Брудершафт с терминатором - Татьяна Полякова Страница 15

Двое суток я пробыла без сознания, и, когда очнулась, первымчувством был ужас, ужас от того, что мы потеряли столько времени. А потом сталодаже хуже: я просто не понимала, что происходит. Тот первый разговор с мужем япомнила почти дословно. Я пришла в себя и сразу позвала медсестру. Черезпятнадцать минут после ее появления приехал Анатолий, и я торопливо рассказалао доме в лесу, машине у поста ГИБДД, он выслушал, кивнул и заметил со вздохом:

— Я уже знаю.

— Что знаешь? — не поняла я.

— Про машину, про место, где вас держали. То есть мыуверены, что это именно там… Тебе ничего не известно о Саше? — с трудомзадал он вопрос.

— Ее увезли от меня. Сказали, что вернут тебе. Божемой, — простонала я, — и я поверила. Толя, зачем им ребенок? У тебятребовали деньги? Что думают в милиции, почему они ничего не делают?

— Я не обращался в милицию, — глядя на меня,ответил он со вздохом.

— Что? — растерялась я.

— Я не обращался в милицию, — повторил он. —Это было непременным условием. Я не мог рисковать вашими жизнями.

— Подожди, они до сих пор…

— После того как я привез тебя в больницу, мнепозвонили и напомнили, что Саша все еще у них и если мы хотим еще когда-нибудьее увидеть… в общем, ни о какой милиции и речи быть не может.

— Ты с ума сошел, — ужаснулась я. — Онинайдут этих типов, номер машины, этот дом в лесу…

— Успокойся, — он крепче сжал мою руку. —Успокойся и выслушай меня. Мои люди очень осторожно навели справки об этоймашине. Она куплена по доверенности три года назад неким Соловцовым ОлегомНиколаевичем, по месту прописки он не появлялся. Соседи говорят, где-то снимаетквартиру. Квартиру мы смогли вычислить, но и там он в эти дни не показывался.Со старыми друзьями давно не виделся, новых, судя по всему, не завел. Боюсь,этот след никуда не ведет. После твоего побега парень залег на дно, и найти егоможно лишь при большом везении.

— Но милиция…

— Геля, забудь про милицию. Мы не можем рисковатьСашкиной жизнью.

— Ты заплатил им деньги?

— Я платил дважды. Думаю, придется платить еще. Норисковать я не намерен.

— Подожди, я не понимаю… А если они не собираютсявозвращать ребенка? Если… Толя, надо немедленно сообщить в милицию.

Он кивнул, точно соглашаясь, и погладил пальцами мою ладонь.

— Нет, девочка. Никуда мы обращаться не будем. Потелефону мне ясно дали понять, что Сашкина жизнь полностью зависит от нашегоблагоразумия. Я уверен, они вернут ребенка. Основательно потрясут меня ивернут. Я уверен.

— А я нет, — зло ответила я. — Мы даже незнаем… О, господи, я думать боюсь об этом. Я пойду в милицию. У них естьвозможности…

— Ты никуда не пойдешь, — спокойно заметилАнатолий, — я тебе запрещаю это делать В милиции будут выполнять своюработу так, как они привыкли это делать. Задействуют десяток людей. Гдегарантия, что среди них не окажется… Геля, доверься мне, я знаю, что делаю. Моилюди ищут Сашку. Конечно, это потребует времени, нам приходится быть крайнеосторожными. Если они не собираются вернуть нам девочку, мы сами ее найдем. Номы должны вести себя так, чтобы у похитителей не возникло и тени сомнения внашей лояльности. Иначе… иначе все может оказаться тщетным.

Я смотрела на него и силилась уяснить для себя, что онсказал. Анатолий был уверен в своей правоте, наверное, он действительно былправ, но меня охватило отчаяние: столько времени прошло, а Сашку никто не ищет.Впрочем, Толя ищет, он делает все возможное и невозможное, в этом я несомневалась.

Я заплакала, закрыв лицо ладонями. Он торопливо приподнялся,обнял меня и стал утешать:

— Успокойся, все будет хорошо, клянусь тебе, надотолько потерпеть. Теперь, когда мы вместе, мы должны помочь друг другу пережитьэто тяжелое время.

— Я боюсь, — жалобно сказала я, — я боюсь,что ты не справишься, ведь в милиции…

— Забудь о милиции, — сурово отрезал он,отстраняясь. — Сашка моя дочь, и я все сделаю… Я не хочу больше обсуждатьэто…

Я испугалась и его тона, и выражения глаз, которое появилосьи исчезло почти сразу, но я его запомнила. Моему мужу пришлось многое пережитьза эти несколько дней, и он изменился.

— Хорошо, — тихо сказала я и кивнула. Он вновьобнял меня за плечи, гладил волосы и молчал. Я вытерла глаза, вздохнула ипосмотрела на него, у меня было еще много вопросов, и я хотела услышать ответына них. — Ты сказал, этот дом в лесу нашли…

— Да. Ты бредила и все твердила про этот дом, промашину на посту ГИБДД. Найти машину оказалось делом пустяковым, учитывая то,где я тебя нашел. А потом мы тщательно изучили план данной местности и выделилиряд подозрительных объектов. Один из них находился в бывшем охотничьемхозяйстве, три года назад он был продан одной фирме, которая через несколькомесяцев прекратила свое существование. Установить истинного владельца будеттрудно, и в данном случае это хорошо.

— Хорошо? — думая, что ослышалась, переспросила я.

Анатолий с минуту смотрел на меня, потом слабо улыбнулся иотвел взгляд.

— Ты так и не рассказала мне, что там произошло… Кактебе удалось бежать?

— Там был охранник, его машина…

— Все это я знаю. В данном случае меня интересуетдругое…

— Что другое?

— Извини, — мягко сказал он, а я поняла, чтопокраснела и голос мой звучит необычно. — Геля, я прошу тебя… Я твой муж,кому, как не мне, ты должна довериться.

— Мы были одни. Я ударила его табуреткой, нашла в егокармане ключи.

— Он что, пытался изнасиловать тебя? Я закрыла лицоруками.

— Как ты… почему ты спросил?

— Мои ребята были в этом доме, я же сказал. И кое-какиедетали навели их на мысль…

— Какие детали?

— Геля, дорогая, речь сейчас не об этом.

— Я не понимаю…

— Я твой муж и хочу тебе помочь. Что там произошло?

— Он приставал ко мне… Я вырвалась, там стоялатабуретка, возле входной двери. А дверь заперта. Я знала, мне не выбраться. Иударила его.