Игры в личную жизнь - Галина Владимировна Романова Страница 13

– Вас будет сложно полюбить, Александра Васильевна, – Вика обнажила в улыбке безупречно белые зубы. – Я это поняла, как только вошла сюда.

– А что еще ты поняла? – встряла из-за спины Настя. – Что можно хамить своей свекрови прямо с порога? Не успела в дом войти, как тут же и обругала. Вот она, современная молодежь! Сын ставит перед фактом родную мать. А его новоиспеченная женушка грубит!

– А вы кто, собственно?..

Вика чуть прикрыла веками глаза и так посмотрела на Настю, что мне тут же – прямо в прихожей – захотелось придушить ее. Какое она имеет право смотреть на нее так? Как на ничтожество! Как я не знаю на что!..

– Это моя подруга! – прорычала я прямо в физиономию своей невестке. – И попрошу тебя, дорогая, быть почтительнее!..

– Нет проблем, – презрительно фыркнула Вика и, обойдя нас с Настей, подхватила Славку под руку и потащила его на кухню. – Славка, я чую запах съестного, идем поживимся. Надеюсь, тетушки не все успели скушать.

Тетушки – это, стало быть, мы? Ладно, Настя, ей, при ее размерах, внешности и возрасте, несложно было бы так называться. Но я! Я-то совсем еще даже ничего! Не далее как несколько дней назад меня без устали нахваливали и величали красивой и все такое...

– Пошли! – Настя, которую я так необдуманно возвела в ранг своих подруг, поволокла меня следом за ними в кухню. – Нужно, чтобы все было под контролем. Идем. А то не успеешь оглянуться, она тебя с собственной жилплощади выселит...

В кухне уже дым стоял коромыслом. Славка, нахохлившись, сидел в красном углу, а его нареченная сновала между столом, плитой и раковиной и что-то беспрестанно щебетала.

– Присаживайтесь, дамы! – весело прочирикала она, указывая нам(!) на наши места. – Я мигом!

Она что-то вытрясала из огромных пакетов, которые они, оказывается, принесли с собой. Вот ведь, все я проглядела! Ничего не видела, кроме ее хищного лица и фигуры, которую я, даже напрягшись, не смогла бы назвать прекрасной. Высокая. С длинными ногами, которые рассмотреть как следует под джинсами не представлялось возможным. С такой крохотной задницей, что она наверняка в ладонях у Славки умещается. Талия, правда, узкая. Такая узкая, что он точно ее перехватывает пальцами. Грудь под коротеньким топиком все же угадывалась. Хотя это мог быть бюстгальтер с целым килограммом поролона. Мне бы, конечно, хотелось думать, что это именно так.

Мы с Настей чинно расселись и, минуя взглядом собственное чадо, которое обошлось со мной так вероломно, я впилась глазами в физиономию невестки. Именно физиономию! Высокие смуглые скулы. Яркий рот, слишком огромный для нее. Славке, может быть, так не казалось, но, по мне, он мог бы быть и вполовину меньше. Тонкий нос с хищными дужками ноздрей. И эти ее глазищи... Ну до такой степени фиолетовые, ну до такой степени противные, что, когда она смотрит на тебя, чувствуешь себя абсолютно голой. Могла бы, к примеру, прикрыть их волосами. Так нет же! И тут все через одно место. Стрижка под мальчика с такой непристойно короткой челкой, что она едва угадывалась надо лбом.

И кто сказал, что я все ЭТО должна еще и любить? Что прямо с порога надо было бы кинуться ей на грудь и заголосить: «Доченька, родная»? Не-ет, деточки! Нет и еще раз нет. Не нужно мне ни глаз ее бесовских, ни рук сноровистых, ни челки ее детской, ни всей физиономии с ярким припухлым ртом. Еще, кстати, вопрос, с чего это у нее губы так припухли? Дрянь...

– Что?

Кажется, последнее слово я произнесла вслух, раз сын приподнялся с места и навис надо мной, норовя ударить.

– Милый, все в порядке, – узкая ладонь Вики легла на его плечо – и чудо, разумеется, случилось: мой сын передумал бить родную мать и уселся на место. – Александра Васильевна, может быть, я и кажусь вам дрянью, но у нас с вами есть кое-что, что роднит нас, несомненно...

– И что же это? – вступила Настя, до сего момента молчаливо жующая собственные губы.

– Это наш Славка, – пухлый яркий рот расползся в счастливой улыбке.

Это не наш Славка, а мой! Мой, поняла? Я его родила и вырастила! Я делила с ним все: и хорошее и плохое! И моим он останется до конца жизни! А вот останется ли он твоим навсегда, это еще вопрос!

Неожиданно такое течение моих воспаленных мыслей меня утешило, и я даже выдавила из себя примирительную ухмылку.

– Да, да, ты, наверное, права. Ну, давай, мой мальчик, командуй. Чем вы нас тут решили попотчевать?

Командовать МОЕМУ мальчику не пришлось, потому что узкая ладонь вторично легла на его плечо. Оно тут же поникло, скукожилось и стало даже как-то меньше в размерах. Вика сама накрыла на стол. Сама открыла шампанское, сама же его и разлила по высоким бокалам.

– Голова не заболит? – игриво поинтересовалась у нас с Настей язвительная девица. – После водки-то...

– Не боись, девонька. К тому же не твоя это печаль! – Настю не так просто было сбить с толку, она вовремя находила нужные слова.

Мы выпили, помолчали, потом приступили к длинному и нудному выяснению обстоятельств.

Выяснилось, что женой Вика пока моему сыну не приходится. Свадьбу они наметили на конец июня, то есть через неделю. Она приезжая. Снимает с отцом квартиру на Пушкарской улице. По моему мнению, худших трущоб в нашем городе не сыскать, но это опять же дело вкуса. Сама Вика нигде не училась и не работала.

– Отчего так? – Настя ехидно подняла тонко выщипанные брови. – Боишься надорваться?

– Нет, не боюсь. Я вообще мало чего боюсь в этой жизни! – Фиолетовые глазищи сатанински сверкнули. – Я не могу найти работу в вашем городе по своей специальности. И, предвидя ваше любопытство, отвечу, что по профессии я моторист рыболовецких судов.

– Ба-атюшки! – Настя горестно всплеснула руками. – Ты морячка, я моряк! Так, что ли?!

– Приблизительно. – Вика таскала с тарелки вареную колбасу. Кусок за куском исчезали в ее ярком пухлогубом рте, при этом она ухитрялась нам елейно улыбаться и дерзить. – А поскольку в вашем захолустье нет ни одного приличного водоема, то я, соответственно, сижу без работы.

– А как же тебя, деточка, так угораздило-то? – продолжала наседать Настя, поскольку от разворачивающегося на моих глазах действа у меня просто отнялся язык. – Мало того что профессию имеешь не пойми какую, так еще в такое захолустье попала!

– Обстоятельства... – Вика скосила взгляд в сторону моего сына, и я едва не задохнулась от боли и возмущения.

Значит, приехала она сюда из-за него? Но как? Где же их сподобило пересечься? Он летнюю практику и то в городе отрабатывает. Мы сотню лет никуда с ним не выезжали, и вообще он все время почти на моих глазах. Уж такую лютую стерву я бы ни за что не проглядела.

– На вокзале, – подсказала мне проницательная ведьма, понимающе хмыкнув. – Мы столкнулись со Славкой на вокзале в вашем городе год назад. Я была там проездом. Он кого-то провожал. Случайно наступил мне на ногу... Он извинился, купил мне мороженого. Мой поезд сильно опаздывал, и...