Чудо в пушистых перьях - Татьяна Полякова Страница 14

Вспомнив о Шляпе, я тут же зажмурилась и постаралась дышатьровнее. «Нашла, как не найти», — подумала я, но промолчала. Бабкавыглядела встревоженной, и пугать ее раньше времени не хотелось, ведь не ясно,наша Шляпа в багажнике или не наша.

— Нет, — стыдясь, что говорю не правду, ответила яи тут же спросила:

— Мне никто не звонил?

Бабка покачала головой, выразительно вздохнула, наблюдая затем, как Юрик с удобствами устраивается на подоконнике, и сказала как-то вяло:

— А я ведь вызнала, к кому он приходил…

— Кто? — не поняла я, так же, как и бабка,наблюдая за ерзаньем Юрика на подоконнике.

— Ну, в шляпе этот… Клавдия Михайловна из двадцатьседьмой видела его с Нинкой.

— С какой Нинкой? — опять спросила я.

— С Нинкой, прошмандовкой.

— А-а-а…

Нинка, веселая деваха лет двадцати, снимала квартиру этажомвыше. Широкая общественность была в курсе, что Нинка работает в ночном клубе, ана квартире у нее устраиваются оргии, и мужиков там немерено. Последние дваутверждения лично у меня вызывали сомнения, никакого шума из ее квартиры недоносилось, да и мужиков не было видно, если не считать соседа Сашку, да еще нашегоЮрика, но его-то таковым давно никто не считал, и он сам в первую голову.Несмотря на это, общественность упорно причисляла Нинку к падшим созданиям ииначе как прошмандовкой не называла.

— А где она их видела? — проявила я интерес.

Клавдия из двадцать седьмой — бабка лет восьмидесяти. Онастрадала глухотой и носила очки толщиной с палец — чего она вообще видит, этоеще вопрос. Если только умудрилась столкнуться со Шляпой нос к носу, но и тогдавовсе не обязательно, что смогла его разглядеть.

— Она своего кота искала, а эти подъехали аккурат ксамому подъезду. Нинка из машины шмыг, а этот, в шляпе, отогнал машину кплощадке и за ней.

— На чем подъехали? — на всякий случайпоинтересовалась я, хотя зрению Клавдии по-прежнему не доверяла.

— На джипе. Здоровый, черный, а может, синий, Клавдияне уверена.

— Ну и где джип? — усмехнулась я.

— Должно быть, уехал, — пожала бабкаплечами. — Наш-то, в шляпе, полежал в подъезде, очухался и того…

— Ага, — хмыкнула я, — он же мертвый был.

— Ты думаешь? — горько вздохнула бабка, а Юрикзаерзал на подоконнике.

— И ничего не мертвый, — загнусил сосед, —мертвые на джипах не ездят. Живой он, и напрасно вы, Варвара Васильевна, себябеспокоите…

— Молчи, — рявкнула бабка и вновь обратилась комне:

— Василиса, что ж нам делать-то? В милицию заявлять? Ану как мужик живой? Явится и нам тут такое устроит…

— Вот-вот, — закивал Юрик. — На джипах крутыеездят, а мы его в покойники… Квартиры лишимся, — заявил он не к месту, абабка заплакала.

Вынести это зрелище я не могла и метнулась было к телефону,чтобы позвонить в милицию и разом прекратить все это, но замерла на полпути:знать бы, чья Шляпа лежит в багажнике, а ну как наша-то гуляет, а Володя убилсовсем нам неведомую. И тут в голову мне пришла вполне здравая мысль: Володявел себя не правильно. Убив человека и запихнув его в багажник машины, неоставляют ее открытой, да еще с ключами на коврике, и уж тем более нераскатывают с трупом по городу, и не предлагают мне забрать одеяло, которымэтот самый покойник прикрыт. Господи, боже мой, а что, если Володя знать незнает, что у него труп в машине?

— Мне надо подумать, — пробормотала я и нанегнущихся ногах отправилась в свою комнату. Как же я сразу не поняла: Володяздесь ни при чем, труп в багажник ему подсунули. Кто? Убийца, естественно.Развернувшись точно на середине своей комнаты, я зашагала в кухню и, не обращаявнимания на застывших, точно изваяние, соседей, заварила себе кофе. Я где-точитала, что кофе стимулирует работу мысли. Надо признать, лишними мыслями ясебя "икогда особенно не утруждала и сейчас чувствовала себя не совсемуверенно. Я прошествовала с чашкой кофе к себе в комнату и попыталась сесть вкресло. Говорю «попыталась», потому что осуществить задуманное до конца неудалось, в крайнем напряжении я пялилась на стену напротив и про чашку в рукахненадолго забыла, в результате кофе выплеснулся, а я заорала. На моихбезупречно белых шортах появилось весьма неприятное пятно. Превозмогая боль отожога, я переоделась и пошла в ванную, шорты надо было спасать, то есть срочнозастирать, а физическая работа очень успокаивает.

Я налила в таз воды, сунула в нее шорты, и тут мысльзаработала во мне со страшной силой. Где-то минут через десять стало совершенноясно: Володя о трупе не знает, а когда я ему скажу… вот именно, труп или еще нетруп сидел у нас в кухне, и мои соседи утверждают, что привела его я. Если трупзовут Колей и он тот самый тип с бультерьером, то выходит, что в самом деле я.Хотя я понятия не имею, как он здесь вообще мог появиться. Ох, мама моя, бабкаШляпу выпихнула на лестничную клетку, а потом он в багажнике оказался. Тут длямилиции все просто: это я сама его в багажник и засунула, ключи, кстати, у менябыли. А если я все это проделала, то дураку ясно, что убила тоже я.

Призрак длительного тюремного заключения отчетливо замаячилна моем горизонте. Я в изнеможении опустилась на край ванны, чувствуя, как пощекам горохом катятся слезы. Что же теперь делать? Звонить в милицию или нет? Содной стороны, позвонить я просто обязана, хотя папа всегда твердит мне: «Невмешивайся», а папа жизнь прожил и знает, что к чему (это тоже его слова). Сдругой стороны (и это самое неприятное), сообщая в милицию о трупе, я тем самымдоношу на саму себя. Если б я чего-нибудь могла вспомнить из событий прошлойночи, тогда еще куда ни шло. Я помню, что мы с Володей приехали, помню соседаСашку, а дальше все смутно и урывками. И если мне скажут: «Вот ты в пьяномбреду в кухню вышла и дружка того…» — я ведь отрицать осмысленно ничего несмогу, потому что действительно могла выйти и в самом деле… того. Хотя с какойстати?

Слезы становились все обильнее, а мысли горше. И тутмелькнуло вдали что-то вроде робкой надежды — может, не стоит никуда звонить ивообще… может, все само как-нибудь обойдется? В конце концов, труп в багажникене моей машины, а Володиной, вот пусть у него и болит голова. А когда он егонайдет и в милицию сообщит, им придется еще доказать, что его в багажникзапихнули возле моего подъезда. А если его Шляпа вовсе не Шляпа с бультерьером,то я и вовсе ни при чем.