Закон семи - Татьяна Полякова Страница 15

(Я тут же вспомнила, что Андрей Рублев, прежде чемприступить к написанию иконы, тоже долго постился, и решила, что подобнаянабожность свидетельствует о том, что настоятель, вызывая к себе оружейника,имел в виду цель не только важную, но и, безусловно, богоугодную. Но вернемся крассказу моего прапрадеда.) Итак, пробыв в посте и молитве неделю, оружейникприступил к работе и, по словам летописца, изготовил семь кинжалов из серебра.Летописец отмечал необыкновенное мастерство и красоту оружия, за работу Кузьмаполучил небывалое по тем временам вознаграждение. Далее сухо сообщалось, что подороге в город на Кузьму напали разбойники, деньги отобрали, а его самогозарезали.

( — Очень интересно, — пробормотала я и потянулась кочередному бабушкиному пирогу.) Примерно то же самое сказал мой прапрадед,когда Алмазов закончил читать отрывок.

— Мне эти кинжалы долгое время покоя не давали, —довольно хихикая, заметил Алмазов. — Зачем они могли понадобиться настоятелю?А он, заметьте, приглашает лучшего в округе мастера и на вознаграждение нескупится. А что, если ваш кинжал как раз и есть один из тех семи?

С одной стороны, предположение за уши притянуто, раз нет влетописи описания изготовленных кинжалов. Да и в том, что кинжал, лежавшийсейчас на столе, такой древний. Костя вовсе уверен не был. А ну как Алмазовнапутал или еще того хуже — присочинил? Может, и не зря он слывет фантазером? Сдругой стороны, сделать такое предположение вполне логично. Почему бы и нет?Настоятель призывает мастера изготовить оружие с непонятной целью, а потомнекий кинжал оказывается в монастыре всего в нескольких верстах от Троицкойобители. И ранее никто об этом кинжале не слыхивал, и о других, похоже, тоженичего не известно. Вот и выходит, что хранили его как реликвию. А о значениизнали лишь немногие. Отец Андрей, к примеру. Но неужто из-за реликвии можно наубийство пойти, да еще людям духовным? Нет, что-то тут не так. Опять же:кинжалов было семь, а евангелистов, как известно, четверо. Каковы же были ещетри кинжала?

Эти вопросы не давали покоя Косте, но получить на них ответыздесь он более не надеялся и поспешно простился с Алмазовым. И отправился ксебе домой. А дома его ждал человек из канцелярии губернатора — губернатор, несмотряна поздний час, желал видеть Костю у себя. Разумеется, Костя поспешил на зов.По дороге он сильно разволновался, прижимая портфель с кинжалом к груди, ипытался предугадать, что за прием его ожидает.

Надо сказать, губернатор слыл добрым стариком, который нечаял дослужить до пенсии и отбыть в свое загородное имение, где, по егособственным словам, был разбит такой сад, что сделал бы честь королевскомудворцу.

(В этом месте я грустно усмехнулась: теперь на территориибывшего поместья детский санаторий, а до этого был сельхозтехникум, от былоговеликолепия мало что осталось. Оранжереи после революции разгромили, мебель ипрочее из дома растащили, а многочисленные фонтаны исчезли.) Но вернемся кначалу двадцатого века. Мой прапрадед, чрезвычайно волнуясь, шел к губернатору,с которым был хорошо знаком и с супругой которого не далее как третьего дняочень мило беседовал в театре. Она еще попеняла ему, что он редко у них бывает— у губернатора была дочь на выданье, а Костя, как уже говорилось, считался завиднымженихом. В дверях он столкнулся с Никифоровым. Тот пробурчал что-то невнятное ипоспешил удалиться.

Губернатор встретил Костю ласково, подробно расспросил опоездке в монастырь и со вздохом сказал:

— Что ж, теперь это не наше дело. — И кивнул,точно подводя итог разговору.

Такой поворот событий вовсе не пришелся Косте по душе. Онжелал разгадать тайну кинжала и двух убийств и останавливаться на полпути небыл намерен. Но с губернатором, как известно, не поспоришь, и он вынужден былоткланяться.

— Да, Константин Иванович, — остановил егогубернатор, когда молодой человек уже направлялся к двери. — А где он,этот самый кинжал?

Костя ответил, что при нем, и губернатор захотел на неговзглянуть. Долго вертел раритет в руках, покачивая головой и даже причмокиваягубами.

— Забавная вещица, — заявил он наконец и вернулкинжал Косте. — Украсит любую коллекцию. — Было заметно, чтовыпускать из рук оружие ему не хотелось.

Костя спросил, что теперь делать с кинжалом, на что получилответ:

— Отдайте Никифорову, пусть у него пока полежит. Атам.., как решат. — Губернатор кивнул на потолок, намекая, что решатьбудут не здесь, а в другом месте, при этом выражение лица у него былоточь-в-точь, как у Никифорова, когда тот повторял свою фразу, мол, не нашегоума дело.