Во тьме таится смерть - Дороти Гублер Страница 14

Сёкею непривычно было ходить в шкурках выдры, так что где-то на дороге к области Этчу он поскользнулся и упал. Юноша сильно вывихнул лодыжку, и Татсуно осмотрел ее.

— Сунь в снег, — сказал он. — Это не даст ноге опухнуть.

Сёкей встал босыми ногами в сугроб. Холод немедленно пронзил их, и по сосудам в поврежденной лодыжке, казалось, прекратила течь кровь. Вскоре тем не менее Татсуно велел юноше выйти из сугроба.

— Но так ей лучше, — заспорил Сёкей.

— Возможно, но если обморозишься, то лишишься ноги, — ответил Татсуно.

Некоторое время передвигаться было нетрудно, но затем лодыжка Сёкея снова начала болеть, и ему пришлось прихрамывать. Под конец Татсуно нашел на земле тяжелую ветвь. Он обломал на ней сучки, так что Сёкей мог использовать ее в качестве опоры. Путники провели ночь в сарае одного крестьянина. На следующий день обнаружилось, что лодыжка отекла. Сёкей стиснул зубы и продолжал идти, хотя сугробы на пути стали значительно глубже. Время от времени путники останавливались, чтобы Сёкей мог развязать шкурки выдры и опустить ногу в успокаивающий снег.

В одну из таких остановок на пути мимо них проходил торговец, который вел лошадь, нагруженную мешками риса. Когда он увидел, что стряслось, то сказал им, что следующее селение находится совсем близко — всего через два холма от того места, где они сейчас находились. Мало того, в селении, на счастье, имелся лекарь.

— Ищите третий дом слева с этого конца деревни, — сказал торговец. — На его доме нет никакой вывески, потому что там каждый знает, где он живет.

Сёкей с трудом поднялся на ноги, оперся на палку, как на костыль, и смело зашагал вперед. Мысль о том, что хоть какая-то помощь была рядом, подбадривала его. Когда путники достигли вершины второго холма, они увидели впереди под собой деревушку. В ней было, возможно, не более двадцати домов. «Здешний лекарь, скорее всего, не будет достаточно сведущим», — подумал Сёкей. Но по крайней мере здесь можно войти в истопленный дом и хорошенько отдохнуть. Когда двое путников достигли дома лекаря, им пришлось постучать дважды, прежде чем дверь открылась. Их встретил сам лекарь — мужчина средних лет, выглядевший сонным. Он так долго рассматривал Сёкея и Татсуно, что это указывало, как редко подходили к его двери незнакомцы.

— Я Генко, лекарь, — сказал наконец мужчина. — Вы повредили ногу? — спросил он Сёкея. — Проходите внутрь и дайте-ка взглянуть на нее.

Было видно, что мужчина на самом деле спал, когда они постучались.

— Жена одного из селян принесла вчера вечером двойню. Дурной знак для нее.

«Дурной знак и для нас», — подумал Сёкей. Судья наставлял его в том, чтобы не предаваться суевериям, но всякому известно, что близнецы могут принести в дом неприятности.

— Так или иначе, она не умерла, — продолжал лекарь. — Так что я и не знаю, повезло ей или не повезло. Как это с вами случилось? — спросил он Сёкея.

— Я упал и вывихнул лодыжку.

— Лучшее для вас сейчас — отдохнуть, пока нога не заживет.

— Мы не можем сделать этого, — вставил Татсуно. — Нам надо добраться до области Этчу.

— Тогда для вас есть хорошие новости, — сказал Генко. — Вы как раз и находитесь в области Этчу. А вы здесь по какому делу?

Татсуно был немного удивлен.

— Мы… держим путь к обители, — сказал он. Сёкей обратил внимание на его некоторое замешательство и надеялся, что лекарь этого не заметит.

— Обитель? — Генко казался озадаченным. — У нас здесь много обителей, конечно, но нет ни одной, которая была бы широко известна.

— Значит, так, — принялся объяснять Татсуно, придвигаясь к Сёкею, — его отец дал клятву, что пойдет в обитель в Канадзаве, но теперь он плох и умирает. — Ниндзя отвернулся от мрачного взгляда, которым всматривался в него Сёкей, и продолжил: — Таким образом, мы выполняем обет от его имени.

— Ах, Канадзава, — сказал лекарь, кивая. — Там, где замок господина Инабы. Вы, верно, подразумеваете ту обитель, где почитают Хачимана.

— Да, именно ее, — поддакнул Татсуно.

Лекарь посмотрел на Татсуно.

— А ведь она довольно далеко отсюда, знаете ли, — сказал мужчина. Он повернулся к Сёкею. — Не думаю, что вы дойдете туда с такой лодыжкой. Дайте-ка взглянуть на нее.

Он пододвинул для Сёкея длинную лавку, чтобы тот присел. Когда Сёкей взобрался на лавку, лекарь достал из кармана какую-то оправу. В оправе, сделанной из проволоки, были два блестящих прозрачных диска. Сначала Сёкей подумал, что это драгоценные камни, но при более близком рассмотрении они оказались плоскими и тонкими. Сёкей еще больше удивился, когда лекарь нацепил оправу на лицо, постаравшись разместить подобные драгоценным камням предметы перед глазами.

Действие оправы было потрясающим. Глаза лекаря, казалось, увеличились.

— Это волшебство? — спросил Сёкей.

Генко улыбнулся и мягко обхватил ногу Сёкея.

— Однажды, — объяснил он, — когда я посещал Нагасаки, меня попросили обследовать капитана одного из иностранных судов, которым сёгун позволяет торговать там. Капитан прибыл из отдаленного места под названием Нидерланды, как мне помнится. У них был на судне какой-то лекарь, но он умер во время плавания.

Мужчина фыркнул:

— Тоже мне лекарь! Когда это случилось, я сумел исцелить капитана. Он хотел вознаградить меня, но мне, конечно, не было пользы в его деньгах. Тогда я увидел, что он применяет это приспособление, и спросил, каково его назначение. Капитан объяснил, что оно заставляет предметы казаться намного большими, и я подумал, что это приспособление пригодится мне в работе. Он великодушно отдал его мне. Очевидно, такие приспособления обычны в Нидерландах. Теперь держитесь крепче! Скажите, когда почувствуете боль.

Сёкей сжал зубы в тот момент, когда лекарь поворачивал его ногу сначала в одну сторону, затем в другую. Он был настроен выдержать боль без жалоб.

— Здесь не болит? — спросил Генко.

Сёкей отрицательно покачал головой, не поверив в то, что сможет заговорить, не показывая боли.

— Очень сильно опухло, — сказал Генко. — Вы бы взяли какой-нибудь травы, снимающей боль?

Сёкей снова покачал головой.

— А что будет, если я сделаю вот так? — спросил лекарь и совершил внезапное движение.

Сёкей издал вопль. Он не мог сдержаться.

— Ах! Я так и думал, что будет больно, — произнес Генко. — Оставайтесь пока здесь. Я приготовлю кое-что, чтобы вы почувствовали себя лучше.

Сёкею показалось, что он уже чувствует себя лучше. Он оглянулся, задаваясь вопросом, сможет ли убедить теперь Татсуно продолжать путь. Но Татсуно смотрел на красивую лакированную шкатулку, которая покоилась на полке. Сёкею пришло в голову, что Татсуно может спрятать в рукав вещицу, когда никто на него не смотрит. Но Генко обратил внимание также и на него.