Странная привычка женщин - умирать - Лариса Соболева Страница 13

— Кроме жизни, — вставила она.

— Да, — вздохнул он, соглашаясь с ней. Через короткую паузу продолжил: — Помимо многочисленных повреждений, у детектива был обнаружен нехарактерный ушиб головы.

— Что значит нехарактерный?

— Нехарактерный для тех увечий, которые он получил в результате аварии. Короче говоря, у него был ушиб черепа до аварии. Задолго до происшествия на дороге кто-то нанес удар тупым предметом, но умер он не от удара, а в результате аварии, машина несколько раз перевернулась. Ходила версия, будто алкоголь и травма черепа как раз и привели к аварии. Объясняли травму черепа так: он с кем-то выпил, повздорил, получил удар по голове в районе затылка, наверняка потерял сознание. После очнулся и сел в автомобиль. И никто не мог объяснить, почему он поехал за город, а не в больницу или домой. Эмма считает, ему влили в рот спиртное в бессознательном состоянии, отвезли на опасный спуск, затем машину столкнули в яр. Мы думаем, его убили из-за нашего дела.

— То есть его убили, потому что он пытался найти убийцу вашей дочери и нашел его? — уточнила Жанна.

— Да. Видишь ли, в ту же ночь сгорела его контора. Он только начал работать, штат не набрал, наше дело было вторым по счету. Его секретаршу видели после аварии пару дней, а потом она исчезла. Очевидно, девушка была в курсе расследования детектива, испугалась, что и ее убьют, поэтому сбежала. Соседка Али по квартире сказала, что видела ее с двумя чемоданами. О детективе знал только один человек. У нас… у Эммы возникло подозрение, что этот человек… ну, если не сам, то с его подачи или по его заказу… убили нашу дочь и детектива, который был близок к цели.

— Извините, Ростислав Матвеевич, но вы опять недоговариваете. Кто же этот негодяй, которого вы подозреваете в убийстве дочери и детектива?

— Филипп. Он был мужем Нины.

Официант очень кстати принес горячие блюда. Идя на встречу, Жанна решила ничему не удивляться, спокойный человек, по ее представлениям, внушает уважение, а за равнодушно-пассивным состоянием стоят моральная сила и ум. Однако она просто потерялась после рассказа Ростислава Матвеевича. Нет, что убийства не редкость в любом городе, она знала не понаслышке, но они не имели к ней никакого отношения, были чем-то далеким, как в книжке. Что же получается сейчас: чужая беда каким-то образом должна стать ее заботой? Не слишком ли?

— А от меня вы чего хотите? — разделяя каждое слово, спросила Жанна.

— От тебя? — дернулся он, будто вопрос застал его врасплох. — Подобраться к Филиппу, спровоцировать… покушение на тебя… и… он должен получить… хотя бы срок. Пожизненный.

У Жанны не было слов, только после паузы нашлись:

— Но Влада подобралась к нему, она не справилась?

Ростислав Матвеевич провел ладонью по своей щеке, потер подбородок, затем налил в бокал вина и проглотил одним махом. Жанна поняла, что Владу отстранили от задания или она сама сбежала, потому усмехнулась. Но Ростислав Матвеевич вынул из внутреннего кармана пиджака несколько фотографий и положил перед Жанной. Она взяла…

Первый же снимок ударил по нервам, как электрический ток. Влада в белом платье, явно подвенечном, залитом кровью на груди и животе. Второй снимок: лицо Влады. Мертвое лицо. Третий: грудь, окровавленная грудь, и ничего больше. Жанна бросила фотографии Ростиславу Матвеевичу:

— Что это значит?

— Влада убита. Полтора месяца назад. Ее нашли в квартире, которую мы для нее сняли. Она собиралась выйти за Филиппа замуж, оставалась неделя… видимо, допустила ошибки и… Эмма в депрессии, считает себя виноватой…

— Еще бы!

— Жанна! — застонал он. — Пойми, мы не хотели, чтобы так получилось.

— Но получилось именно так. У Влады сын…

— Мы позаботились, он ни в чем не будет нуждаться…

— Кроме матери, — жестко сказала Жанна.

— Да, — закивал он с прискорбием, — кроме матери. Мы платим большие деньги, Жанна. Она знала, на что шла, и согласилась.

— Теперь моя очередь стать убитой, я правильно поняла?

— Мы надеемся, у тебя получится…

— Нет, — категорично заявила она и встала, собираясь распрощаться с Ростиславом Матвеевичем.

— Жанна, сто пятьдесят, — жалобно произнес он.

— Что сто пятьдесят? — задержалась она.

— Ты получишь сто пятьдесят тысяч в случае успеха.

— А в случае неуспеха?

— Твои родные получат эту же сумму.

Перед глазами промелькнула мама, девчонки, да и у Жанны нет перспектив на будущее. Она наклонилась к нему:

— А почему бы вам не грохнуть Филиппа? Дешевле обойдется.

— Как бы тебе объяснить… Эмма уверена, нашу дочь убил Филипп, как и детектива, и Владу. А я думаю, что всегда остается один процент на ошибку. Вдруг мы ошибаемся и кто-то другой их убил?

— Зачем же Филиппу убивать свою невесту перед свадьбой? Достаточно дать ей от ворот поворот.

— Вот-вот, — подхватил он. — Как раз этот факт внес сомнение. Нам нужны доказательства, что это сделал он, ну и поймать его с поличным. А убить… Ни у Эммы, ни у меня рука не поднимется, пойми это. Жанна, не все обеспеченные люди — конченые негодяи и преступники.

— Почему вы решили, что он убил? Какие у вас основания?

— Видишь ли, Филипп — человек эгоистичный и самовлюбленный. Наша дочь мало рассказывала нам о своей семейной жизни, а с друзьями делилась. По их рассказам, нашей дочери трудно приходилось, они, случалось, ругались до драк.

— Это еще не повод…

— Конечно, — живо согласился Ростислав Матвеевич. — Он очень ревнивый, вспыльчивый. Наша дочь порывалась уйти от него, а он подозревал, что у нее кто-то есть… Ревностью, Жанна, болеют многие люди от низов до верхов. В общем, банальная история… Когда при загадочных обстоятельствах погиб детектив, Эмме пришла идея подыскать Филиппу девушку, с помощью которой мы выведем его на чистую воду. Мы изучили его вкусы, отобрали вас, учили всему, что нравится Филиппу, а он не любит ординарности.

— И отобрали похожих друг на друга девушек, — заметила Жанна. — Как же насчет неординарности?

— Тебе плюс, — был поражен он. — Дело в том, что у каждого человека при отборе партнера есть свой идеал, или, скажем, типаж. Вы все внешне похожи на нашу с Эммой дочь, это и сыграло роль при отборе, как видишь, мы не ошиблись.

— То есть у Филиппа сложился определенный образ женщины, который ему нравится, так?

— Совершенно верно. Мы подозреваем, он садист по отношению к женщинам, а детектива убил, когда тот нашел доказательства его вины. Я повторяю: только Филипп знал о детективе. А тут еще Влада… это было так неожиданно… Ну, должен же он как-то ответить? Для этого ты и нужна.

— А почему я? Кажется, есть еще Ирма, и она не прочь ввязаться в любую авантюру. Предложите ей.