Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада Страница 14

– Вы так много знаете! – заметил Митараи.

– Мне рассказывал Фудзинами. Его младший брат исследует местный фольклор, – тихо ответила Марико.

Чем больше историй я слушал, тем страшнее мне становилось.

Впереди по ходу движения тянулась длинная торговая улица, начинавшаяся у знака с надписью: «Торговый квартал Фудзидана».

– Темный холм вон там! – Марико указала влево.

Слева от дороги, по которой мы пришли, начиналась извилистая дорожка к вершине холма, у подножия которого мы остановились.

Склон был довольно крутым. Я представлял себе пустынный холм, на котором нет жилых построек, но по обе стороны от дороги были выстроены частные и многоквартирные дома. Среди них не было ни одной новой постройки. Все дома выглядели очень старыми: в ряд выстроились здания, построенные до войны или сразу после.

Их провинциальный вид был неплох, но почему-то казался излишне мрачным. Отчасти потому, что со склона не было видно жильцов, придомовых садиков и прочих признаков жизни. Не было похоже, что здесь кипит жизнь, – создавалось ощущение, что на склоне холма остались лишь старые пустующие дома.

Еще каких-то сто лет назад подъем на этот холм означал для любого преступника скорую смерть, и даже сейчас по какой-то причине склон больше походил на город-призрак.

У самого подножия холма справа стоял магазин игрушек; его старая стеклянная дверь была закрыта, но сквозь нее можно было разглядеть витрины. Слева от магазина находился просвет между домами, сквозь который виднелась небольшая поляна с двумя старыми зданиями, похожими на общежития. Позади них одинокая, словно корабль посреди травяного моря, – крыша частного дома.

Мы продолжили подъем по длинному крутому склону. В стародавние времена он был тяжелым участком пути для повозок и путников с багажом.

По левую сторону от дороги был установлен большой камень, на котором хираганой ^[28] было выгравировано: «Кураями-дзака».

– Должно быть, это здесь? – наконец спросил Митараи.

Сразу за камнем начиналась старая стена, напоминавшая руины средневекового замка. Она была сложена из вулканического камня оя ^[29], разрезанного на части и уложенного наподобие кирпича.

Долгое время противостоявшая ветру и дождю стена сильно потемнела: я узнал камень, только подойдя совсем близко. Издалека она была абсолютно черной. Примерно половина этой мрачной стены была скрыта виноградной лозой, усыпанной зелеными листьями.

Однако нас удивила не стена, а огромный камфорный лавр, растущий по соседству. Его ветвей хватило бы на небольшой лес, и даже осенью на них были великолепные зеленые листья.

Кроме лавра, поблизости росло еще несколько деревьев, но они выглядели подобно детям, собравшимся у ног великана-отца. Это камфорное дерево нависало своими густо покрытыми листьями ветвями над склоном, создавая мрачное впечатление. Действительно, я воочию убедился, что это «темный» холм.

В стороне от камфорного лавра виднелось здание в европейском стиле с двускатной крышей, покрытой черепицей. Со склона я не мог увидеть все стены здания, закрытые садовыми деревьями, но заметил, что стены также были увиты виноградной лозой, покрывшей все, кроме окон.

– Это дом матери господина Фудзинами? – спросил я.

Марико подняла голову и медленно кивнула.

– Выходит, прямо на той крыше… – нехотя продолжил я, и она снова грустно кивнула.

Человек в зеленом свитере, неподвижно сидящий на крыше этого мрачного здания посреди темного холма, – должно быть, странное зрелище. Подняв голову, я представил себе эту сцену и содрогнулся от охватившего меня ужаса.

Мы шагнули в полумрак у корней камфорного лавра, раскинувшего свои ветви над каменной стеной. Подъем был долгим, и я уже успел запыхаться, поэтому на мгновение остановился перевести дыхание. Заметив это, Митараи тоже встал. Марико присоединилась к нам, и мы втроем посмотрели наверх.

Влажный запах растений. Запах старого промокшего камня. После бури у наших ног были разбросаны бесчисленные веточки и листья: одни были зелеными, а другие – коричневыми и увядшими.

– Какое удивительное дерево, Исиока-кун! – произнес Митараи, опустив подбородок. Он был впечатлен.

Я кивнул в ответ и посмотрел на друга. Не припомню, чтобы мне раньше доводилось видеть такое огромное дерево.

На минуту мы замерли посреди темного склона под гигантским деревом. Это было весьма символично – ведь камфорный лавр еще сыграет ключевую роль в нашем расследовании.