Глаза убийцы - Джон Сэндфорд Страница 14

— Слышал?

— О чем?

— Мы получили письмо от парня, который утверждает, что был в доме, когда убили Стефани. От ее любовника.

— Имени нет?

— Нет. Но в записке много интересного.

Дэвенпорт прошел за Слоуном мимо пустого стола секретарши в кабинет. Даниэль сидел за своим столом, катал между пальцами сигару и слушал детектива из отдела убийств, который устроился в зеленом кожаном кресле напротив. Слоун постучал в открытую дверь, и Даниэль поднял голову.

— Входи, Слоун. Дэвенпорт, как ты? Свонсон вводит меня в курс дела.

Вновь прибывшие поставили стулья по обе стороны от детектива, и Лукас спросил у него:

— Что за письмо?

Свонсон передал ему ксерокопию.

— Мы только что обсуждали разные варианты. Возможно, это был наркоман, которого испугал любовник Стефани Беккер. Если только он сам не убил ее.

— Думаешь, это он?

Свонсон покачал головой.

— Нет. Прочитай письмо. Оно более или менее соответствует тому, что произошло. А Беккера ты и сам видел.

— Про него никто не сказал ни одного хорошего слова, — вставил Слоун.

— Разве что в профессиональном смысле. Университетские доктора говорят, что он работает безупречно, — добавил Свонсон. — Я побеседовал кое с кем с его факультета. Все твердят одно и то же: он отличный сотрудник.

— Знаешь, что меня беспокоит? — сказал Дэвенпорт. — В своем письме дружок Стефани пишет, что она лежала на спине в луже крови, мертвая. Я видел фотографии, там она лицом вниз, рядом со стеной. А еще он ничего не упомянул про отпечаток руки. Думаю, когда он ушел, она была жива.

— Совершенно верно, — подтвердил Свонсон, кивнув. — Она умерла примерно тогда же, когда приехали врачи, — они даже сделали ей какой-то сердечный укол, пытаясь привести ее в чувство, но у них ничего не получилось. Кровь у нее под головой была свежей, значит, они опоздали совсем ненамного. А вот на полу, около раковины, кровь уже начала сворачиваться. Они считают, что после нападения Стефани Беккер прожила минут пятнадцать или двадцать. Ее мозг оказался сильно поврежден, и никто не знает, смогла бы она нам что-нибудь рассказать. Но если бы ее любовник позвонил в «девять-один-один», возможно, она бы осталась жива.

— Мерзавец, — проговорил Слоун. — Получается, что он соучастник?

Свонсон пожал плечами.

— Об этом тебе лучше спросить юристов.

— А что доктор, тот, с которым Стефани болтала на вечеринках? — спросил Дэвенпорт.

— Им занимаются, — ответил начальник полиции.

— Ты? — спросил Лукас у Слоуна.

— Нет, Энди Ширсон.

— Ширсон? Да он свою задницу не сможет отыскать, даже если ему дать пару прожекторов в руки! — заявил Лукас.

— Других у нас нет, а он не так плох, — заметил Даниэль. Он откусил кончик сигары, вынул его изо рта, повертел в руках и швырнул в мусорную корзину. — Телевидение шумит больше обычного — как всегда, болтовня про случайное убийство. Очень не хочется, чтобы они раздули это дело.

— Через неделю все про него забудут. Даже скорее, если у нас появится подходящее преступление на почве наркотиков.

— Может, так, а может, и нет, — возразил Даниэль. — Стефани Беккер была белой и принадлежала к обеспеченной прослойке среднего класса. Репортеры любят писать о таких женщинах. Вполне возможно, что они успокоятся не сразу.

— Мы постараемся быстро с этим разобраться, — сказал Свонсон. — Еще раз поговорим с Беккером. Опросим соседей. Проверим парковочные талоны в окрестностях, побеседуем с друзьями Стефани. Сейчас главное — отыскать ее дружка. Либо он сам это сделал, либо видел, как все произошло.

— Он написал, что убийца похож на тролля, — сказал Лукас, просматривая письмо. — Что это может означать?

— Черт меня подери, если я понимаю, — ответил Свонсон.

— Уродливый, — предположил Даниэль. — С широкой грудью.

— А мы уверены, что тролль — это не Беккер? Он действительно находился в Сан-Франциско?

— Абсолютно точно, — ответил Свонсон. — Мы послали туда фотографию, попросили ребят из Сан-Франциско показать ее служащим отеля, в котором останавливался Беккер. Он там был. В этом нет ни малейших сомнений.

— Хм, — пробормотал Дэвенпорт.

Он встал, сунул руки в карманы и подошел к стене, где были развешаны фотографии трофеев шефа. С одной из них улыбался Джимми Картер.

— Мы неправильно используем средства массовой информации. Если Беккер нанял убийцу, наш единственный шанс — отыскать любовника Стефани. Свидетель…

— Да, ее дружок, — подхватил Слоун.

— Именно, — подтвердил Лукас. — У него есть совесть, потому что он позвонил в полицию и написал письмо. Он мог просто уйти, и мы не имели бы ни малейшего понятия…

— Мы бы все равно узнали, — перебил его Свонсон. — Эксперты выяснили, что она имела половой контакт незадолго до того, как ее убили. И он оставил ее умирать.

— Наверное, он был уверен, что она мертва, — сказал Дэвенпорт. — В любом случае некоторая ответственность у него есть. Надо к нему обратиться по телевидению и через газеты. Это даст нам две вещи: позволит узнать, кто он такой, и окажет определенное давление на убийцу или Беккера, заставив их что-нибудь предпринять.

— Других вариантов нет? — спросил Даниэль.

— Нет, если мы хотим поймать преступника, — сказал Лукас. — Можно оставить все как есть. Но мне представляется, что шансы обвинить Беккера равны нулю. Мы сможем добраться до него только одним способом: если с помощью свидетеля удастся идентифицировать убийцу, мы заключим с ним сделку, чтобы он выдал нам заказчика.

— Я не хочу ждать, — проговорил шеф. — Процент раскрываемости…

— Значит, привлечем телевизионщиков, — сказал Дэвенпорт.

— Давайте подождем еще сутки, — предложил Даниэль. — Обсудим это завтра вечером.

Лукас покачал головой.

— Нет, ты должен принять решение до утра. Если мы хотим это сделать, необходимо действовать быстро. Лучше всего выступить завтра, в первых вечерних новостях. До того как ее дружок, кем бы он ни был, решит окончательно спрятаться в кусты. Нужно сказать, что мы не верим в его причастность к преступлению, но нам нужна его помощь. Если он к нам придет, мы дадим ему адвоката. Если не он убил Стефани Беккер, мы обещаем ему защиту. Может быть, тебе удастся заручиться поддержкой генерального прокурора штата в этом вопросе. Если же дружок посчитает невозможным к нам прийти, пусть все равно с нами свяжется. Как угодно. Например, пришлет более подробное письмо. Вырежет из журналов снимки, на которых изображены люди, похожие на убийцу. Если сумеет, нарисует портрет. Возможно, мы сумеем составить фоторобот, а свидетель внесет изменения, чтобы получилось похоже на того, кто совершил убийство.