Похищение «Черного Квадрата» - Валерий Гусев Страница 14

— Дим, я ничего не понимаю, — признался Алешка, когда мы вернулись домой. — То ищи его, то не ищи.

Я подумал: а не тот ли это самый фокус, чтобы отмотаться от школы? Есть мальчик — пусть ходит в школу. Исчез мальчик — может не учиться. Пусть в своей «засади» сидит.

— Нет, Дим, — не согласился Алешка, когда я высказал свое предположение. — Это не так просто.

Ну да, Ростик не любит проторенных путей — ему подавай трудности.

Тут зазвонил телефон. Я снял трубку, послушал, протянул ее Алешке и сказал шепотом:

— Тебя. Аллочка.

Аллочка — это наш завуч Алла Михайловна. И она сказала Алешке, что наказание с него снято и он может продолжить свое образование.

— Спасибо, Алла Михайловна, — растроганно проговорил наш маленький хитрец. — Но я совершил нехороший поступок и должен полностью искупить свою вину. Буду сидеть в углу и делать уроки. И всякие дополнительные занятия.

Ну зачем уж так, Алеша? Это уж слишком. Приходи завтра в школу.

Нет, Алла Михайловна, папа говорит, что каждый человек с самого детства должен уметь отвечать за свои поступки.

Да, это крутой ход Алешка сделал. С папой — полковником милиции, сотрудником Интерпола — особенно не поспоришь. Да и непедагогично.

И Алла Михайловна сдалась. Она, правда, сделала еще одну робкую попытку вернуть «заблудшего» Алешку в родную школу с помощью нашей мамы, но Алешка затарахтел о том, что «наша мамочка очень строгая и принципиальная» и она не позволит своему младшему сыну уйти от заслуженного наказания.

Она сейчас к телефону подойти не сможет, она проверяет мои успехи по математике. И она так и сказала: будешь сидеть дома и учиться, учиться и учиться…

Ну хорошо, — сказала Аллочка, — отбывай заслуженное наказание. — И вспомнила: — Да, а не знаешь, почему Кузнецов не ходит в школу?

Кузнецов? А… Ростик. А он неожиданно уехал к родителям. В Америку. — Проверенный ход.

Насовсем? — в голосе Аллочки прорвалась нотка радости и облегчения.

На гастроли. Они там с дрессированными бизонами выступают.

Аллочка окончательно успокоилась и попрощалась.

— Надо торопиться, — сказал Алешка, положив трубку. — Надо выручать Ростика.

Для начала мы разыскали телефон Игоряшки. Это оказалось не так просто. Бабушка Калерия категорически отказалась назвать его номер.

Я тебя знаю, Оболенский! Опять чего-нибудь придумал.

Бабушка Калерия почему-то считала, что всеми их совместными проказами руководил Алешка. А наша мама считала наоборот — что Ростик. И это естественно. А по-моему — оба хороши. Друг друга стоят.

Но то, что бабушка Ростика не дала нам телефон Игоряшки, наталкивало на некоторые мысли. Скорее всего, она кое-что знала. Да она этого и не скрывала.

Потерпев с ней неудачу, мы пошли на стройку. Разыскали знакомый экскаватор. Он стоял, устало уткнув морду в край траншеи, и был похож на спящего бронтозавра. А вообще — это был классный агрегат. Немецкий, кажется. У него были огромные красивые колеса, а стрела с ковшом могла вытягиваться, как шея у доисторического чудовища.

Рядом с экскаватором никого не было. Только неподалеку, у вагончика-бытовки, сидели рабочие вокруг врытой в землю железной бочки и усердно курили.

Алешка посмотрел на них, подобрал подходящую железяку и трахнул по ковшу.

— Эй! — сейчас же отозвался какой-то парень в треснувшей по шву строительной каске и вскочил со скамейки. — А ну отойди!

Алешка — ноль внимания. И снова — бряк!

Парень бросил окурок в бочку и поспешил к нам, поправляя все время сползающую набекрень каску.

Вы чего хулиганите? Уши чешутся?

Что вы, дяденька! — притворно проныл Алешка. — Плохо вы следите за техникой. Вон сколько глины налипло. Я ее сколупываю.

Ты где-нибудь еще сколупывай. Здесь — стройка. Запретная зона. Нечего тут шляться.

Парень был довольно симпатичный, не злой. И вызвал у нас доверие.

— А мы не шляемся, — сказал Алешка. — Мы по делу. Это ведь Петелина экскаватор? — И он опять брякнул железкой в ковш. Понравилось. Ковш отзывался, как колокол.

Парень отобрал у него железяку и отшвырнул ее подальше, прямо в траншею.

— Был Петелина — теперь мой.

А где Петелин?

А он уволился. Он вам нужен?

Во так вот. — Я показал рукой «выше крыши».

Надо же, — хмыкнул парень. — Вроде приличные ребята. Держались бы от него подальше.

Не можем, — вздохнул Алешка. — Мы должны его разыскать.

— Украл у вас что-нибудь?

Украл, хотел я сказать. Ребенка украл.

Да нет. У нас в школе вечер выпускников скоро. Его тоже должны пригласить. А телефона его у нас нет.

Ладно, сейчас поищу. В бытовке где-то был. Только в ковш больше не звоните.

Хороший парень, отзывчивый.

Вскоре он вернулся с клочком бумажки.

— Вот, держите. Но, по-моему, вы все врете.

— Не все, — сказал Алешка. Парень засмеялся и пошел докуривать.

А мы почему-то не ушли. Алешка почему-то не отрывал глаз от усталого экскаватора. Мне даже подумалось, что, брякая железкой по ковшу, он не столько хотел привлечь внимание рабочих, сколько разбудить это спящее чудовище.

Потом Алешка почему-то пошел от кабины к ковшу, вдоль стрелы, будто, считая шаги, измерял ее длину. Остановился, огляделся. Взглянул на соседнее здание. Что-то прикинул в уме. Потом спустился козлиными прыжками в траншею, подобрал выброшенную парнем железку и решительно направился к ковшу.

— Может, хватит? — сказал я. — Удирать пора.

Но у Алешки был какой-то свой расчет. И этот расчет оправдался.

Экскаваторщик вскочил и, опять не докурив, быстро пошел к нам.

Алешка, вместо того чтобы удрать, так же быстро пошел к нему навстречу. Что он там