Влюбленная в тебя - Рейчел Гибсон Страница 13

– Слава богу, не так часто. – Покачав головой, Майк усмехнулся, сверкнув в темноте белозубой улыбкой. – Поверьте, выводить из бара пьяных полураздетых женщин – это совсем не так весело, как можно подумать.

Мэдди рассмеялась. Ни за что на свете она не могла бы предположить, что Майк Хеннесси покажется ей столь неотразимо обаятельным.

– А как часто это случается? – поинтересовалась она.

Майк пожал плечами:

– «Морт» был настоящим притоном, пока я не взял дело в свои руки. Но есть и такие, которые до сих пор не смирились с новыми порядками.

– Они так и не привыкли, что вместо «Тексако» Джонсона у нас теперь «Топливная компания» Гровера. – Делани тяжело вздохнула. – Ноги ужасно болят…

– Огонь! – заорал Луи за секунду до того, как взлетел целый шквал ракет.

Повернувшись, Мэдди подняла глаза к небу и проводила взглядом искрившиеся во тьме ракеты. Тихий смех Майка за ее спиной почти потонул в грохоте салюта. Когда же она обернулась, он уже ушел с террасы, чтобы помочь Делани найти стул. Таня потащилась вслед за ними, и Мэдди совсем не жалела, что она ушла. Эта дамочка сначала была такой милой – и в один миг из-за мужчины сделалась стервозной ведьмой. Этого Мэдди никогда не понимала. На свете полным-полно мужчин, так зачем же сходить с ума из-за одного-единственного? Тем более что этот «единственный» пользовался репутацией ветреника… Что называется, «переспал и отвалил». То есть Мэдди вовсе не ставила это свойство мужчине в упрек, просто она не понимала женщин, которые легко теряли голову. Несколько свиданий, хороший секс – и они по уши влюблены. Как это может быть? Как такое вообще возможно?

Софи Аллегрецца и ее друзья подошли к перилам и стали позади Мэдди, чтобы лучше видеть салют. Мэдди поставила свой бокал на перила и тоже стала смотреть, как Луи снаряжал три больших ствола. Ей не нужен мужчина для того, чтобы повысить свою самооценку и чувствовать, что жизнь удалась. Она не такая, как ее мать.

– Огонь! – На этот раз громкий свист раздался за несколько секунд до того, как из стволов вырвались три снаряда и поочередно взорвались с оглушительным грохотом.

Испугавшись, Мэдди отскочила назад и натолкнулась на что-то твердое. Крепкие руки подхватили ее в тот момент, когда огненные вспышки пролились на озеро зеленым, золотым и красным дождем.

– Простите. – Обернувшись, она увидела прямо перед собой тонувшее в полумраке лицо Майка.

– Ничего страшного, – ответил он. И почему-то продолжал держать Мэдди. – Скажите-ка мне вот что…

– Что именно? – насторожилась Мэдди.

И в тот же миг она услышала его тихий голос прямо над ухом:

– Если вы – такая завидная добыча, то почему же вас до сих пор никто не поймал? – Его теплое дыхание пощекотало ей висок, затем скользнуло вниз по шее.

– Вероятно, по той же самой причине, что и вас.

– Не понял.

– Ну, вы ведь тоже не хотите, чтобы вас поймали, верно?

– Дорогуша, все женщины мечтают быть пойманными. – Его ладони скользнули вниз, к ее локтям, затем снова вверх, по руке. – Все женщины мечтают о белом свадебном платье, заборе из штакетника и об отце для своих детей.

– Говорите, все? Вы что, знакомы со всеми женщинами на свете?

Ей показалось, что он улыбнулся.

– Я их повидал достаточно.

– Да, мне говорили.

– Не следует верить всему, что вам говорят.

– А вам не следует верить, что все женщины только и мечтают о том, чтобы завести личного самца-производителя.

– И вы не хотите, чтобы я стал вашим личным самцом-производителем?

– Нет, не хочу. И это вас шокирует, правда?

Он рассмеялся. И этот тихий рокочущий смех отдавался у нее в висках.

– От вас вкусно пахнет. – Она почувствовала, как он потянул носом воздух.

– «Немецкий шоколадный торт».

– Что?..

– «Немецкий шоколадный торт» – это для ванны.

– Сто лет не ел немецкого шоколадного торта. – Мэдди ошибалась, когда думала, будто прикосновение его пальцев было ее самым острым сексуальным переживанием за долгое время. Вот это – легкое дуновение в волосах, прикосновение рук к плечам – грозило довести до оргазма. Что делало ее в собственных глазах особенно жалкой. – Вы пробуждаете у меня аппетит, – прошептал он ей в ухо.

– Страсть к тортам? К десертам?

Его ладони легли ей на плечи, затем снова скользнули к локтям.

– Нет, к главным блюдам.

– Дядя Майк! – позвал Трэвис – Когда начнется городской салют?

Майк поднял голову. На мгновение его руки сжали ее еще крепче, а потом она оказалась на свободе.

– С минуты на минуту, – ответил он, отходя от Мэдди.

Секунду спустя земля вздрогнула от серии мощных залпов, и ночное небо вспыхнуло огромными шарами разноцветных огней. Софи Аллегрецца нажала кнопку стереосистемы, и ночь наполнилась звуками акустической гитары Джими Хендрикса, выводившей национальный гимн – «Звездно-полосатое знамя». Лесные обитатели попрятались кто куда, когда над озером десятками стали взрываться ракеты, запущенные со всех сторон, – они состязались с пиротехническими чудесами, которые устраивали городские власти.

Добро пожаловать в Трули! Шок и благоговение!

– Весело тебе было, Трэвис?

Из другого угла грузовика последовал затяжной зевок.

– Ага… Может быть, на следующий год я смогу запустить большой фейерверк.

– Может быть. Если будешь держаться подальше от неприятностей.

– Мама сказала, что если я буду хорошо себя вести, то смогу завести щенка.

Майк свернул в переулок и вскоре остановил машину возле дома Мэг, рядом с ее «фордом-таурус». Собака – это удачная мысль. Мальчику нужна собака.

– Какого щенка тебе бы хотелось?

– Мне нравятся черные с белыми пятнами.

В доме горел свет, и единственная лампа освещала веранду. Они вместе вышли из машины и направились к ступенькам. Близилась полночь, и Трэвис едва волочил ноги.

– И как долго тебе нужно продержаться?

– Один месяц.

Мальчишка и недели не мог прожить, чтобы у него не возникало проблем с матерью.

– Что ж, просто придержи язык. Тогда, возможно, все получится. – Майк распахнул дверь перед племянником.

Мэг сидела на кушетке в белой ночной рубашке и пушистом розовом халате. Слезы лились из ее зеленых глаз, когда она оторвала взгляд от того, что было зажато в ее руке. Вымученная улыбка заиграла у нее на губах, и страх тяжелой ношей лег на плечи Майка. Было ясно: сегодня – одна из «этих ночей».

– Ты видела салют? – Трэвис если и заметил слезы матери, то виду не подал.