Великолепная корпоративная вечеринка - Наталия Левитина Страница 14

Вряд ли на земле существовал другой человек, столь сильно раскаивавшийся в содеянном. Матвей Силютин возненавидел Ингу и адюльтер.

Из-за сосен послышалось раскатистое пение.

– О боже! – простонала Инга. – Опять!

Матвей Денисович выводил рулады сногсшибательным басом, не сомневаясь, что доставляет истинное удовольствие слушателям. Он очень любил петь. У него был роскошный голос и мощные легкие. Он трубил, как слон у водопоя. От Шаляпина и Хворостовского его отличало единственное но – полное отсутствие слуха.

Инга выбралась из гамака и нервно прошлась по лужайке. Длинные, как монологи у Тарантино, ноги монашенки тут же стали объектом напряженного внимания Тимура. Да и Аркадий Игоревич не удержался, посмотрел разок-другой. Сонечка оторвалась от компьютера, тоже посмотрела и вздохнула. Ноги были хороши – загорелые, стройные. Ольга Валентиновна перехватила взгляд Сони и улыбнулась всепонимающей улыбкой.

– Господа, – сказала Инга. – Предлагаю убить Силютина. Чтоб не пел.

Но после предыдущей перепалки минуло целых пятнадцать минут, и по лужайке успело разлиться умиротворение. Оно было столь безоблачным, что пиночетовские планы Инги не нашли отклика. В воздухе пахло нагретой сосновой корой, стрекотали кузнечики. Никто не хотел убивать директора по маркетингу.

– Нет, давайте, – не унималась Инга. – Я придумала! Надо взять у Тимура гантель. Тимур, ты конечно же захватил их с собой?

– Ну, захватил, – нехотя отозвался Тимур. Его гантели всегда были при нем – и в зной, и в холод. – И что?

– Взять гантель, подкрасться сзади и врезать по башке. Потом эту же гантель привязать к ноге и столкнуть Силютина в воду. Ольга Валентиновна, вы говорили, здесь очень глубоко?

– Вроде бы восемьдесят метров. Не знаю.

– Значит, он утонет. И даже тела никто никогда не найдет!

Ольга Валентиновна поежилась. Агнесса Михайловна запричитала:

– Инга, типун тебе на язык! Как тебе не стыдно!

– Но он достал всех своим пением!

– Да нормально мужик поет, – заметил Тимур.

– Никого нельзя убивать, – с глубокой убежденностью сказала Соня.

– Почему нельзя? – дернула плечом Инга. – Планета перенаселена. Даже объединенные усилия террористов и разнообразных маньяков не могут исправить ситуацию. Вся надежда – на неизлечимые болезни, техногенные катастрофы и природные катаклизмы.

– Хватить трепаться, – остановил мизантропские рассуждения Инги Аркадий Игоревич. – Да что с тобой сегодня, а?

– Кроме Силютина, убьем еще горничную Олесю, – быстро добавила Инга. – За то, что рылась в моих вещах.

– О чем беседуем? – осведомился Матвей Денисович, появляясь из-за деревьев. После исполненной арии Дона Джованни у него улучшилось настроение.

Силютину ответили не сразу. Все как по команде отвели взор от монументальной фигуры Матвея Денисовича. Директор по маркетингу тут же сделал справедливый вывод, что обсуждали его самого, и вскипел.

– Знаете, а давайте пойдем обедать, – предложила Ольга Валентиновна.

Из дневника Сони Орешкиной:

«…Как специалисту по рекламе, мне не следовало бы задавать вопрос, почему так много значат для нас ярлыки и этикетки. Но я все же его задаю.

Возьмем, например, Ингу. Эта девушка будто бы со всех сторон увешана ярлыками, подтверждающими ее непревзойденное качество. Да, она сама хороша – шикарная фигура, прямые льняные волосы до талии, искристые глаза. Но как отлично оттеняют ее красоту сверкающий «форд-маверик» и дизайнерская одежда, купленная в Милане и Париже!

Родители Инги – богачи-предприниматели, и денег на дочь не жалеют. У Инги шикарная квартира в центре, а на выходные она отправляется к друзьям в Брюссель или к бабуле, тихо чахнущей на итальянской вилле. Фотографии прилагаются. Кроме того, Инга отучилась год в Америке, и еще одна этикетка – диплом Школы рекламного бизнеса (г. Лос-Анджелес) – украшает стену ее кабинета.

Неужели я истекаю ядом черной зависти? Неужели я втайне мечтаю иметь все Ингины этикетки?»