаете, — грохнул кулаком Карпов по столу, крикнув в сторону двери, за которой происходили леденящие душу события.