Рай обреченных - Чингиз Абдуллаев Страница 14

Шаболдаев приехал в поселок утром, почти сразу вслед заЛаидовым, чья машина привычно появилась ровно в девять часов. Очевидно, постГАИ на трассе был предупрежден о машине главного врача и поэтому сразу передалсообщение в райотдел милиции. Почти никто из сотрудников ГАИ в эту ночь неспал. С разных концов республики люди приезжали в город, чтобы выразить свойпротест существующей власти. Но стоявшие на дорогах военные посты не пускалилюдей дальше трассы. И в районе начали скапливаться сотни недовольных, готовыхвзорваться в любую секунду. Пока они митинговали у базара, число их росло в геометрическойпрогрессии. Начальник милиции доложил секретарю райкома, что митингующих ужепять тысяч человек. Силами райотдела он не сможет справиться с митингующими,если они решат что-либо предпринять.

Из райкома немедленно позвонили в горком. Секретарь горкомапообещал прислать подкрепление и позвонил в Центральный Комитет. Там тожепообещали подкрепление, но, конечно, никого не стали посылать. В самом городеповсюду шли митинги, и милиция была максимально задействована на этимероприятия. Партийное руководство все время опасалось взрыва недовольстванаселения. Здесь накопилось все. И нерешенные национальные проблемы, инеобъявленная война против республики, и бессилие местного руководства, иабсолютная коррумпированность чиновников. Все это стянулось в один грозныйкровавый нарыв, который мог прорваться в любое мгновение.

Но реагировать на обращение райкома и горкома было нужно, ив район послали инспектора Центрального Комитета Владлена Георгиева. Инспекторбыл относительно молод, ему шел сорок первый год. Он очень гордился собой,занимая этот высокий пост. Говорил всегда степенно, убедительно, с театральнымипаузами, заставлявшими бледнеть секретарей райкомов партии. Он умел себяподать, умел показать свою значимость. Высокий, красивый, холеный, он ехал врайон в мрачном настроении. Зная обстановку в районе, он заранее настроился наразнос всему руководству района.

Что он и сделал, появившись в райкоме партии. Георгиевсчитал, что именно таким образом можно навести порядок и заставить местноеруководство разогнать митингующих. Он слишком много времени проводил вкабинетах и поэтому не имел понятия, о чем на самом деле говорят и думаютрядовые граждане.

Когда через час ему доложили, что митингующие продолжаютнесанкционированный митинг и никакие призывы разойтись на них не действуют, онрешил поехать лично и, выступив, убедить людей разойтись по домам.

Георгиев слишком привык к чинопочитанию секретарей райкомови считал в порядке вещей их обычный страх перед его появлением. Но митингующиестраха не испытали. Как только Георгиев начал говорить, его освистали и едва непобили. Офицерам КГБ и милиции пришлось вытаскивать этого самонадеянного индюкаиз толпы и спасать от людского гнева. Правда, при этом он все-таки получилнесколько крепких подзатыльников.

Всего этого Шаболдаев не знал, когда приехал в Умбаки. Онсразу пошел к главному врачу лепрозория и, предусмотрительно надев взятые ссобой перчатки, открыл дверь. Миновав коридорчик, вошел в кабинет главноговрача. Лаидов что-то быстро писал.

— Вот вы где, — криво усмехнулся Шаболдаев, — все пишете. Амне вчера сказали неправду.

— Какую неправду? — посмотрел на него сквозь очки ничего непонявший Лаидов.

— А труп забыли? Я всегда вас считал порядочным человеком,доктор. А вы убийцу покрываете. Нас обманули. Сказали, что не видели и незнаете этого человека. А это врач-гинеколог, он сюда несколько раз приезжал.

— Да, — поморщился Лаидов, — может быть. Но я егодействительно не знал.

— Соседи говорят, что он собирался именно к вам, —нахмурился Шаболдаев. Он боялся даже сесть на стул в таком месте, представляя,кто мог сидеть на этом стуле до него. А стоять все время ему было довольнотрудно.

— Наверно, — согласился, тяжело вздыхая, Лаидов, — просто яхотел сначала во всем разобраться.

— Вы дали ложные показания, — упрямо сказал Шаболдаев, — и яхочу знать зачем?

— Вот, — поднял листки бумаги главный врач, — я писал это довашего прихода. Это заявление в прокуратуру. Я узнал обо всем только вчеравечером, после вашего отъезда.

Шаболдаев недоверчиво взял листки бумаги. Это былодействительно заявление прокурору района. Он не стал читать до конца.

— Значит, вы знали этого врача?

— Я его не знал, — раздраженно сказал Лаидов, — но вчера яузнал, что он уже однажды приезжал к нам. Тогда нужно было сделать срочныйаборт одной нашей больной, и его пригласила Бармина.

— Какой больной? — изумился Шаболдаев. — Они еще могут ирожать?

— Конечно, могут, — пожал плечами врач, — если не затронутыдетородные органы. Конечно, могут. Одна наша больная встречалась с… в общем, смужчиной. И случайно забеременела. Я тогда был в Москве, в командировке. АБармина пригласила этого врача-гинеколога к нам. Он и сделал женщине аборт.

— А два дня назад вы его опять пригласили? — спросил майор.Ему было по-прежнему трудно стоять на ногах. Понявший это Лаидов встал иподвинул к нему свой стул. А сам взял стул для гостей. Шаболдаев сразу сел,благодарно кивнув.

— Я его не приглашал, — терпеливо заметил Лаидов.

— Значит, опять Бармина?

— И она тоже не приглашала. Мы во всем вчера разобрались.Одна наша новенькая встречалась с молодым человеком. Ну и, естественно,забеременела от него. По нашей инструкции детей у больных проказой быть недолжно. Но мы слишком долго ничего не знали. А в тот день парень этой девушки,в общем, отец ребенка, привез врача из города. Он случайно узнал, что врач ужеоднажды был здесь и делал аборт. Вот он и привез врача, чтобы тот посмотрелдевушку. Только посмотрел. Понимаете? Тайком от нас. А врач… в общем, он-тознает, что больным проказой рожать нельзя. И он сказал, что сообщит обо всемнам. Ну, между ними произошла стычка, и этот парень толкнул врача. Сильнотолкнул. Он боксер. Наверное, ударил. Врач упал и сильно ударился о камень.Вот, собственно, и все. А потом тело врача перетащили сюда, чтобы случайно егоне обнаружили наши больные. Они ведь как маленькие дети, всего боятся. Я обовсем написал прокурору.