Херувим. Книга I - Полина Дашкова Страница 14

Весельчак следователь аккуратно поставил тапочки на обувнуюполку, присев на корточки, принялся завязывать шнурки на ботинках. ВладимирМарленович, привалившись плечом к косяку, молча наблюдал за ним.

- Стало быть, вы не знаете, где может находиться СтаниславВладимирович? - Он поднял на генерала блестящие карие глаза. Тот молча помоталголовой.

- Плохо, - вздохнул следователь, выпрямляясь, - очень плохо,товарищ генерал. Время уходит, информации пока никакой, - он надел свою дешевуюпотертую кожанку и протянул руку. - Всего доброго, товарищ генерал. Рад былпознакомиться. Обстоятельства, конечно, не самые приятные, но ничего. Будемработать, искать.

Генерал вяло ответил на рукопожатие, заметив про себя сзавистливым раздражением, какая у этого весельчака сухая теплая ладонь, скольков нем здоровья и равнодушия, какой он румяный, ладный, жизнерадостный. Слишкомжизнерадостный для следователя ФСБ.

Дверь хлопнула. Владимир Марленович заглянул в спальню.Наташа спала, открыв рот и глухо, по-стариковски похрапывая. Он закрылся всвоем кабинете и принялся задумчиво листать записную книжку, выбирая, к кому иззнакомых обратиться за помощью. Были генералы, ровесники или лет на десятьмоложе. Но он знал, что они всего лишь отдадут распоряжение подчиненным, апотом придется постоянно звонить, напоминать, чтобы контролировалирасследование. Были и полковники, оперативники, но один работал в зарубежномотделе, другой занимался наркотиками, третий курировал таможню, к четвертому нехотелось обращаться потому, что подлец и карьерист, пятый...

Перед глазами вспыхнула и замерцала яркая пульсирующаяпелена. Имена, звания, цифры телефонных номеров стали расплываться. Затошнило изакружилась голова. Он вдруг вспомнил, совсем некстати, как в детстве лазал смальчишками за кладбищенской земляникой. На погосте ягод росло много, крупных,сладких, невозможно было остановиться, и потом красно-зеленая рябь долгозастилала глаза, сгущаясь к вечеру, перед сном. Куда ни посмотришь, вездемерещилась эта земляника. Бабушка говорила, ничего нельзя рвать и есть, чторастет на кладбищенской земле, потому что это тревожит покойников, они сердятсяи могут строго наказать. Володя был пионер и материалист, бабкиным глупымсказкам не верил. Однако зачем именно сейчас он вспомнил эту ерунду? Какая, кчерту, земляника?

Опять на несколько минут он выпал из реальности и барахталсянепонятно где. Эти стремительные путешествия вспять сквозь время пугали его всебольше. Он не мог просто отмахнуться от странных провалов сознания. Они мешалисосредоточиться и омерзительно воняли старческим маразмом.

- Володенька! - голое жены звучал слабо, далеко, как будто сдругой планеты. Он сильно вздрогнул. Красно-зеленая земляничная рябь неохотнорастаяла. Он отправился в спальню. Наташа лежала, глядя в потолок широкооткрытыми воспаленными глазами. - Скажи, почему он ночевал в Конькове?

- Там живет Галина, - пожал плечами генерал, - помнишь ее?Маленькая, пухленькая, беленькая, внучка покойной Марии Петровны.

- Я знаю Галину. Почему он у нее ночевал? Она ведь давнозамужем, муж армянин, ребенок в школу ходит.

Генерал заметил, что вертит в руках свою серебрянуюзажигалку "Зиппо", машинально открывает и закрывает крышку, крутитколесико. Не было ни пламени, ни искры. Кремень стерся, бензин кончился.Серебряный корпус стал тусклым и черным. Он очень редко брал в руки эту вещь,но серебро все равно окислилось.

- Володя, ты меня слышишь? - слабым жалобным голосомпоинтересовалась жена. - Почему ты не отвечаешь мне?

- Прости. Я думаю, к кому из наших можно обратиться.

- Да, мне тоже не понравился этот следователь Чижов. Тызвонил Мише?

- Какому Мише?

- Ну, Мише Райскому. Он, кажется, уже давно полковник?

"Вот, оказывается, как все просто, - удивился ВладимирМарленович, почему мне сразу не пришло это в голову? Полковник Райский. Онзанимается терроризмом. Взрывное устройство - это террор. Райский очень жесткийи хитрый человек, но мне многим обязан. Семь лет работал под моимруководством".