Диагностика убийства - Ирина Градова Страница 14

– Простите, – пробормотала я по-английски, – я не говорю на хинди!

Надо же, принял меня за свою – недаром я так похожа на прабабушку Кундалини! Удивленный, полицейский перешел на понятный мне язык.

– Этот человек, – он махнул в сторону незнакомца, который сделал несколько шагов в нашем направлении и прислушивался к беседе, – говорит, что вор побежал к вокзалу, мадам. Вы видели воришку?

– Вы о мальчишке с сумкой? – уточнила я и поймала напряженный взгляд зеленых глаз незнакомца. – Да, я его видела. Он бросил сумку и рванул к вокзалу – видимо, вас испугался!

Полицейский все еще сомневался.

– Вы – с ним? – спросил он, кивнув в сторону зеленоглазого обманщика.

– Да что вы – я его впервые вижу! – честно ответила я.

– Что ж… Спасибо, мадам, – словно бы нехотя произнес офицер и, повернувшись к своим, подал знак уходить. Преследовать мальчишку смысла не имело: все равно за это время он успел бы убежать далеко, да и сумка уже в их руках, поэтому полицейские не торопились.

Едва они скрылись за поворотом, незнакомец приблизился ко мне.

– А вы здорово врете! – заметил он по-английски. Говорил он очень правильно, но в его произношении чувствовался акцент – возможно, он немец? Я неплохо различаю акценты – музыкальный слух, доставшийся от мамы, хоть в чем-то полезен.

– Ну, куда мне до вас! – пожала я плечами.

– Ему всего восемь, – кивнул незнакомец в сторону паренька, который уже вылез из грузовика, но бежать не пытался.

– Он украл сумку, – возразила я.

– Он виноват, – согласился мужчина и, обращаясь к пареньку, что-то сказал на хинди. Тот низко опустил голову и закивал, как китайский болванчик. Я попросила перевести.

– Я говорю, что, если он еще раз так поступит, то я лично сдам его в полицию и прослежу за тем, чтобы его примерно наказали. Меня зовут Ноа, – неожиданно представился он. – А вас?

– Индира.

– Индира, которая не говорит на хинди? – изумился он.

– Это долгая история…

Во время нашего с Ноа разговора я исподволь разглядывала его. Я еще раньше заметила, что он высокий и худощавый, а теперь смогла получше рассмотреть его лицо. Оно тоже было худым, с резкими чертами и такими выдающимися скулами, что о них, казалось, можно порезаться. Крупный нос нисколько не портил общего впечатления и не уменьшал привлекательности живых, очень подвижных черт. Зеленые глаза необычной формы с приподнятыми к вискам уголками… Я собиралась еще что-то добавить, но в этот момент меня окликнули. В дверях кафе стоял Милинд и с подозрением разглядывал Ноа.

– Это вы? – удивленно спросил он. – Что вам здесь надо?

– Разве Дели тоже куплен семейством Варма? – нахмурившись, поинтересовался Ноа.

Так-так, мой новый знакомый явно знает Милинда, более того, он что-то имеет против моей семьи!

– Вас слишком долго не было, Индира, – обратился ко мне мой сопровождающий, игнорируя едкий ответ Ноа. – Я начал беспокоиться!

– Все в порядке, – быстро ответила я: почему-то мне не хотелось, чтобы Милинд сейчас идентифицировал меня. – Мы можем идти!

– Так вы вместе? – ухмыльнулся Ноа. – Странно…

– Что странно? – с вызовом уточнил Милинд. – Между прочим, это – Индира Варма.

– В самом деле?

Улыбка сползла с лица Ноа, и я почувствовала, что он, если и был ранее расположен ко мне, переменил свое отношение, едва Милинд назвал фамилию отца.

– Что ж, нам пора, – сказал мне индиец, спускаясь. – Вы не возражаете?

Его вопрос был обращен к Ноа, загораживающему дорогу.

– Что вы, как можно? – отозвался тот и с шутовским поклоном отскочил в сторону. – Счастливого пути!

Уходя, я оглянулась. Ноа стоял прямо, скрестив руки на груди, и лицо его хранило каменное выражение. Чуть позже, когда мы уже уселись в машину Милинда, я спросила у него:

– Кто этот парень? Ну тот, у кафе?

– А-а… Настоящая заноза в заднице – прошу прощения за выражение!

– У него были неприятности с отцом?

– Вернее сказать, у вашего отца – с ним и теми, кому строительство новой клиники мозолит глаза.

– А Ноа-то какое отношение имеет к папиной клинике? – удивилась я.

– Вы знаете его имя?

– Он представился. И все-таки кто он такой и что за проблемы были у него с отцом?

– Этот Ноа – швейцарский врач, он практикует в Агре в больнице для бедных. Раньше вроде бы работал в Красном Кресте. Говорят, ему пришлось срочно двинуть из Швейцарии, так как он то ли зарезал кого-то на операционном столе, то ли допустил врачебную халатность… В общем, дело темное. Но благодаря его связям больница нет-нет да и получает кое-какие медикаменты и оборудование, так что его здесь ценят.

– Понимаю…

– Вряд ли, Индира! – неожиданно резко оборвал меня Милинд. – Чтобы все понять, надо быть индийцем и вариться в местной среде!

Он замолчал и некоторое время сосредоточенно вел машину. Признаться, я немного обиделась, но чувствовала, что в чем-то Милинд прав: разве я, лишь сутки как приехавшая в эту страну, могу судить других и скоропалительно составлять о них собственное мнение? Но тогда почему бы Милинду говорить не загадками, а объяснить, в чем именно заключаются их «терки» с этим парнем, который на дух не переносит фамилию Варма?

Неожиданно Милинд притормозил у обочины.

– Простите мою вспыльчивость, – тихо попросил он. – Я вел себя непростительно!

– Все в порядке, – ответила я, с облегчением подумав, что наконец-то все выясню.

– Дело в том, что в последнее время все мы – и ваша семья, и персонал клиник Варма – находимся под огромным давлением. С одной стороны – убийство вашего отца, уголовное преследование Санджая, большой общественный резонанс. С другой – дележка земли, на которой ведется строительство. Вы уже в курсе, что на этом месте кое-кто планировал возвести торговый комплекс?

– Да-да, – закивала я.

– И тот человек – не единственный, кто положил глаз на лакомый кусок земли: таких было достаточно, но именно вашему отцу удалось выиграть тендер на постройку клиники. Разумеется, данный факт многим не дает покоя.

– А какое отношение ко всему этому может иметь Ноа? Ведь он даже не гражданин этой страны!

– Наверняка сказать не могу, но мне известно, что он общался с ныне скрывающимся Дипаком Кумаром.

– Тем, кого якобы нанял мой брат для убийства отца?

– Именно. Ноа также не раз видели в толпе людей, выходящих на митинги с требованием прекратить строительство и вернуть землю тем, кто проживал на ней до начала работ.

– Зачем ему это нужно?