Метод 2. Обратная сторона любви - Даниил Лектор Страница 15

Мужчина, оглядываясь, ускорил шаг. Он оставляет бутылку на земле и бежит, подняв руки.

– Мужики, простите, не знал, что ваша!

– Твоя, твоя! Садись, поговорить надо.

Киря наливает вино в складной одноразовый стаканчик, протягивает Меглину.

– А баба твоя будет?

Меглин отрицательно качает головой.

– Динка давно зашилась, уж годика три, ага… Ради дочки. В деревню собиралась переехать, чтобы соблазна не было. Окружение здесь, сам знаешь. А так-то она баба добрая была, я заходил, занимал пару раз. Она уже и деньги взяла, летом собиралась, эх.

Меглин и Есеня переглянулись и решили, что на этом пока можно закончить, ведь информации для анализа было достаточно.

На следующий день у Следственного комитета Женя и Есеня наблюдали за Меглиным, который кружил вокруг уличной пепельницы, как ворона.

– Если это брат, все логично. Ее находят. Он приезжает последним, хотя живет рядом, устраивает для нас шоу. – Есеня пыталась рассуждать.

– У него же алиби, ты говоришь. – Женя внимательно посмотрел на нее.

– Работал в ночную, сослуживцы подтверждают, но отъехать он мог на полчаса. – Есеня продолжает: – Убил, потом вернулся порядок навести?

– Ладно. Мотив?

Есеня пожимает плечами.

– Она квартиру продавала. Деньги взяла. Он убил ее, дочка спряталась. Все сходится.

– А где работает?

– Уборщиком. В больнице. Я у него наколку видела на руке. Возможно, сидел.

– Не он это… – Есеня и Женя оглядываются на Меглина, который смотрит на полную жирных окурков уличную пепельницу. С некоторыми мерами предосторожности приближается к ней по касательной. Оглянувшись по сторонам, пикирует на окурок, хватает и быстро отходит, словно ничего и не было.

– Возвращение великого сыщика. – Женя с сочувствием смотрит на Родиона.

– Я сейчас не могу его бросить, – Есеня пожимает плечами.

– Слушай, может, он у нас поживет? Гостевая есть! Всем удобнее будет. – Женя раздраженно разводит руками.

Меглин ходил, бубня под нос, со стороны его движения казались пляской пьяного мима. Когда прокатило с первым окурком, он повторил операцию со вторым. Есеня всматривается в Женю, ища искусно спрятанную иронию.

– Жень, он талантливый сыщик!

– Не спорю, но и ты не хуже.

– Дома поговорим… – Есеня касается его руки.

Женя обнял ее и в этот момент встретился взглядом с Меглиным, едва улыбнулся краем губ, недобро, но Меглин не реагирует.

– Я буду ждать. – Женя щелчком отправил сигарету в урну, нарочно промахнувшись в ожидании, Меглин, подняв окурок, тушит его и суетливо прячет в карман. Женя улыбнулся, поцеловав Есене руку, возвращается в контору.

– Почему ты думаешь – это не брат ее убил?

– Солнце светит, но не греет.

– В смысле?

– Брат молчит. А этот говорит с нами. А мы не слышим. Пока… Но он, блин, крикнет громче!

В гневной запальчивости он взмахнул рукой, и Есеня чуть отступила, но Меглин одернул себя.

– Как он крикнет?

– На-ри-су-ет!

Поговорив, они направились в художественную студию. Преподаватель мастерской был бородатый мужчина, волосы на затылке собраны в косичку. Он читал лекцию.

– …цикл британского художника Уолтера Ричарда Сикерта «Убийство в Камден-Тауне». Сикерт вдохновлялся делом Джека Потрошителя, а многие исследователи считали, что он являлся и непосредственным соучастником тех жестоких убийств.

Увидев Есеню с Меглиным, он подошел к ним с недовольным видом.

– Почему вы еще одеты? Время идет, студенты ждут!

– Подождут. Я из Следственного комитета. – Есеня показывает удостоверение.

– Простите. По какому поводу? У нас рисунок с натуры.

– У нас тоже. Хочу узнать больше об авторе. – Есеня достает снимки рисунка с места преступления.

Преподаватель посмотрел на снимки с рисунком с места преступления. Есеня спросила:

– Возможно, автор где-то занимался?

– Нигде. Тут школы нет. Любитель. – Преподаватель отдал снимки.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Он не работает с тенью и перспективой. Такие ошибки исправляют на первом занятии. Скорее всего рисовал ребенок.

– Ребенок? Почему?

– Он не думает о композиции. Просто вываливает из себя, так обычно дети рисуют. Бессознательно.

– Что он из себя вываливает?

– Воспоминания, страхи, мечты. Если захочет продолжать, дайте мне знать. У него талант.

– Надеюсь, не захочет. – Есеня убрала фотографии и, одернув Меглина, направилась к выходу. Она помнила о встрече, назначенной Самариным. Нужно было ехать в парк.

В парковом пруду плавали утки, Меглин сидел в машине и держал в руках рисунок, смотрел на него с тревогой, его колбасило. Есеня стояла у открытой двери фургона, с опаской посмотрела на Меглина и достала таблетку.

– На, выпей! Потом еще одну дам, на ночь. Подожди, я быстро.

– А запить?

– Бутылка в бардачке!

Задвинув дверь, она повернула ключ в замке и пошла в парк. Меглин остался один в фургоне. Он закинул таблетку в рот и полез за бутылкой, достав ее, взгляд зацепил бумаги с делом. Меглин подумал секунду и выплюнул таблетку в руку, чтобы поработать. Редкие гуляющие кормили уток. Самарин наблюдал за ними с лавочки. В руках он держал подкрошенный батон. Рядом с лавкой – знак «НЕ КОРМИТЕ УТОК». Подошла Есеня.

– Почему здесь? – Она села рядом на лавочку.

– В офисе люди зажимаются, а здесь воздух, утки.

– Подпишите допуск, и я пойду, всем будет легче.

– Не могу, вы человека убили, – сказал он буднично, иронично улыбаясь, и это кольнуло Есеню.

– Это была самооборона.

– Не сомневаюсь. Дело в другом – слишком круто и легко у вас это вышло. В первый раз. А во второй еще проще будет. Что почувствовали, когда… – Самарин сделал выстрел из пальца в утку.

– Ничего. Это был единственно возможный выбор.

– Я тоже перед выбором. Не подпишу допуск, работать не сможете. Кто будет душегубов ловить? А подпишу – вы опять кого-нибудь – пау! М?

Самарин, улыбнулся и протянул Есене батон, жестом предложив покормить уток. Есеня, покачав головой, отказалась и в ответ на его удивление показала на знак, запрещающий кормление.

– И что мы решим?

– Подпишу, конечно. Я тут новенький, чего мне ссориться с людьми. Но при условии. Встречаемся раз в неделю. Здесь или в офисе, как удобней.