Секрет опричника; Преступление в слободе - Борис Сударушкин Страница 14

Под самыми сводами древнего храма «праздничный чин» венчался резьбой по дереву. В больших храмах выше были еще два «чина» – пророческий и праотцов, состоящие из высоких икон в рост, чтобы их можно было разглядеть снизу.

Мы поднялись на амвон, подошли к Царским вратам с иконой Благовещения в центре и иконами евангелистов Марка, Матфея, Луки и Иоанна. Последнюю икону Пташников и Окладин осмотрели по-особому внимательно.

– Конец восемнадцатого века.

– Вернее, начало девятнадцатого, – поправил краеведа Окладин.

– В любом случае большой ценности не представляет, – добавил Пташников.

Историк заявил более решительно:

– Вообще никакой ценности не представляет!

Вероятно, у Ниткина на этот счет имелось несколько иное мнение, но он оставил его при себе.

– Что же заставляет чернобородого предпринимать такие рискованные поступки? – повторил Марк свой вопрос.

– Вероятно, его интересует не сама икона Иоанна, а нечто иное.

– Что же тогда? – заглянул Марк в насупленное лицо краеведа.

– То, что находится за иконой, чего нельзя увидеть, не сняв икону с Царских врат.

– Возможно, вы правы. – Марк выразительно посмотрел на Ниткина. – Придется снять икону Иоанна.

Было заметно, что Ниткину это решение не понравилось, но Марк все-таки настоял на своем, предположение Пташникова показалось ему убедительным.

Сходив за инструментом, Ниткин осторожно отсоединил планки, которыми икона прижималась к Царским вратам, бережно вынул ее из углубления и перевернул.

Обратная сторона иконы была темной от времени и гладкой, как чертежная доска.

Пташников зачем-то постучал по ней согнутым пальцем и разочарованно вздохнул. Посмотрел на квадратное углубление в Царских вратах, в которое икона вставлялась, и какая-то новая мысль мелькнула в его глазах, он спросил Ниткина, какого века сами Царские врата.

– Начало шестнадцатого, – моментально ответил тот.

– Тоже из Новгорода?

– Да, попали в Александрову слободу почти сразу после Новгородского погрома.

Теперь Пташников обратился к Марку:

– Не помните, в тех церквах, в которые смог проникнуть чернобородый, Царские врата случайно были не из Новгорода?

– Я как-то не придавал этому значения, – откровенно признался Марк. – Знаю точно, в Троице-Сергиевой лавре Царские врата новгородской работы. А в Москве… Если это важно, можно моментально выяснить по телефону.

– Ну что ж, выясняйте. Теперь я уже не сомневаюсь – они попали туда тоже после Новгородского погрома, – твердо заявил Пташников.

– Почему вы так уверены в этом?

Пташников объяснил Окладину:

– Чернобородого интересуют не иконы, а Царские врата, вывезенные Грозным из Новгорода. Вероятно, на этих вратах за иконой евангелиста Иоанна находится какой-то план. Его и разыскивает чернобородый. Как видите, на этих Царских вратах ничего подобного нет.

– Но чернобородый этого еще не знает, он не успел снять икону, – задумчиво произнес Марк, сразу же согласившись с ходом рассуждений краеведа.

На этот раз не возразил и Окладин. Марк опять повернулся к Пташникову:

– Не сделает ли чернобородый еще одну попытку проникнуть в эту церковь? Ведь он так и не выяснил того, что хотел узнать.

– Да, человек он решительный, на полпути не остановится, – согласился краевед.

– Вот и я так считаю, – обрадовался Марк, что его предположение нашло поддержку. Если человек, назвавшийся в гостинице Бусовым, и чернобородый, с которым вы ехали в электричке, одно лицо, то вторую попытку проникнуть в церковь он может предпринять сегодня же ночью, чтобы еще раз не приезжать сюда из Москвы.

– После всего случившегося здесь это очень опасно для него, – засомневался Окладин. – Нет, я не верю, что он опять сунется туда, где его чуть не поймали.

Последнее слово было за Марком:

– Полной уверенности, что чернобородый вернется сегодня ночью, у меня тоже нет. Но вероятность такого шага тоже нельзя исключать. Сейчас я на вокзале постараюсь выяснить, не уехал ли чернобородый в Москву, а вы, пожалуйста, подождите меня в гостинице. Возможно, потребуется ваша помощь.

Окладин промолчал, но мы с Пташниковым охотно согласились помочь Марку – события приобретали все более захватывающий характер.