Героев не убивают - Елена Топильская Страница 14

— Мне тут недалеко, дойду сам, но за предложение спасибо. Держите меня в курсе, хорошо?

— Хорошо, — кивнула я, предположив, что Старосельцев не пойдет ни по каким делам, а будет элементарно поджидать свою рыжеволосую красотку где-нибудь в кафе за углом. — А можно вас попросить — когда Скачков проспится, свяжите меня с ним?

— Нет проблем. Хороший парень и журналист способный, только запойный.

Ну ладно, всего хорошего.

По пути в прокуратуру я заехала к начальнику РУВД за сведениями о машинах, которыми пользуется семья Масловских. Серебристая «ауди» в этом списке присутствовала. Прихватив список, я поблагодарила начальника РУВД за оказанную помощь, в том числе и транспортную, и со спокойной совестью направилась восвояси.

С удивлением осознав, что еще даже не кончился рабочий день, а сложнейшая проверка сообщения о преступлении уже проведена, я с чувством глубокого удовлетворения написала заключительный документ и понесла его шефу.

Шеф в своей обычной манере отодвинул мои бумажки в сторону, поскольку раз уж была возможность пообщаться с непосредственным исполнителем, он этой возможностью пользовался. Я приготовилась отвечать на вопросы.

— Ну что, поговорили с Масловским?

— Поговорила.

— Ну, и где его жена?

— Рядом с ним, а он за границей.

— Угу, — кивнул шеф. — Собирается он заявлять о похищении?

— Нет. — А была его жена в субботу на набережной?

— Была женщина на серебристом «ауди», которую аккуратно пересадили в другую машину.

— Насилие, угрозы?

— Все происходило на глазах инспектора ГИБДД. Никакого насилия, все культурно, он их принял за ее знакомых.

— Отлично. — Теперь шеф подвинул к себе документы. — Постановление написали?

— Конечно.

— Молодец. Что это?! — Прокурор поднял глаза от заключительного документа и уставился на меня.

— Постановление.

— Сам вижу. Что за бред?!

— Почему бред? — я обиделась. — Нормально написано.

— Что нормально? Вот это нормально? — Шеф выхватил из папки мое постановление и потряс им перед моим носом. — Где нормальное постановление?

— Я не понимаю, чего вы от меня хотите.

— Ах, не понимаешь, паршивка? — Да, похоже, шеф всерьез расстроился, раз допускает такой тон. За всю жизнь он меня называл на «ты» всего три раза. — Все ты понимаешь. Иди и переписывай.

— Не буду.

— Машенька. — Шеф вышел из-за стола и подошел ко мне. — Ты же сказала, что жена Масловского в порядке, он заявлять о похищении не хочет, гаишник подтвердил, что никакого насилия не было. Зачем ты дело возбудила?

— Потому что похищение было, Владимир Иванович.

— Да знаю я не хуже тебя, — взорвался шеф, — Я не спрашиваю — почему? Я спрашиваю — зачем? Кто его расследовать будет? Ты? Вот и порасследуй, съезди к Масловскому за границу, заставь его жену дать показания. Что, слабо?

— Это не мой уровень.

— Правильно, не твой уровень. Значит, в городскую отправлять. Ты представляешь, что мне там скажут?

Я совершенно аполитично ухмыльнулась.

— Ох, Маша, Маша! — Прокурор вернулся в свое кресло. — Ну что мне с тобой делать?

— Отмените мое постановление.

— И отменю! — Шеф схватился за бумаги. — Идите. Нет, подождите. Мария Сергеевна, я ваше постановление уничтожу, а Горчаков вынесет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления.

Отменять не будем, сделаем вид, что вашего постановления не было. Горчакову помогите.

Я пожала плечами.

— Владимир Иванович, Горчаков сам справится. Я свободна?

— Уйдите с глаз моих долой! — замахал руками шеф, как будто я просилась остаться.

Я ушла к себе, с досадой вспомнив, что не купила ничего поесть, теперь еще и Лешка будет недоволен. Не обнаружив в канцелярии Зои, у которой я хотела стрельнуть что-нибудь съестное, я с повинной головой направилась к Лешке, с ходу открыла дверь и увидела нежно целующуюся парочку — Горчакова и Зою, сидевшую у него на коленях.

Похоже, я смутилась гораздо больше этих прелюбодеев. Горчаков с трудом оторвался от Зои, а та с достоинством, не торопясь, слезла с его колен.

— Извините, ребята, — покаянно сказала я. — Вы бы хоть дверь закрывали.

— Забылись. — Горчаков развел руки. — Ты пожрать принесла?

Мои надежды на то, что Горчаков, застуканный за амурами, не вспомнит про жратву, не оправдались.

— Не успела. Хочешь, сейчас схожу?

— Да ладно уж, Зойка сходит. Сходишь, Зой?

Зоя послушно поправила платье и ушла в магазин.

— Рассказывай, — пригласил меня к столу Горчаков.

— Нет, это ты рассказывай. Что это ты на старости лет? Молодого тела захотелось?

— Захотелось, — склонил голову Лешка. — Ты же знаешь, я давно ей нравлюсь.

— Знаю. И что дальше?

— Да ничего. Ключи дашь от квартиры? У тебя же ребенок в лагере?

— Ну ты нахал! — поразилась я.

— Давай без нотаций. Дашь ключи?

— Дам, Леша. Куда я денусь, — вздохнула я. — Но я надеюсь, ты разводиться не собираешься?

— О чем ты говоришь, — отмахнулся Горчаков. — Конечно, нет.

— Ну ты и кобель.

— Ладно, не обзывайся. Что там с Масловским?

Я в двух словах рассказала Лешке, что мне удалось накопать за сегодняшний день.

— Отказала? — спросил он.

— Возбудила.

— Понятно. Что шеф?

— Бесится.

— Еще бы. Тебе что, трудно было написать постановление об отказе?

— Трудно.

— А почему?

Тут я задумалась. А в самом деле, почему?

— Леш, наверное, потому, что я нюхом чую — тут преступление.

Лешка обидно захохотал.

— Помнишь, у Юрия Германа написано про повесившегося парикмахера, который оставил записку: «Кончаю с собой, потому что всех не переброишь»? Тебе что, больше всех надо? Ты себе представляешь, чем пахнет это расследование? А потом, ты же говоришь, что с бабой все в порядке?

— Это Масловский говорит.

— Ну, он не стал бы так говорить, если бы имел на руках ее хладный труп.

— А если она еще у похитителей? И он просто боится за нее?