Гробница императора - Стив Берри Страница 14

И, похоже, ей поверили.

Ей приходилось рассчитывать только на одного Коттона.

И она не могла отдать этим людям то, что они от нее требовали. Они ее убьют? Маловероятно – по крайней мере, до тех пор, пока не свяжутся с Копенгагеном.

Ну а потом?

Кассиопея не хотела думать об этом.

Она гордилась тем, что не молила о пощаде, не скулила, не выдала себя.

Но она выдала Коттона.

И опять же, он много раз повторял, что, если ей когда-либо что-то понадобится, она не должна колебаться. Кажется, нынешняя ситуация полностью подходила под такое определение.

На протяжении последних двух дней Кассиопея решала головоломки, вспоминала исторические даты, стараясь гнать прочь плохие мысли. Перемножала в уме пятизначные числа.

Однако ей помогали держаться также мысли о Малоуне.

Он был высокий и красивый, с сияющими светлыми волосами и живыми зелеными глазами. Когда-то Кассиопея считала его холодным и бесчувственным, однако за последний год она выяснила, что это не так. Им пришлось через многое пройти вместе.

Она ему доверяла.

Ее дыхание успокоилось. Сердце замедлило стук.

Натянутые нервы расслабились.

Кассиопея выпрямилась во весь рост и потерла затекшие запястья.

Ей нет еще и сорока, а она опять попала в ту еще переделку. Однако обычно ей удавались все ее начинания, да еще какие. На самом деле ее проект воссоздания французского за́мка XIV века с использованием только инструментов и материалов, доступных семьсот лет назад, продвигался полным ходом. Несколько недель назад управляющий доложил Кассиопее, что работы выполнены на десять процентов. Она собиралась более полно посвятить себя этому, но все планы нарушил звонок из Китая.

– Они его похитили, Кассиопея. Он исчез!

Лев Соколов был не из тех, кто впадает в панику по пустякам. Больше того, это был умный, ловкий, немногословный человек. Родившийся и выросший в бывшем Советском Союзе, Соколов бежал из страны и в конце концов оказался – подумать только! – в Китае.

– Мой сын играл у бабушки на огороде, – дрогнувшим голосом произнес по-русски Соколов, – и тут проходивший мимо сосед предложил отвести его к нам домой, поскольку он все равно шел в ту сторону. Бабушка согласилась. Это произошло восемь недель назад.

– Что говорит сосед?

– Мы сразу же пошли к нему домой. Он заявил, что дал мальчику немного денег на сладости, после чего оставил его в квартире. Ублюдок лжет! Он продал моего сына, Кассиопея. Я в этом уверен. Другого объяснения быть не может.

– Что сделала полиция?

– Власти стараются не говорить о похищениях детей. Для них это единичный изолированный случай, все находится под контролем. Однако это не так. В стране ежедневно бесследно пропадает двести детей.

– Этого не может быть!

– Однако это так. И вот теперь мой мальчик оказался в их числе.

Кассиопея не находила что сказать.

– У нас нет выбора, – в голосе Соколова прозвучало неприкрытое отчаяние. – Средства массовой информации контролируются властями и палец о палец не ударят. Полиция не желает даже разговаривать с нами. Даже группа поддержки родителей, которая занимается подобными делами, вынуждена действовать в обстановке секретности. Мы развесили повсюду объявления, но полиция пригрозила арестовать нас, если мы будем делать так и дальше. Никто не хочет напоминаний о проблеме, которая официально не существует. – Он помолчал. – Моя жена не находит себе места от горя. Я опасаюсь, как бы у нее не помутился рассудок. Больше мне обратиться не к кому. Мне нужна твоя помощь.

На такую просьбу Кассиопея не могла ответить отказом.

Пять лет назад Лев Соколов спас ей жизнь, и она была перед ним в долгу.

Поэтому Кассиопея получила тридцатидневную туристическую визу, купила билет в Пекин и вылетела в Китай.

Она легла животом на циновку и уставилась на стену из необработанного гипса. Ей уже были известны наизусть все трещинки и неровности. В одном углу обосновался паук, и вчера Кассиопея увидела, как он поймал муху.

Она посочувствовала несчастной мухе.

Неизвестно, когда ее в следующий раз поведут на допрос. Все зависело от Коттона.

Кассиопее опостылела эта тесная камера, однако от нее зависела судьба четырехлетнего мальчика. От нее зависела судьба Льва Соколова.

И она все испортила.

Шаги за дверью известили о приближении одного из тюремщиков. Это было что-то необычное. До сих пор к Кассиопее приходили пять раз. Дважды, чтобы отвести ее на допрос, еще один раз ей оставили миску риса и вареной капусты и дважды ее водили с завязанными глазами в туалет, расположенный в нескольких шагах по коридору.

Неужели похитители обнаружили, что Коттон – это тупик?

Вытянув руки над головой, Кассиопея прижала ладони к деревянным половицам, пульсирующим в такт шагам.

Пора что-то предпринять, даже если это действие будет неправильным.

Кассиопея успела запомнить простую рутину. Щелкнет отпираемый замок, дверь со скрипом повернется на петлях, после чего невидимый тюремщик швырнет в камеру повязку. Сам он войдет только после того, как эластичная повязка надежно закроет Кассиопее глаза. Кассиопея предполагала, что тюремщик вооружен, и он определенно был не один, поскольку оба раза пытали ее, по крайней мере, двое. Вопросы ей задавал один и тот же мужчина, который затем общался с Малоуном через компьютер, обезличенным измененным голосом.

В замке зашерудил ключ.

Дверь открылась. Кассиопея закрыла глаза. Никто не швырнул в камеру повязку. Чуточку приоткрыв глаза, Кассиопея увидела появившийся ботинок. Затем другой. Быть может, пришло время кормежки? В прошлый раз еду ей оставили в камере; она спала, отключившись от усталости. А что, если тюремщики решили, что мучения ее сломили и она больше не представляет собой опасность?

Кассиопея действительно физически устала, мышцы ее ныли, суставы болели.

Но благоприятную возможность ни в коем случае нельзя упускать.

В комнату вошел мужчина.

Кассиопея уперлась руками в пол, развернулась и сбила вошедшего с ног ловкой подножкой.

Поднос с хлебом и сыром с грохотом упал на пол.

Вскочив на ноги, Кассиопея с силой обрушила каблук ботинка мужчине в лицо. Что-то хрустнуло, вероятно, нос. Кассиопея еще раз ударила его ногой по лицу. Ударившись затылком о половицу, мужчина затих.

Еще один пинок под ребра, для полного спокойствия.

Однако схватка произвела шум. И где-то поблизости маячит еще одна угроза. Ощупав распростертого на полу тюремщика, Кассиопея обнаружила пистолет в кобуре под мышкой. Выхватив оружие из кобуры, она проверила обойму.